– Можете не сомневаться. – Ответный взмах руки был почти – но не совсем – салютом.

Настойчивое желание Майлза рухнуть без сил прямо в коридоре так и осталось неосуществленным из-за прихода Форобио – без сомнения, из пункта для прослушивания этажом ниже – в сопровождении еще одного мужчины. За ними с встревоженным видом следовал Айвен.

Спутник Форобио был среднего возраста, среднего роста, в неофициальном, но явно очень дорогом, от хорошего портного костюме цетагандийского гем-лорда. Костюм смотрелся на нем отлично, но раскраска на лице его отсутствовала, а короткая стрижка выдавала барраярского офицера. В глазах его читалось откровенное любопытство.

– Весьма уверенно проведенный диалог, лорд Форкосиган, – заявил Форобио. – Не совсем, правда, ясно, кто кого допрашивал.

– Гем-полковник Бенин, несомненно, много знает, – сказал Майлз и вопросительно посмотрел на спутника Форобио.

– Позвольте мне представить вам лорда Форриди, – произнес посол. – Лорд Форкосиган, как вы уже поняли. Лорд Форриди – наш непревзойденный эксперт по части наших гем-приятелей во всех их проявлениях.

Замечательно дипломатичный синоним должности главного шпиона. Майлз вежливо поклонился:

– Рад вас наконец видеть, сэр.

– Взаимно, – ответил Форриди. – Мне жаль, что я не выбрался раньше. Кто мог предположить, что обстоятельства похорон покойной Императрицы сложатся так драматично? Кстати, не ожидал, что вы так интересуетесь уголовными делами, лорд Форкосиган. Не хотите ли, чтобы я организовал вам экскурсию в местные полицейские учреждения?

– Боюсь, график нам этого не позволит. Но вы правы, если бы мне не удалось начать военную карьеру, возможно, я бы выбрал работу в полиции.

Их диалог был прерван появлением капрала в форме, отозвавшего своего начальника в штатском в сторону. Они посовещались вполголоса, после чего капрал передал Форриди пачку разноцветных бумажек, которые тот, в свою очередь, протянул послу. Удивленно подняв брови, Форобио повернулся к Айвену:

– Лорд Форпатрил, на ваше имя сегодня утром пришло несколько приглашений.

Айвен принял у него из рук пачку разноцветных благоухающих листков и озадаченно перелистал их.

– Приглашения?

– Леди Бенелло приглашает вас пообедать, леди Арвен – на вечер с фейерверками. Заметьте, обе – на сегодня. Леди Зенден приглашает вас на урок бальных танцев. Тоже сегодня, но раньше.

– Кто-кто?

– Леди Зенден, – пояснил полковник, – если верить нашим данным – замужняя сестра леди Бенелло. – Он как-то странно посмотрел на Айвена. – Что вы такое сотворили, чтобы заслужить такую популярность?

Айвен теребил приглашения в руках с неуверенной улыбкой, из которой Майлз заключил, что накануне тот поведал лорду Форриди далеко не все свои похождения.

– Право, не знаю, сэр. – Айвен поймал ехидный взгляд Майлза и слегка покраснел.

Майлз вытянул шею:

– Как ты думаешь, кто-нибудь из этих женщин имеет связи в Райском Саду? Или друзей с такими связями?

– Эй, твоего имени здесь нет! – возмутился Айвен, взмахнув зашелестевшими листками – каждый был писан от руки чернилами изысканных цветов. В глазах его наконец появилось довольное выражение.

– Прикажете провести предварительную проверку этих лиц, милорд? – поинтересовался особист у посла.

– Если не сложно, полковник.

Начальник спецотдела вышел со своим капралом. Попрощавшись с послом, Майлз поспешил за Айвеном, который уже вполне крепко и уверенно держал пачку приглашений и смотрел на него взглядом ревнивого собственника.

– Мое! – буркнул Айвен, стоило им отойти подальше. – Ты можешь общаться со своим гем-полковником Бенином, если он тебе по вкусу.

– Я вот о чем думаю: в городе полно гем-леди, находящихся в услужении у аут-леди из Райского Сада, – сказал Майлз. – Мне… мне хотелось бы повидать ту гем-леди, с которой я гулял вчера. Вот только имени своего она мне не назвала.

– Сомневаюсь, чтобы в окружении Йенаро многие имели связи с аутами.

– Я думаю, эта дама – исключение. Хотя больше всего мне хотелось бы пообщаться с сатрап-губернаторами. С глазу на глаз.

– У тебя больше шансов на это в рамках официальных церемоний.

– О да. На это я тоже надеюсь.

Райский Сад при повторном посещении производит уже не столь яркое впечатление, решил Майлз. На этот раз они шли не с потоком галактических делегаций – их было всего трое. Майлз, Форобио и Миа Маз прошли в сад через боковой вход, и к месту назначения их сопровождал только один слуга.

Их трио представляло собой любопытное зрелище. Майлз и посол снова были в своих черных мундирах; Маз – в черно-белом платье, соединяющем два траурных цвета, не покушаясь при этом на привилегии аутов. Скорее по случайности, эти же цвета изумительно шли к ее темным волосам. На лице ее играла улыбка, адресованная – над головой Майлза – Форобио. Майлз ощущал себя нашкодившим ребенком, шествующим под бдительным надзором родителей. Сегодня Форобио не оставлял ему шансов на не предусмотренные протоколом действия.

На церемонию декламации стихов во славу покойной императрицы инопланетные делегации – за исключением нескольких союзников Цетаганды – как правило, не допускались. Барраяр никак не попадал под это определение, так что Майлзу пришлось просить Форобио использовать все его связи для того, чтобы получить это приглашение. Айвен отказался от участия под тем благовидным предлогом, что он несколько устал после вчерашних бальных танцев и фейерверков, тем более что он получил четыре новых приглашения на этот вечер. Майлз позволил ему ускользнуть и даже отказался от своего первоначального намерения помучать его, заставив сидеть с ним в посольстве весь вечер. Не то чтобы ему стало жалко кузена, он просто не надеялся на то, что присутствие Айвена поможет продвинуть расследование. С другой стороны, Айвен в чистой теории мог бы завязать полезные знакомства среди гемов. В качестве замены ему Форобио предложил верванийку, чему оба они – Майлз и Маз – были рады.

К облегчению Майлза, церемония происходила не в ротонде, где все еще находилось тело императрицы. Большой зал, с точки зрения аутов, также плохо подходил для такой ответственной церемонии. Вместо этого декламация имела место в саду, где стенами служили деревья и подстриженные кусты. В соответствии с рангом, вернее отсутствием оного, слуга усадил барраярцев в дальнем ряду, на низких деревянных скамейках, расположенных довольно далеко от наиболее выгодных для зрителей секторов. Это вполне устраивало Майлза: так он видел почти всех собравшихся, оставаясь не на виду. Миа Маз, галантно усаженная на свою скамью Форобио, с сияющими глазами оглядывалась по сторонам.

Майлз тоже оглядывался, хотя глаза у него сияли значительно меньше: последние полдня он провел, уставившись в дисплей в отчаянной попытке найти хоть какую-то зацепку. Ауты постепенно заполняли свои места – мужчины в развевающихся белых одеждах, сопровождающие белые шары аут-леди. Поляна начинала напоминать большой белый цветник. Майлз начал понимать, почему скамьи расставлены так свободно: они оставляли место для пузырей. Была ли среди них Райан?