— Ну что ты! Немного было вначале. Но сейчас я рада за тебя.

— Верю. А с поездкой к маме ты здорово придумала.

— Учусь быть благодарной. Это трудная наука, — прерывисто и как-то беззащитно вздохнула она и, подойдя к двери, спросила:

— Так что сказать Кэтрин?

Игорь пожал плечами и подошел к окну.

— Скажи, пусть позвонит. Я постараюсь найти полчаса, чтобы встретиться с ней.

— Хорошо. Да, представляешь, мне сегодня позвонила одна дама с Синэ-Лёко.

— Что? — обернулся на эти слова Игорь.

— Я говорю, мне сегодня позвонила знакомая с острова. Она сама из Словении, работает администратором в одном из отелей. Мы с ней случайно разговорились на пляже. Кстати, она большая поклонница твоей Миллы, — на ходу сочиняла Лика. — Часто приходит слушать ее. Она говорила, что на Рождество на острове лил дождь. Но это не испортило праздник. — Лика сделала вид, что собралась идти, но, словно что-то вспомнив, задержалась. — Я не поняла, прости мое любопытство. Твоя Милла что, замужем?

— Была. Давно.

Лика пожала плечами. Она стояла в проеме двери. За ней в коридоре горел свет. Игорю хорошо было видно ее немое недоумение.

— А что? — спросил он.

— Да… вероятно, я не так поняла. Она сказала, что Милла летала в Нью-Йорк к какому-то Алану. Я подумала, к мужу, чтобы развестись с ним.

Игорь опешил.

— Нет. То есть, да. Она была в Нью-Йорке, но у подруги. Просто так.

— Значит, либо я не поняла, либо моя приятельница. Знаешь, эти телефонные разговоры…

Лика ушла к себе.

Игорь стремительно поднялся в кабинет, взялся за телефон, чтобы немедленно позвонить Милле и спросить ее: к кому и зачем она летала в Нью-Йорк, но… передумал.

