— Вы врач? Вы же давали клятву Гиппократа не навредить человеку.

— Господи, да кроме самого Гиппократа ее никто и никогда не давал. Она безнадежно устарела. Дайте сюда.

Она выхватила бутылку из холодильника и отошла на несколько шагов, рассматривая ее, но поглядывая в мою сторону. Неспеша повернувшись к ней, я увидела невысокого роста женщину с синяками под глазами от недосыпа, в теплой куртке, из-под которой выглядывал изношенный белый халат без нескольких пуговиц.

— Это лекарство работает, но его нужно держать в холоде, иначе антитела погибнут и не смогут поглотить вирус. — Предупредила я.

— Как это, вообще, работает, где вы его взяли? — Она не верила мне.

— Я не знаю, как это работает, не имею даже малейшего представления. Но я видела, КАК оно работает. Здесь достаточно крови, чтобы запустить цепную реакцию на всем континенте, и мы должны передать ее дальше. Отправить в Европу, и на острова Полинезии, и в Австралию….

— Остановитесь. Вы сошли с ума? Мы не можем просто выйти отсюда и полететь в Австралию с бутылочкой каберне подмышкой… Это не в моей компетенции. У меня даже нет загранпаспорта. — Она взмахнула бутылкой, и я выставила вперед руки, готовая поймать ценнейшее из сокровищ, которое могут выкинуть просто из-за того, что на нем нет наклейки: «Стерильно».

— У меня тоже. Зато у меня есть самолет. Вернее, я смогу договориться, и мне его одолжат.

— А ноги есть у вас, чтобы до него добраться? Как вы собираетесь пройти через вооруженную охрану? — Она продолжала держать пистолет дулом ко мне, но убрала палец с курка.

— Мы дадим вам слово, что никто не пострадает.

— Я не даю такого слова. — Аргий со злобой вставил своё, и мне захотелось самой его задушить. Вместо этого я посмотрела на него и произнесла:

— Ваша прежняя жизнь в обмен на одно ваше слово, решайтесь!

— Эй, пистолет пока еще у меня! — Врач шагнула вперед и наставила пистолет мне в грудь.

— Тогда почему ты все еще не выстрелила? — С усмешкой выдавил Аргий. И я поняла, он раскусил ее блеф.

Я схватила бутылку одним махом и, повернувшись спиной к женщине с пистолетом, втолкнула горлышко промеж губ лежащего на полу подростка. Он успел сделать два, как мне показалось, чудовищно больших глотка, когда я поняла, что осталась жива и только что была на волосок от окончательной смерти.

— Что вы наделали! Охрана!!

Она бросилась к выходу и скрылась в проеме полевого шатра, когда я услышала торопливые шаги в армейских ботинках, приближающиеся к палатке.

Лекарство! В бутылке оставалась еще половина содержимого, когда я отвела руку. Быстро запечатав бутыль, я вложила ее назад в холодильник, наполненный наполовину тающим льдом и холодной водой. От страха растерявшись, я животом легла на пол за мгновение до того, как в палатку ворвались трое мужчин в военной форме с автоматическим оружием.

На голову мне легла какая-то вонючая грязная тряпка, и чьи-то тонкие цепкие руки сгребали меня в ворох из гниющих коричневых бинтов и сырых одеял, заматывая в клубок.

Раздались душераздирающие крики и воздух прорезала автоматная очередь, задохнувшаяся глухим падением оружия на землю. Последний мужской крик потонул в бульканье крови, когда я стянула с глаз тряпку и увидела кровавое побоище в центре шатра.

Посреди помещения стоял полуобнаженный десятилетний мальчик, по рукам и груди которого стекала густая вязкая кровь, а между пальцев застряли фрагменты кожи и волос. Два изувеченных трупа в расползавшейся от них крови лежали у его ног. Еще одно тело было изломано и расчленено в дальнем темном углу, где уже оживились зараженные, протягивающие к мертвому солдату свои иссыхающие руки.

Сквозь прорезанную пулями крышу тента на плечи Аргия падали солнечные лучи, которые начали прожигать его кожу как кислота, оставляя черные пятна. И несмотря на боль на его лице играла блаженная широкая улыбка, будто он встал под струи тропического водопада. В воздухе распространился запах паленой кожи и озона.

Метнувшись ко мне, он схватил меня за руку и с силой дернул к себе, так что мои колени подогнулись, и я на секунду потеряла координацию, и в глазах потемнело. Резкая боль в шее над ключицей привела меня в себя. Маленький вампир был дьявольски голоден, и мне не хватило сил освободиться от его мертвой хватки. Мой мир начал вращаться и темнеть.

Сквозь плывущее от потери крови сознание, я видела, как к нему подползают обессиленные от жажды вампиры, вгрызаясь в его тело, вонзая острые клыки в его руки и ноги как в сливочное масло. Пока он глотками выкачивал мою кровь из тела, он кормил собой остальных. И я погрузилась в небытие с чувством, что, кажется, спасла сегодня несколько сотен или даже тысяч жизней. Но не свою.

Глава 11. Девушка из прошлого

Я просыпалась, выныривая постепенно, с трудом, чувствуя боль в шее, сковавшую тело от левого уха до плеча. Нестерпимо мешал дискомфорт в сгибе локтя, который хотелось до мяса счесать. Сквозь закрытые глаза, казалось, все сознание устремлялось к этой руке, телепатически раздирая зудящую кожу, но от этого воображаемого действия чесалось все сильнее. Невыносимо хотелось двинуть рукой. Обрывки фраз доносились до меня как в тумане, чередуясь с беспокойными зловещими снами, в которых мне мерещились голоса мертвых Германа или Эмиля с жуткими рваными ранами на горле и чьи-то свернутые шеи. Все тело от этих снов было покрыто липким холодным потом. В моих кошмарах мертвецы ощупывали меня, раздевали и хватали, причиняя невероятную боль, эхом проносившуюся по всему телу по трубопроводу вен. И я задыхалась, пытаясь прекратить это, но понимала, что лишь открывая рот, не произвожу никакого звука кроме судорожного вдоха и обессиленного выдоха.

Мерное капание раздражало мой измученный мозг как монотонная пытка, и я постоянно прислушивалась, чтобы обнаружить, источник этого звука. Будто ищешь и не можешь найти неисправный кран в квартире с лабиринтом бесконечных комнат.

Когда мои мысли стали превращаться в связные предложения, и я начала вспоминать события, приведшие меня к этому моменту, я наконец смогла разлепить слипшиеся веки. Палатка исчезла, вместо нее я была в больничных покоях.

К моей руке была приставлена капельница с иглой, приклеенной на перетянувший кожу лейкопластырь.

Я попыталась поднять вторую руку, чтобы прикоснуться к игле, но непослушную мышцу свело. И словно неисправная кукла моя рука покачалась и рухнула мне на грудь. Добравшись еле-еле до своей ключицы, смогла дотянуться до плотной как подушка повязки на шее.

«Жива», — была