А потом она добавляет:

— Я вздыхаю, и мне больно. Я вздыхаю, и мне больно. Я вздыхаю, и мне от этого больно.

Я смачиваю ей губы.

— Но иногда, — говорит она, — я как будто встаю, подхожу к окну, поворачиваюсь и рассматриваю женщину на постели. Я слышу, как она делает выдох, и мне не больно, я слышу, как она делает вдох, и мне не больно. Она вдыхает и выдыхает. Ей не больно. Она сейчас в другом месте.

Его пальцы запутались в моих трусиках, руки раздвигают мои ноги, его член входит в меня, я не могу больше ждать, его зубы сжимают мой сосок. Мое лоно в крови, моя грудь в крови. Я умоляю его. Не заставляй меня ждать. Когда мы с Мартином занимаемся любовью, иногда я теряю рассудок. Я исчезаю, я уничтожена, меня больше нет. Остались одни осколки. Я его дыхание, я вытекаю из него, я его член, его кровь.

Однажды, где-то за месяц или два до того, как Мартин доставил себя вместе с диваном в мою квартиру, ко мне пришел водопроводчик.

В ванной что-то случилось с трубами, так что сначала из кранов шла только холодная вода, а на другой день — только горячая. Сантехника разваливалась на части, но сама ванна была довольно большая. Я пошла к домовладелице, маленькой жадной и сердитой женщине лет уже за шестьдесят, которая, естественно, отказалась мне помогать.

— Этого следовало ожидать, — сказала она, — а что вы хотели при такой низкой квартплате? Вам еще повезло, многие могут вам позавидовать.

Я взяла каталог «Желтые страницы», открыла его на слове «водопроводчик» и позвонила в фирму, которая поместила самое маленькое объявление — я подумала, что фирмы, которые дают маленькие объявления, должны быть дешевле. Трубку взяла секретарь, и я объяснила ей, что у меня из кранов идет через день то холодная, то горячая вода. Она сказала, что завтра к десяти они пришлют ко мне водопроводчика. На следующий день в двенадцать в квартиру позвонили. За дверью стоял громила, который сказал, что он водопроводчик и его попросили проверить мои смесители. Я провела его в ванную и объяснила, что у меня из кранов льется то холодная, то горячая вода. Водопроводчик улегся на пол и загремел чем-то под ванной, одновременно забавно покряхтывая. Я оставила его там и уселась на полу в гостиной. Мебели у меня тогда еще не было, только матрас в спальне и письменный стол в комнате для гостей. Я сидела на полу и прислушивалась к звукам, которые издавал в моей ванной водопроводчик. Кряхтение. Звук льющейся воды. Опять кряхтение. Я долго сидела так, оглядывала комнату и думала, что неплохо было бы обзавестись диваном. Именно тогда у меня появилась мысль купить диван, зеленый, как авокадо. Я еще немного посидела на полу. Наконец я заметила, что все стихло, до меня донесся только один уже знакомый звук. Я встала и пошла в ванную. Водопроводчик стоит прислонившись к стене и курит.

— Все починили? — спрашиваю я.

— Нет, — отвечает он и делает затяжку. — Нужно будет еще завтра зайти.

Он приходит на следующий день рано утром, в восемь. Как мы и договаривались. К девяти мне надо на работу.

— Когда будете уходить, захлопните дверь, — говорю я.

— Да, конечно, — говорит он.

Потом он спрашивает, когда я вернусь.

Повернувшись, я смотрю на него и с сомнением отвечаю, что моя смена заканчивается в четыре.

— Ага, — говорит он, — хорошо, все понятно. Замечательно.

Он раскладывается на полу и опять начинает работать.

Я прихожу домой ближе к пяти, а он все еще здесь. Стоит у стены и курит.

— Вы все еще здесь? — спрашиваю я.

— Да, — отвечает водопроводчик, — я уже ухожу, но завтра вернусь.

— А это обязательно? То есть я не пойму, неужели у нас действительно такая серьезная поломка? Если вы каждый день будете приходить, это очень дорого мне обойдется.

— Да, — говорит водопроводчик и смотрит на меня.

Он такой высокий, что смотрит на меня сверху вниз.

Я тоже высокая, поэтому мне становится как-то не по себе.

— В каком-то смысле я все починил, — говорит он. — Сегодня вечером вместо холодной воды пойдет горячая, а завтра вместо горячей — холодная.

Он затягивается.

— Но ведь это не решает проблемы.

— Нет, — говорю я, — не решает.

— Поэтому я завтра вернусь. Но я не смогу прийти до десяти. Если вам надо на работу, можете дать мне запасные ключи, чтобы я сам открыл дверь.

— Нет, ну честное слово, — со смешком говорю я.

Он вопросительно смотрит на меня.

— Нет, — повторяю я. — Я не могу просто так дать вам ключи от своей квартиры.

Пожав плечами, он начинает собирать свои инструменты.

— Ну, если вам нужен только один день и если это можно починить… — медленно говорю я.

Он опять пожимает плечами. Он не отвечает. Я роюсь в карманах, достаю ключи, отстегиваю два — один запасной от двери в подъезде, один от квартиры — и протягиваю ему. Он прикрепляет их к своей толстой связке ключей и продолжает собираться. Молча.

— Значит, вы придете завтра в десять? — спрашиваю я, опасаясь, что он обиделся.

— Ладно, — мычит он, закинув на плечо сумку и направляясь к двери.

На следующий день я вернулась из больницы поздно, может, часов в восемь вечера. Телевизор в гостиной был включен, а в ванной лежал водопроводчик. Прямо в ванне. Повсюду были вода и пена. Я немного постояла в дверях, глядя на него. Через некоторое время он заметил меня.

— А вот и ты, — говорит он, плещет водой себе в лицо и вытирается.

— А это ты, — отвечаю я, указывая на него.

Он кивает.

— Все починил! — говорит он.

— Вижу, — говорю я.

— Смотри! — говорит он, открывая по очереди оба крана. В уже полную ванну льется вода. В волосах у него пена. Он шлепает по воде рукой: — Горячая вода, yes! Холодная вода, yes!

— Все работает, прекрасно, — говорю я. — Сколько это будет стоить?

— Починил и починил, — говорит он. — А у тебя много других неисправностей. Трубы под раковиной на кухне проржавели и вот-вот лопнут, зальет и твою квартиру, и соседей снизу… А в туалете…

— Это меня не волнует, — перебиваю я. — Это не моя квартира, я ее снимаю.

— Я так и подумал, — говорит водопроводчик, вылезая из ванны. Вода переливается через край. Когда он выпрямляется во весь рост, я вдруг вижу, какой он огромный. Я пытаюсь не смотреть на его глаза, грудь, руки, живот, ноги и член. Я упрямо смотрю вниз, на большой палец его правой ноги, загорелый, слегка волосатый и с коротко остриженным ногтем.

— Поэтому я поговорил с твоей домовладелицей, — продолжает он. — Вообще-то она странная. Она сказала, что ты обязана за всем следить, потому что ты очень мало платишь за квартиру. Но если все действительно так плохо, она может немного помочь. И тогда я сказал, — тут водопроводчик ткнул себя пальцем в грудь, — что все действительно очень плохо.