– Уилер! – завопил багровый шериф. – Ваш сержант совершенно сумасшедший!

– Полник! – позвал я.

– Да, лейтенант, – выпрямился сержант.

– Ты совершенно сумасшедший?

– Нет, лейтенант.

Я вежливо обратился к Лейверсу:

– Он утверждает, что нет, шеф.

Шеф хотел взорваться, но передумал.

– Ладно, – наконец смог выговорить он. – С чего мы начнем? Этот сержант, у которого нет ни одной извилины, поводил нас повсюду! Мы видели бассейн, теннисный корт.., бр…

Шериф вытащил из кармана трубку и стал ее сердито покусывать.

– Может быть, начнем сначала, чтобы немного разобраться. Где находится второй труп, который вызвал столько шума?

– По-прежнему в своей комнате, шериф. Сержант укажет вам дорогу.

– Нет! – завопил Лейверс. – Только не он, я уже достаточно насмотрелся на него.

– Тем не менее я уверен, он доставит вас по адресу. – Я кивнул Полнику:

– Разве не так, сержант?

– Да, лейтенант, – ответил Полник, то закрывая один глаз, то медленно открывая его.

– Тогда пойдемте, – невольно проговорил Лейверс и сделал два шага по направлению к двери. Затем шеф повернулся и кинул на меня недоверчивый и угрожающий взгляд:

– А что вы собираетесь делать в это время?

– Я размышляю, шериф.

– О блондинке?

– О непостоянстве мужчин, – сухо отреагировал я.

Лейверс покачал головой и опрометью направился к выходу.

– Вероятно, Мэрфи был прав, – громко сказал шериф Ханлону. – Он ведет себя как ненормальный.

Чуть позже в дверь постучали и вошел Полник.

– Все там так заняты, что я потихоньку смылся. Подумал, что, может, смогу быть вам полезен.

– Шикарный жест с твоей стороны, – улыбнулся я. – Садись.

– Это.., лейтенант.., если позволите мне сказать…

Вам остается мало времени. Мне не нравится то, что они замышляют против вас. Я все-таки надеялся, что у вас есть версия… Работать вместе с вами.., это… – Он тщетно искал подходящее слово, но, так и не найдя его, отказался от поисков. – Это необычно…

– Благодарю за комплимент. Садись и помоги мне ждать.

– Что, они вернутся?

Я покачал головой:

– Еще три минуты, и будет взрыв.

Полник недоверчиво взглянул на меня и отодвинул кресло.

– Неприятно, что ты легавый, – продолжал философствовать я, – поневоле обретаешь дурные привычки. Даешь рутине овладеть собой, и так каждый день в течение долгого ряда бессмысленных лет, и, в конце концов, становишься неспособным думать в одиночестве.

– Все верно, лейтенант, – согласился Полник, отодвигаясь еще на несколько сантиметров.

– Потому что мотив в девяносто девяти случаях из ста один и тот же. Полагаю, что и в сотом он будет таким же. Мы привыкли считать, что во всех преступлениях основная причина – деньги, и продолжаем так думать и в других случаях. Это ошибка. Если бы я понял это раньше, мы, возможно, в данный момент уже похрапывали бы или опорожняли бы стаканчики в приятном месте.

– Вы так думаете, лейтенант?

– Сержант, ты проделал отличную работу, прогуливая шерифа!

– Благодарю, лейтенант. Но мне показалось, что это не доставило ему удовольствия. Кажется, шериф остался недовольным.

– Это у него пройдет, это у него всегда проходит.

Полник забеспокоился:

– Три минуты уже прошли, лейтенант.

Я посмотрел на часы.

– Осталось еще около сорока секунд.

– И что мы тогда будем делать?

– Полюбуйся пейзажем.

Полник не смог скрыть любопытства:

– Да, но вы им не любуетесь, вы чего-то ждете.

– Да.., я жду грома небесной трубы, призывающей к судному часу.

– Да, конечно…

Спинка кресла сержанта уперлась в стенку напротив меня.

– Я понимаю… Вы ожидаете чего-то связанного с делом, и…

Детонация была довольно внушительной, прогремело даже в кабинете.

– Ну вот! – обратился я к Полнику. – Вот и призыв к последнему суду!

Я первым выбежал в коридор и ворвался в комнату.

Полник наступал мне на пятки. Отовсюду слышался топот ног, сливающийся у входа в комнату в общий шум.

Я даже пожалел, что тут не было Мэрфи: было бы кому позаботиться о третьем трупе.

Тут я услышал нежный голосок, напевающий:

– Спи, малютка, спи спокойно…

Я сразу же замер и посмотрел вокруг. Дыхание Полника за моей спиной напоминало работу кузнечного молота.

Мисс Томплинсон стояла на коленях, держа в объятиях Августа Дикса, и нежно покачивала его.

Мистер Дикс не протестовал, так как в его левом виске красовалась дыра со следами пороха, а правая рука, безжизненно свисающая вниз, все еще держала пистолет.

Мисс Томплинсон посмотрела на меня испепеляющим взглядом, с ужасной гримасой, обнажавшей ее зубы.

Затем она продолжила свою песню, еще сильнее прижимая к себе голову, которой теперь все было безразлично.

– Самоубийство! – закричал Полник.

Вскоре в комнате собрались все прибежавшие вместе с Лейверсом: абсолютно невыразительный Ханлон, Каролин, которая выказывала лишь сильное любопытство, Пирс, с глазами полными ужаса, и мисс Баннистер, весь вид которой явно указывал на сочувствие горю мисс Томплинсон.

– Выходит, лейтенант, – обратилась ко мне мисс Баннистер, – я ошиблась на ваш счет. Это был действительно один из мужчин.

Я ничего не ответил.

– Ну же! – подал голос Лейверс. – Делайте хоть что-нибудь! И для начала отнимите у этой женщины труп.

Но мисс Томплинсон так свирепо взглянула на него, что шериф невольно отступил.

– Никто до него не дотронется! – прохрипела мисс Томплинсон жутким голосом. – Никто, кроме меня! Он мой и всегда будет моим! И все остальное ложь! Грязная ложь! – Ее ненавидящий взгляд переметнулся на меня:

– Это все вы сфабриковали! Вы, лейтенант! Вы придумали все эти подлости о моем маленьком сокровище и других девушках!

Она любовно обняла голову Дикса и принялась раскачиваться взад и вперед.

– Да-да, мое сокровище, тебе никто не сделает бо-бо.