Цель наступления 16-й танковой дивизии — порт города Николаев. Нам поставлена задача оборонять левый фланг дивизии с востока. Генерал Хубе ведет свою дивизию через Ингулец, преодолев реку, поворачивает на юг, отрезав тем самым отступающим русским путь на восток.

С выходом к мосту под Кирьяновкой наш батальон попадает под артиллерийский огонь с юго-западного направления. Значит, враг у нас в тылу и пытается воспрепятствовать переправе через Ингулец. Но артобстрел не мешает нам выполнить поставленную задачу. Грузовики по одному все же перебираются через мост, и мы без потерь живой силы и техники преодолеваем водную преграду.

16-я танковая дивизия стрелой вонзилась в спину отступающим русским, ее передовые части стоят у Николаева. Мы без остановок несемся вперед, тоже рассекая отступающие группировки русских, и выходим через Ново-Полтавку к растянутой в длину деревне Заселье. Этот пятидневный бросок был связан с непростыми ситуациями, в которых мы оказывались, входя в боевое соприкосновение с отступающими частями русских. Нет, не русские повергли нас в трепет, а скорее необозримые просторы России.

Вытянутая в длину деревня Заселье с запада располагает естественными водными преградами, что в значительной степени облегчает оборону с этого направления. Последние части русских около полудня ушли из Заселья на восток. Они входят в состав 162-й пехотной и 5-й кавалерийской дивизий. Местная церковь используется и как кинотеатр, и как зерносклад. Деревянную лестницу колокольни местные жители, скорее всего, разобрали на дрова. С колокольни свисают писанные белым по красному пропагандистские призывы. Беззубый дряхлый старик оказывается попом, он просит у нас разрешения на отправление церковной службы. По его морщинистому лицу текут слезы, когда местные жители входят в пустой храм с голыми стенами, где начинается первая за многие годы служба. Пожилые прихожане с благоговением вслушиваются в слова священника. Молодежь с любопытством и смущением оглядывается вокруг, стоя у входа в церковь.

Ночью мы слышим шум ожесточенного боя, доносящийся с запада — там наша 16-я дивизия ведет упорные бои за Николаев.

На рассвете я забираюсь на башню церкви и оглядываю типично южную местность. На все стороны горизонта раскинулись необозримые поля, к селу стекаются многочисленные грунтовые дороги. Почти над всеми клубится пыль, а в соседнем местечке Ново-Петровка взлетают и садятся самолеты противника. Как и следовало ожидать, нашему батальону приходится действовать в окружении врага. Он — повсюду. Легко догадаться, какова будет наша участь, если Николаев не удастся взять в кратчайший срок, а враг попытается организовать глубокое вклинение во фланг 16-й дивизии. Так что клубы пыли над дорогами говорят нам о многом. Да, нам предстоят жаркие денечки.

Стрелково-мотоциклетные роты заняли позиции на восточной окраине Заселья и всецело поглощены утренним туалетом, когда обнаруживаются силы противника, наступающие на село с востока. Кроме того, группировка русских наступает на Заселье и с запада. Русские, видимо, не знают, что Заселье минувшим вечером занято нами, и спокойно направляются прямиком в ловушку взвода саперов и нескольких БМР. Роковой для русских оказывается разделяющая оба водоема дамба. Без какого-либо сопротивления, без единого выстрела огромное количество солдат и офицеров противника попадает в плен.

Мой командный пункт располагается на церковной башне. Отсюда прекрасные возможности для наблюдения за передвижением врага, заметив его издали, всегда можно принять соответствующие меры.

Со стороны Шуванки периодически появляются русские и тут же исчезают в зарослях кукурузы. Высокая, в рост человека кукуруза — идеальное укрытие, позволяющее подойти вплотную и нанести внезапный удар. Рота за ротой исчезает в зеленых зарослях, русские разворачиваются в боевые порядки для атаки Заселья. Я спокойно веду наблюдение за этими передвижениями — опасаться нечего: кукурузное поле отделено от села полоской метров в 400 шириной, так что любая попытка атаковать на этом отрезке обречена.

