Первым пошевелился Кас. Он деликатно вышел из её тела и откатился немного в сторону, при этом потянув её за собой, сдвинув так, что она оказалась лежащей на боку, между ними.

— Как ты, малышка? — спросил Зак, запустив пятерню ей в волосы и нежно целуя линию подбородка.

— Ммм, хорошо. — сипло выдохнула она, всё ещё подрагивая всем телом.

— Пойдём в ванную?

— Я не способна сейчас даже пошевелить ногами, не то что идти куда-то — она уткнулась носом в изгиб шеи, лежащего перед ней мужчины.

Позади раздался хриплый смешок.

— Это разве проблема? Мы вполне можем сделать всё сами, и отнести, и даже, с превеликим удовольствием, искупать. Тебе остаётся только согласиться и получать удовольствие. Так что? Как насчёт ванны?

— Делайте, что хотите. — смирилась девушка. В ванну ей и правда хотелось.

— Очень неосторожное заявление, Кошечка. — засмеялся Зак. — Хотим мы многого.

— Что, до сих пор? — недоверчиво спросила она.

— Тоня, мы оборотни. Всё только начинается. — многообещающе так сообщили ей.

— О нет. Вы смерти моей хотите?

— Тебе было так плохо? — улыбнулся ей в волосы Кас, прекрасно зная ответ.

— Нет. Мне было так хорошо! Я, ещё одного раунда не выдержу.

— Конечно выдержишь. — убеждённо выдал Зак — И прямо сейчас мы собираемся тебя искупать, и снова любить.

И они действительно искупали, нежно, бережно, каждый сантиметр её тела. А потом, действительно, снова любили. Долго и со вкусом, пока она не начала просить пощады, охрипшая от своих криков и стонов. Тоня никогда раньше, даже не представляла, что её тело способно на такое количество оргазмов и что она физически сможет выдержать такой сексмарафон. Она испытала такое море наслаждения, что мозг отказывался это воспринимать, и когда её тело в очередной раз содрогнулось в уносящий разум разрядке, и она почувствовала, как делает последние резкие толчки Кас, уютно разместившийся в колыбели её бёдер, она смогла лишь блаженно улыбнуться в ответ на его нежный поцелуй и погрузиться в глубокий сон, уже не обращая внимания, на то что её бережно обмыли влажным полотенцем, после чего обняли с обеих сторон и уснули рядом, сверкая довольными улыбками.

Первое, что почувствовала Тоня, проснувшись, это то, что ей жарко. Приоткрыв один глаз, она увидела перед собой лицо спящего Зака. Мужчина выглядел умиротворённым и таким милым, что она не выдержала и убрала упавшую на лоб прядь, ласково проведя ладонью по высокому лбу. И тут же была поймана с поличным. Её кисть внезапно оказалась в нежном захвате, из под густых ресниц на неё взглянули серые глаза, а в следующий миг её ладонь целовали его мягкие горячие губы.

— Доброе утро, милая. Как ты? — улыбнувшись, спросил шёпотом он.

— И тебе доброе. Хорошо. — немного смущённо ответила девушка. Сейчас, при свете дня, она не знала, как вести себя с этими мужчинами, после той бурной ночи, что у них была.

— Ничего не болит. — обеспокоенно нахмурился мужчина.

— Э-э-э, не знаю. Я ещё не шевелилась. — призналась Тоня, слегка покраснев.

— Ты ведь не будешь скрывать, если почувствуешь что тебе больно? — Зак прямо взглянул ей в глаза.

— Хм. Зачем мне это? — удивилась она.

— Правильно. Незачем. — расслабился он — Тоня, теперь, когда ты научилась более-менее контролировать свою способность, Кас вполне может вылечить любую твою болячку. Он один из лучших целителей Аданата. Так что не молчи, хорошо?

— Ого. Целитель? Я и не догадывалась. А ты?

— А я боевой маг. — улыбнулся Зак.

— Боевик и целитель. Хороший тандем. — девушка была впечатлена. — И чем же вы занимаетесь? Неужели постоянно самолично ездите спасать страждущих.

— Нет. Мы слишком примечательные для этого. — на этот раз ответил второй близнец, лежавший позади неё. Рука на её талии сжалась, подтягивая её ближе, пока она не оказалась всем телом к нему прижата.

— А как же эта поездка? — удивилась Тоня?

— В этот раз, просто больше никто другой не смог бы найти. Наш отец провёл ритуал на родственной крови, сделав из Тэмиль маяк, который завязал на нас.

— А другие девочки, значит…

— Другие были сиротами и найти их не получалось. Храмовники очень тщательно выбирали детей, которых похищали. Сбой случился только один раз, с Тэмиль. Она оказалась не бездомной сиротой, а дочерью уважаемого дана, который, естественно, сразу же обратился за помощью. Насчёт остальных, мы даже не знаем, скольких ещё похитили.

— Это ужасно. — шепнула Тоня. — А много в Аданате таких беспризорников?

— Не очень. Значительно меньше, чем в других странах, но, тем не менее, есть. — признался Кас.

— Ясно. — сдавленно пробормотала она. Тема сиротства для неё была тяжёлой.

— Тоня, ты когда говорила, что у тебя никого нет в том мире, подразумевала ведь не только мужчин, но и семью тоже? — ответ был очевиден, при такой постановке вопроса, но Зак явно хотел его услышать.

— Вы всё правильно поняли. У меня нет семьи. Я сирота. — девушка старалась говорить ровным тоном, ведь прошло уже столько времени, и это не должно причинять ей столько боли.

Мужчины умолкли. Кас уткнулся ей в затылок, сжав руки ещё сильнее, а Зак подвинулся ближе и внезапно поцеловал в нахмуренный лоб.

— Прости. Но я должен был спросить.

— Ничего страшного. — буркнула она.

Эти мужчины постоянно разрушали её стереотипы и рамки. Ей было странно говорить с ними на такие темы, лёжа втроём в кровати, после ночи самого крышесносного, какой только она представить могла, секса. И тем не менее, чувство неловкости давно ушло. Ей было отчаянно хорошо и уютно сейчас в их руках, без чувственного подтекста, и девушка просто наслаждалась ощущением близости, возникшим между ними.

— Расскажи нам о себе. — попросил Кас тихо.

— Зачем? Это всё осталось там. — горько улыбнулась она.

— Нет. Это всё осталось тут. — его рука легла ей на сердце. — Пожалуйста.

— Ну ладно. — сдалась она, не понимая причины такого настойчивого интереса. — Я родилась в обычной для нашего мира и страны семье. Мой отец в молодости был спортсменом. Потом стал тренером по восточным единоборствам. Это такие виды рукопашного боя. Мама была отличной швеей. Работала в дорогом престижном ателье и к ней очередь выстраивалась из клиентов. Мы жили в большом городе, столице нашей страны. Я с детства занималась единоборствами, как и отец. Правда не очень упорно. А потом, когда мне исполнилось одиннадцать, они погибли. Глупо и нелепо, по чистой случайности из-за пьяного дебила. У меня в живых оставалась бабушка, но она очень много болела, часто подолгу лежала в больницах. Органы опеки решили, что она со мной не справится и определили меня в интернат.