Я была реалисткой и не питала иллюзий, что хоть один нормальный человек, как бы он ни любил, заплатит такую сумму за меня сутенерше. Конечно, можно было и сбежать, но, вспомнив сцену на заливе, я испугалась оказаться на месте любого человека, который бы перешел дорогу Ксюхе.

«Что я ему скажу? Я просто не смогу озвучить такую сумму! Он офигеет!» – причитала я.

Неделю спустя Кари, как и обещал, вернулся, радостный, с подарками. Поставив пакеты, он вытащил из-за пазухи что-то темное и пушистое.

– Вот, у подъезда взял тебе подарок!

– Котенок! А-а! – я запищала от счастья и даже забыла на время о проблемах.

Оказывается, мой жених спас котенка, вытащив его из мусоропровода. Это был такой маленький черный комочек, едва открывший глазки! Весь вечер мы занимались котиком, купали его, ходили в магазин за посудой и кормом, придумали ему имя – Маркиз.

Началась семейная идиллия. Мы чувствовали себя счастливыми родителями. Вечером, когда мы легли в постель, Карик спросил, решила ли я вопрос с Оксанкой. У меня непроизвольно потекли слезы из глаз и я сказала:

– Она хочет за меня десять тысяч. Мне их взять точно неоткуда. Я не знаю, что мне делать! Забери меня, не бросай, я здесь погибну, – слезно умоляла я.

– Так ты хочешь стать моей женой или только переехать?

На это я ему ответила правду:

– Конечно, я хочу переехать в Финляндию, – всхлипывала я, – и там буду твоей женой! А про деньги не волнуйся: я непременно верну их тебе, спустя время… Знаешь, ты мне не чужой человек, и я не стану обманывать тебя. Ты же понимаешь, какая у нас разница в возрасте?.. Мы все равно не сможем быть вместе всю жизнь…

Очевидно, такой искренний ответ пришелся по душе моему финну, и тогда он ласково успокоил меня:

– Леночка, я обязательно перевезу тебя к себе и, сколько бы лет ты ни была моей женой, все эти прекрасные годы – мои! А денег отдавать не надо, это будет тебе мой свадебный подарок.

Я крепко обняла его. С той минуты он стал для меня самым близким человеком. Уезжая, он сказал:

– Позвони Оксане завтра и сообщи, что ровно через неделю я привезу ей всю сумму. А пока поищи нам квартиру и собери все свои вещи. Поняла?

Я была так благодарна ему за этот поступок! Да я чуть с ума не сошла от счастья! Я гордилась Кариком, потому что он, иностранец, за ценой не постоял. Теперь я точно знала: Кари по-настоящему любит меня!

Через неделю вечером Кари приехал к нам снова, уже с «выкупом». Ксюха ждала его на софе. На пороге стоял Кари, не с букетом, а со свертком. Я с порога спросила его:

– Деньги привез?

– Привез-привез, – успокаивал меня жених. Затем он гордо передал деньги Оксане.

– Оле хювя! – продемонстрировала Оксанка свои познания иностранного языка.

– Ну все, Лен, бери вещи, поехали, – заторопил меня Кари.

– Подождите, – мягким голосом пропищала сутенерша, – я должна пересчитать. Дружба дружбой, а служба службой.

– Твою мать! – с презрением процедила я. – Оксан, ты чо, куку? Считать начнешь?

– Ну а как же! Денежки любят счет! – объяснила Оксанка, с наслаждением раскладывая на софе купюры, словно пасьянс.

Я офигевала все больше, а Кари брезгливо смотрел на это дело. В конце концов, Оксана объявила:

– Все точно.

– Так мы свободны?

– Да, можете идти, – любезничала она. – Ленусь, заходи в гости на чаек, когда захочешь.

Такими словами провожала нас оборзевшая, бессовестная бабенка. Мы с удовольствием оказались на свежем воздухе, и, выйдя из подъезда, направились на соседнюю улицу.

Хозяйка, пожилая армянка, ждала нас с ключами от новой комнаты в коммуналке. С раннего утра мы с женихом отправились в магазин закупать мое приданое.

Поехали за шторками, цветами в горшочках, постельным бельем и ковриками, чтоб устроить свое гнездышко. Всем соседям я сразу понравилась – со своим котиком и особенно со своим женихом-иностранцем. Я тотчас же принялась за дело: выморила тараканов, стала готовить борщи и угощать своей стряпней всех жильцов. Так у нас в коммуналке завелась мода на совместные обеды.

Со временем, мне даже удалось сплотить всех квартиросъемщиков. Я покупала «фейри» и туалетную бумагу для общего пользования, угощала курящих сигаретами и даже частенько помогала деньгами беременной соседке. Мало-помалу, вместо грызущихся соседских тварей, сидящих по своим тусклым норам, образовалась одна большая семья. Я и сама вскоре расцвела, как розочка. Исчезло чувство, что в любой момент придет кто-то чужой, исчезла и необходимость в моей работе.

Я стала посещать курсы вождения и маникюра, ходила с подружкой Оксанкой по дискотекам, в общем, вела культурно-развлекательную жизнь.

Мой будущий муж наведывался в наше гнездышко регулярно, но только по выходным, потому что, как оказалось, в Финляндии он воспитывал двух малолетних детей от прошлого брака. Его бывшая жена ушла к другому, оставив ему четырехлетнего сына Харри и шестилетнюю дочку Нину. Сей факт мной был воспринят спокойно, как должное. После того, как я уже вырастила двух своих маленьких братика и сестренку, перспектива стать мачехой меня ничуть не пугала. Кари иногда привозил с собой в Питер и деток. Тогда мы с ними отправлялись гулять в Петергоф на фонтаны. Им безумно нравились фонтаны, особенно шутихи. Они обожали Петергоф и Петербург и все время спрашивали:

– Почему русские так любят золото?

Нашей широкой русской души им, к сожалению, не дано было понять.

Их также немало удивляли бездомные животные, бегающие то и дело по улицам. А однажды, приехав ко мне в коммуналку, они прямо с порога стали просить меня показать живого таракана. Бедные финские дети! Они приехали в Россию посмотреть на тараканов! Я как раз этих паразитов всех тогда перед их приездом потравила, но одного какого-то, спасшегося, обнаружила под плитой.

Восторгу детей не было предела! Как же они веселились! Достав фотоаппарат, брат с сестрой начали фотографировать насекомое с разных ракурсов, визжа от восторга. Пасмурными осенними вечерами я обычно сидела на кухне и пила чай с соседкой, тетей Наташей, женщиной внушительной, с большим жизненным опытом. И вот, как-то раз я поделилась с ней своими тревогами относительно предстоящего переезда в Финляндию:

– Страшно ехать в чужую страну, за кордон. Чужой язык, нравы, чужая культура… Может, мне там не понравится… А вдруг мне там плохо будет?

– А что ты расстраиваешься-то? – утешала соседка. – Если будет плохо, так вернешься обратно, мы тебя тут устроим в булочную, будешь у нас бубликами торговать. Чего ты теряешь-то? Ничего не теряешь! Ну, а если чего, приезжай! Одну, всяко, мы тебя не оставим… Но, если честно, то я еще не слышала, чтоб из-за границы кто-нибудь добровольно возвращался.

Эти слова меня успокоили, и я стала жить в ожидании нового, интересного будущего…