Вижу, как на горизонте артиллерийские батареи русских занимают позиции. Непрерывно снуют вестовые на лошадях. Короче говоря, объектов для нашей артиллерии хоть отбавляй, но нам необходимо экономить боеприпасы. Пути войскового снабжения растянулись невероятно. Поэтому приходится ждать момента, когда каждая граната полноценно выполнит свою кровавую задачу. Крохотные черные точки двигаются по дозревающей кукурузе в нашу сторону. Время от времени в струящемся мареве молниями вспыхивают блики отраженного на металле солнца. Точки приближаются. Теперь это уже и не точки, а ясно различимые русские пехотинцы. Их боевые порядки продуманны — наступают они разрозненно. Противотанковые орудия тащат за собой солдаты — к чему тащить в атаку лошадей? Взвесив обстановку, отдаю команду готовить для русских самое эффективное оружие.

Русские идут распрямившись, хоть и держатся настороженно. На восточной окраине Заселья ни одного нашего солдата. Необходимо убедить русских, что нас в Заселье нет. На позиции лишь усиленные взводы рот стрелков-мотоциклистов. Все остальные подразделения сосредоточены на севере и западе села и ждут сигнала к атаке. Моя задача — не только отразить атаку неприятеля, но и взять его в плен! Подходящий момент для этого наступает в 11 часов. На русских обрушивается огонь всех калибров, в рядах врага смятение. Минометы и пехотные орудия прицельной стрельбой выводят из строя артиллерию противника. Словно под взмахами гигантской косы опадают волны наступающего противника. Русские падают на землю, поднимаются и снова падают, на сей раз уже навсегда. Офицеры и младшие командиры пытаются вернуть наступление в организованное русло, но лишь отдельные солдаты продолжают рваться вперед. Основная масса пехоты будто прилипла к земле.

Теперь самое подходящее время ввести в действие выжидающих на флангах стрелков-мотоциклистов и БМР. Они сначала наступают в восточном направлении, затем круто сворачивают и начинают оттеснять русских к нашим позициям. К полудню в плен взято 650 человек, и 200 человек считаются погибшими. Согласно показаниям пленных командир, 962-го стрелкового полка после того, как расстрелял нескольких офицеров, пустил себе пулю в лоб сам. Поскольку полк насчитывал 900 штыков, после таких потерь он просто перестал существовать. В последующие часы наше подразделение неоднократно атаковала с воздуха авиация противника.

Во второй половине дня враг подверг восточную окраину сила интенсивному артиллерийскому обстрелу. Огонь ведется с западного направления. Даже если мы и не исключали возможность обстрела сразу с двух сторон, тем не менее это стало для нас неожиданностью. Молниеносно меняем фронт обороны и занимаем подготовленные позиции западнее Заселья.

В отличие от первой атаки вторую противник проводит с использованием моторизованных сил. Острие атаки русских образуют плавающий танк и бронетранспортер. У нас в результате прямого попадания взорван грузовик с боеприпасами. И снова мы выдерживаем время и подпускаем неприятеля как можно ближе, с тем чтобы достичь максимальной эффективности огня. Первой жертвой становится плавающий танк — клубы дыма привычно вздымаются в небо. Наши БМР и самоходные противотанковые пушки в упор расстреливают смешавшуюся колонну противника. Одна наша самоходная противотанковая пушка подбита — замирает на месте, выпуская клубы дыма. Пламя охватывает машину прежде, чем успевает выбраться водитель. Те, кто успел выбраться, в отчаянии тащат своего товарища из горящей самоходки и пытаются потушить загоревшееся обмундирование. Пострадавший от огня водитель кричит так, что хоть уши затыкай. Отскочив в сторону от спасающихся от огня бойцов, смотрю в бинокль на запад. Клубы пыли возвещают о подходе новых колонн неприятеля. Словно разъяренные пантеры, мои БМР и противотанковые самоходки накидываются на колонны врага и несколькими снарядами поджигают технику. Русские начинают разбегаться, но лишь немногим из них удается уйти. Большая часть колонны попадает к нам в плен.