Между ближайшими стопками досок, появился Данил в чёрной куртке, и хотя лицо его скрывал глубокий капюшон, мужа я узнала. Он поманил меня за собой.

Пройдя мимо застывшей собаки, я быстро, оглядываясь по сторонам, последовал за старшим по званию, наставником, профессором любовником и ещё боевым товарищем. Вот до чего мы допрыгались с Данилом Казимировичем за неделю.

И хотя, Данил выглядел гораздо лучше меня, не убил собаку, а я кровавый маг не постеснялась смерти, закралось в моё сердце подозрение и холодное предчувствие.

На нём был похожий спортивный костюм, как на мне, и двигался он бесшумно. Мы быстро прошли у стен ангара, уткнулись в очередную стену, где было несколько дверей. Данил присел у замочной скважины, всунув в неё две скрученные проволоки.

Прекрасная мысль пришла мне в голову, что я венчалась с человеком, которого совсем не знаю. И после этого, Ося будет утверждать, что я не глупа и не наивна.

Приоткрыв дверь, Данил скользнули в другую часть здания, я за ним. Очутились в тёмном углу большого зала.

Дальняя часть помещения была освещена тусклым светом, там суетилось несколько людей. От усыпанного опилками пола, до высокого ангарного потолка сияла конструкция из горного хрусталя. Метров пять высотой. Она походила на ломаную прямую, состоявшую из отдельных, хорошо выпиленных деталей, вставленных одна в другую. И хотя, казалась ненадёжной, но стояла ровно и не падала. Хрусталь через равные промежутки времени снизу вверх мерцал голубой молнией.

Я уже не думала, как буду возвращаться назад, мои мысли занимали исключительно то, как это уничтожить. Стояла одна стойка врат, ещё четыре и конец всему живому. Эти врата, как на моих пальцах.

Данил неожиданно стал прятать мою правую руку в свою куртку. А я и не заметил, что наколка на моей руке стала светиться ярко-зелёным светом. Нужно было уходить.

— Вернёмся позже, либо нас убьют, — шептал обеспокоенно мой муж, в этот момент показался мне совершенно чужим. Заметив, что я ожесточилась не на шутку, потащил меня обратно.

Мне тяжело далось это решение, будь я поумнее, то пришла бы сюда со взрывчаткой.

Мы вернулись в зал с пиломатериалами, там уже нашли убитых собак и начался переполох. Люди зажигали свет в амбаре, бегали с фонариками между стопками досок. Нам удалось избежать встречи с охраной, мы быстро добрались до ворот, которые закрывали.

— Напролом, — сказал Данил.

Он подскочил к одному из мужчин, что закрывал высокие ворота, и ударил его кулаком в шею. Уложив человека без сознания на землю, он схватил меня за руку, и рванул на территорию с высоким забором. Собак больше не было, какой-то человек у железного забора стал преследовать нас. Он был полный, неуклюжий, на ходу пытался достать пистолет, что застрял в кобуре и никак не поддавался.

Я разбежалась и ловко, с разбега влетела на забор, ухватившись за торчащие железные столбы и выбралась на самый верх к колючей проволоке, через которую уже собиралась перепрыгнуть, как вдруг человек, по-простоте душевной, решивший предупредить об выстреле, закричал:

— Стой стрелять буду, — он зажмурился и выстрелил.

Я должна была войти в режим боевой магии, но сил не осталось. Открыв от удивления рот, я смотрела, как Данил рядом со мной держал правую руку вытянутой вперёд. В полуметре от меня зависла в воздухе пуля. Ещё мгновение, пуля упала на землю. Данил скинул меня вниз с забора через колючую проволоку. Я приземлилась на земле в кустах, а потом делала ноги в сторону леса.

То что я вляпалась, поняла, когда Данил Казимирович первый раз разделся передо мной. Тогда меня напугала его наколка. Теперь же я видела то, отчего становилось холодно от ужаса. Я бежала по ночному лесу, спотыкаясь. Нет, я не падала, боевые маги не падают. Но я не видела в темноте, в отличии моего дражайшего супруга. Он ни разу не запнулся, выбирал дорогу правильно, потому что видел в темноте. И светились два его разноцветных глаза. А ещё он часто закидывал голову, как зверь, внюхиваясь в воздух.

Остановилась, тяжело дыша, выдернула руку из его руки и отстранилась.

— Что ты там делал? — рычал я, пятясь от неведомого существа. — Как ты туда попал?

— Тот же вопрос, — шипел мужчина.

Свет луны зловеще осветил контур его фигуры на фоне чёрного леса. Горели глаза, в широкой улыбке блеснули клыки. Я тяжело сглотнула, посмотрела на когтистые пальцы Данила Казимировича.

— Ты оборотень, — простонала я, сдерживая слёзы. — Как же ты мог меня так обмануть?

— Хозяин ангар кореш нашего министра Мороза. Хек его кликуха. Радость моя, я с тобой в одной лодке, не раскачивай судно.

— Это ты до судна допрыгаешься, зверь, — огрызнулся я, готовая биться до последнего. — Кто ещё знает, что ты оборотень?

— Только ты, — он улыбнулся, протянул ко мне руки. — Леночка, девочка моя, мне следовало тебе рассказать сразу, кто я.

— Поздно, Данил Казимирович, Леночки у вас нет, — я приготовилась иссушить себя до капали. После этого у меня начнётся магическое обезвоживание, и я умру.

— Леночка, радость моя. Мне действительно тридцать пять лет. Ни сто тридцать пять, ни двести тридцать пять. Я слишком молод, чтобы прощать такие слова. Никогда не говори, что мы не будем вместе.

— Это ты открываешь врата?

— Нет, — как же хотелось ему верить.

Ну, оборотень, ну что делать то? Куплю ему щётку для вычёсывания, корм там, наполнитель в лоток. Я горько рассмеялась.

— Ты просто не знаешь, что мы сейчас увидели, — простонала я, испытывая отвращение, ненависть и жуткое, неприятное чувство страха-одиночества. — Меня просто ненависть на куски рвёт. Они совсем тупые? Они не понимают, что последует за открытием?

— Я рад, что ты понимаешь, — он тянул ко мне руки и медленно приближался. Это очень влиятельные люди Республики. Тебе не желательно оставаться одной.

— Данил Казимирович, пока врата ада не будут уничтожены, ни о какой личной жизни речи идти не может.

— Именно это я и мечтал услышать в первую брачную ночь, — скривился Данил, перестав двигаться в мою сторону.

— И нам обязательно нужно поговорить. Если ты не с ними, мы сейчас же избавляемся от Веры Безгроб.

— Конечно. Малой ждёт в больнице, — он обошёл меня стороной.

— Малой тоже оборотень?! — ахнула я.

— Нет, и лучше чтобы никто не знал обо мне, — больше его глаза не светились. Он печально посмотрел на меня. — Убьют меня.

Вот я прямо тут и растаяла. Я чуть не кинулась ему в объятия. Как же ужасно получилось! Я любила его и очень сильно. А он зверь.

— Поехали, радость моя. И никогда не забывай, что я безумно люблю тебя. У нас истинная пара.

На заднем сидении казалось безопасней. Я ещё пару раз предъявила Казиму обвинение в обмане. На что он надавил на мою толерантность и заявил, что я расистка, для которой оборотень — не человек даже на половину. Я спросила в кого он оборачивается, профессор не ответил.