с быстроходной 16-пушечной корсарской фелукой, у берегов Египта под огнем крепости Дамиетта, уничтожил два турецких фрегата и взял в плен несколько мелких судов. На следующий день, 22 октября, Алексиано захватил в плен турецкое посыльное судно с высшими турецкими военачальниками и главным начальником турецких войск в Египте пашой Селим-Беем.

Вот что доносил Орлов Екатерине о полной победе в сражении под Дамиеттой:

«…Лейтенант Алексиано пошел… с одной фелукою прямо к Демиате, …нашел неприятеля… и поднял на фрегате и фелуке российский флаг.

Неприятель… произвел из судов и крепостных стен пушечную пальбу, однако и тем не мог защитить одного небольшого своего судна, которым вооруженная фелука легко овладела, а лейтенант Алексиано, пользуясь сим смятением, решился атаковать неприятеля в порте; почему невзирая на производимый с трех сторон огонь, пошел он прямо в середину двух больших судов, где бросив якорь, тотчас вступил в бой, который сперва продолжался с великою с обоих сторон жестокостью и отчаянием и через два часа, а потом, увидя неприятель немалое число убитых и раненых из своего экипажа, а притом разбитие судов и появившуюся течь, начал бросаться в море для спасения жизни и на шлюпках, барказах и вплавь к берегам, чему и из других судов последовали экипажи и сим решилось наконец сражение.

Лейтенант Алексиано… удалился от крепостных пушечных выстрелов и стал на якорь на рейде. 22 числа перед полуднем… Алексиано, подняв российский флаг, сделал несколько выстрелов… увидя судно, идущее прямо к Демиатскому порту, неприятель без всякого сопротивления, спустя флаг отдался военнопленным и перевезен на фрегат, в числе пленных был Селим-Бей с тремя главнейшими агами, разными другими офицерами и служителями, коих всего 120 человек турков, на судне же найдено: Магометов штандарт, 7 знамен, 4 серебряные перья, значащие отличное турецких офицеров достоинство и заслуги, булав 4, топоров 3, щитов 3, большие литавры, 2 флага, 8 пушек с множеством разного оружия».

Не менее громкую победу одержал лейтенант Алексиано 26 июля 1774 года, когда «Святой Павел» совместно с двумя корсарскими полугалерами крейсировал в районе Дарданелл и, войдя в Саросский залив, обнаружил на острове Саро-Адаси небольшую турецкую крепость. Алексиано принял решение высадить десант из 160 человек при двух пушках, который атаковал крепость, разбил турок и принудил их к сдаче, взяв трофеи — шестнадцать орудий, большое число припасов и оружия.

Славная победа греческого корсара — лейтенанта русского флота!

Корсарами, служившими на русском флоте, были не только греки. «Мальтийский кавалер» граф Мазини в начале 1770 года купил на собственные деньги фрегат и пиратствовал на нем в Восточном Средиземноморье. В 1772 году его приняли на службу в российский флот.

Серб мичман М. Войнович, прибывший в Архипелаг с эскадрой контр-адмирала Арфа в начале 1771 года, был назначен командиром корсарской полакры «Ауза», которая вообще не входила в списки судов Российского флота. В 1772 году М. Войнович уничтожил под Лагосом шесть судов и взял в плен три.

Понятно, что командование нашей эскадры старалось не афишировать свое взаимодействие с греческими корсарами, поэтому в документах о них упоминается крайне редко. Нужно сказать, что в служебной переписке русские моряки и дипломаты пользовались в равной степени всеми тремя терминами — корсары, приватиры и каперы.

Начиная с XVI–XVII веков европейские державы тайно поощряли это занятие, приносящее изрядную прибыль казне. Чтобы легализовать эту деятельность в Европе изобрели систему каперских свидетельств. И по законам XVIII века государство имело право выдавать каперские патенты на ведение боевых действий, чем воспользовалось русское флотское командование Архипелагской эскадры. Главной ее задачей было блокирование пролива Дарданеллы для прекращения подвоза в Константинополь продовольствия, перевозимого морем. Блокировали Дарданеллы суда адмирала С. К. Грейга в составе кораблей «Победа», «Три Святителя», «Всеволод», фрегатов «Надежда», «Африка», «Парос», «Григорий», «Констанция» и бомбардирского корабля «Молния», совместно с греческими корсарами, действовавшими очень активно, объявившими настоящую войну турецким торговым и военным судам.

Такие военные действия и боевые успехи были невозможны без порядка, дисциплины и субординации на борту каперских кораблей.

Бытует мнение, что пираты — это сброд, где каждый сам по себе, но это не так. Они очень высоко ценили личную свободу, но их жизнь на корабле подчинялась жестким законам. В пиратском сообществе анархия не имела права на существование. Среди морских разбойников царила железная субординация и дисциплина. Иначе было нельзя: чтобы захватить приз (торговое или военное судно), необходимо действовать сообща, быть уверенным друг в друге, знать, что товарищи не предадут, в бою прикроют и не обманут при дележе добычи.

Выяснение между собой отношений на борту корсарского корабля запрещалось. Нарушителя ждала казнь. За трусость, дезертирство в бою или предательство полагалась смертная казнь. Тяжелым преступлением было воровство и утаивание части трофеев.

Нужно сказать, что отношения в команде корсаров были приятельские, основанные на взаимовыручке.

Жизнь на их кораблях протекала по распорядку, как в военно-морском флоте.

Утром — побудка, вечером — отбой. Именно корсар Джон Бартон, владелец патента на корсарское плавание под шотландским флагом, отличный моряк и опытный капитан, установивший на своих судах железную дисциплину, подобравший в экипажи испытанных моряков, сильные абордажные команды, составленные из лучших стрелков, первым стал использовать боцманскую дудку (bosuns pipe), с помощью которой подавал сигналы своей команде. Зычный звук дудки перекрывал грохот волн, гром пальбы, крики и лязг оружия во время боя. Сигналы боцманской дудкой быстро привились на военных флотах всех стран и до сих пор используются для подачи команд на кораблях.

Жесткая дисциплина, беспрекословное подчинение командиру роднило морских корсаров с моряками военного флота и позволяло в море достигать успехов, зачастую в неравном бою. Именно поэтому так спокойно и естественно проходил переход греческих экипажей на военную службу в Российский флот. Как считают историки, к маю 1771 года на службе в русском флоте в качестве экипажей каперских судов насчитывалось 2659 человек уроженцев Балканского полуострова.

С этого времени на Средиземном море русский флот не встречал никакого сопротивления и до 1774 года был хозяином на северо-востоке Средиземноморья. Вплоть до своего ухода русский флот совершенно самовластно царил в Архипелаге.

Мало кто знает, что в мае того же 1771 года, в тысячах морских миль от Средиземного моря, на другом конце Российской империи — в Охотском море началась пиратская одиссея парусника «Святой Петр», захваченного на Камчатке русскими ссыльными.

Захват ссыльными галиота «Святой Петр» ни чем не отличается от захвата ссыльным капитаном Бладом испанского галиона в легендарном пиратском романе Р. Сабатини «Одиссея капитана Блада».

Воцарение на Российском престоле в ходе дворцового переворота вдовы императора Петра