«Глупо задавать такие вопросы по телефону. — Однако Лике удалось заронить сомнение в его душу. Стало тоскливо и одиноко. За окном пошел дождь. Игорь стоял и смотрел на улицу, освещенную фонарями. — Что притянуло его к Милле? Сначала — ее внешность. Потом — ее тело. А потом?.. Ее мысли. Ее душа. Ее внутренняя сила. Ах, как часто не хватает этой силы. Хочется найти такого человека, который знает что-то большее о жизни, чем ты, который может поддержать тебя. Пусть даже словами. Это только кажется, что их легко найти во всякую минуту. Нет! И произнести так, чтобы в них можно было поверить. — Игорь ударил кулаком по оконной раме. — Да, не таким я представлял себя в сорок лет. Я видел успешного ученого, любимого чудесной женщиной, не похожей на других. А что вышло? Я женился с бухты-барахты, чтобы, как думал, спасти Лику. Ее я спас, но запутался сам. Теперь, на свое несчастье, я знаю, что такое быть женатым. Это значит, что от упреков, злых слез нельзя нигде укрыться. Что надо выяснять отношения, глядя на надутое лицо жены. Это значит, что ты не волен распоряжаться самым ценным, что отпущено тебе — временем, потому что ты прикован к женщине, которую в пылу любовного опьянения назвал своей женой. Но как тяжело похмелье, — Игорь расстегнул рубашку и провел рукой по груди. — На острове мне было необыкновенно хорошо с Миллой. Но ведь это был остров. Это был миг. А что ждет нас здесь? В том месте, где проходит наша будничная жизнь? Милла будет петь в каком-нибудь варьете? Или вновь попытается завоевать Москву? А я буду продолжать работать в Англии?.. Нет, конечно, примеров браков, когда супруги встречаются на неделю и расстаются на месяцы, более чем достаточно. Причем они утверждают, что разлука помогает им сохранять свежесть и силу чувств. Может быть… Но еще разлука заставляет их искать понимание там, где они проводят большую часть жизни. Я старомоден? — спросил Игорь у стучащего в окно дождя, и тот словно бы ответил: «Да». — Я хочу иметь жену в классическом понимании этого слова, хотя отлично знаю, что это невозможно. Ни я, ни Милла не выдержим однообразия, которое мы невольно несем в себе. Я — это я! Конечно, мое «я» — не застывшая форма. Но мои привычки, моя манера говорить, ходить, мои жесты — неизменны. О!.. — яростно вскричал Игорь. — Жениться надо в двадцать лет, когда ни о чем, кроме секса, думать не в состоянии. Когда женщины кажутся неземными существами. А в сорок, когда все тайны давно перестали быть тайнами… Нет, не то… — Игорь прищелкнул пальцами, пытаясь понять, что гложет его. — Не то, — повторил он и ему показалось, что он понял. — В зрелом возрасте мы сами стараемся избежать любви. Мы слишком хорошо запомнили, как тяжело ее крушение. Мы знаем, как дорого надо за нее платить. Поэтому всеми силами снижаем ее накал и всеми силами сопротивляемся ее натиску. Лика сказала о каком-то Алане. Сейчас обман Миллы причинил мне боль. Но ведь я знаю, что через два-три года мне будет наплевать на ее измену. Если только она не станет моей женой! А если станет?!. В общем, если вдуматься, то по существу супружество — это сплетение невероятно смешных и невероятно трагических отношений. Мужчина, смелый, независимый, сильный, полный стремлений, вдруг ни с того ни с сего под влиянием каких-то таинственных импульсов из всех женщин выбирает одну и говорит себе: «Вот эту женщину я буду бояться! Бояться ее упреков, ее нахмуренных бровей, ее недовольного голоса… Я буду извиваться, как уж, врать, как последний лгун, чтобы только она не догадалась, что я изменил ей на стороне. А потом я буду бояться детей. Потому что жена с детьми займет круговую оборону против меня. Они будут рыться в моих вещах, когда я вернусь из командировки, чтобы отыскать какую-нибудь улику моей неверности. Я не смогу купить себе самую пустячную вещь, чтобы не вызвать у них подозрения, что это подарок любовницы. А изменять я буду! Иначе сойду с ума. Или стану импотентом. Жены не желают понимать, что любовницы помогают мужчине сохранять силу. И бегают мужчины, как затравленные зайцы, под прицелом жениных глаз. А если я вдруг найду смелость и захочу развестись, то дети станут моими врагами. И будут оставаться ими до тех пор, пока сами не вступят в брак и не испытают всех прелестей его ограничений. Но на их прощение и понимание мне будет уже наплевать». — Игорь прислушался к звучащей по радио мелодии и отвлекся от своих тяжелых мыслей. Но они не надолго оставили его. Видно, решили нагнать такую тоску, от которой жить не хочется. — Какое счастье просыпаться с женщиной в одной постели!.. И какой это ужас — просыпаться с одной и той же женщиной в одной и той же постели, — проговорил он и забарабанил пальцами по стеклу.

Что-то непонятное происходило с ним. Ему казалось, еще немного, — и противоречивые чувства разорвут его. Он думал о Милле. Он хотел видеть ее, быть с ней. И что странно, сейчас ему хотелось быть с ней всегда. Но в то же время он отдавал себе отчет, каким коротким может быть их совместное счастье.

Сломя голову Игорь бросился в гостиную, открыл бар, схватил бутылку виски и принялся жадно пить из горлышка. Только бы удрать от этой тоски.

Утром он чувствовал себя отвратительно. Но сумел сосредоточиться на работе, и это помогло ему. Кэтрин Келвер позвонила после обеда, и он дал согласие встретиться с ней вечером.

Когда Игорь пришел домой, Кэтрин уже ждала его в гостиной. По лицам женщин было видно, что они о чем-то весьма оживленно беседовали. Но Лика тут же поднялась и сказала, что не будет им мешать.