И только после этого, из всего шума я выделила грубый басовитый голос, как из трубы. Это голос моего брата Виталика. Видимо, опять вёз каторжников на рудники к Полярному кругу и решил заглянуть. Но приехал со всей семьёй. А семья у него — ого-го. Умудрился найти себе в жёны женщину мусульманку, а та притащила к Виталику старшую сестру. В итоге: многожёнство. Расписан с одной, живёт с двумя. И детей настругал столько, что я не в курсе сколько. Если бы мы общались… Но мне достался талант, который так вожделел Виталик Иванов, поэтому меня родной брат призирал, издевался, подкалывал и тайно ненавидел. Чего ждать от его приезда в гости, сказать было трудно.

Я с трудом села, покачиваясь. На мне была белая сорочка. Как переодевалась, не вспомнила. Потянулась к стулу за своим спортивным костюмом. По яркому солнцу в окне, я определила, что уже полдень. В квартире летали обалденные запахи восточной кухни.

Изнывая от голода, я поднялась с постели. Заплетая волосы в косу, вышла в смежную комнату с камином. Там, на сложенном диване сидели двое моих племянников лет двенадцати и кидали нож прямо в паркет.

Ничего не говоря, я полезла в шкаф. В деревянном ящике на самой верхней полке лежали строительные инструменты. Когда Ося прикручивал мне в прихожей зеркало и вешалку для одежды, вынудил купить себе весь спектр мужских инструментов для домашнего обихода. Мол, любой мужик придёт, всё по хозяйству сделает, если инструмент есть. Так и представила, как дракон мне люстру вешает или кран чинит.

Обманщик! Лжец! Предатель! Ненавидела его до слёз. Это ж надо так всех подставить — повелитель хренов! Чуть не заплакала.

Достав два листа наждачной бумаги, я кинул их парням.

— Зачищайте, пока дыры не исчезнут, — зло прорычала и пустила по пальцам молнию, чтобы не вздумали сопротивляться.

Племянники прожгли меня недовольными взглядами, но повиновались.

Вышла в прихожую, маленькие девочки за мной. Мальчишка лет семи повис на моей руке, заискивающе улыбаясь и ласкаясь, как котёнок. Невольно улыбка появилась.

Две полные женщины в красных платках и синих халатах. Одну я узнала сразу, по родинке на щеке. Это была первая жена старшего брата. Виделись однажды. Вторая шире первой, черноглазая и смуглая полезла меня обнимать. Они заговорили сразу с сильным восточным акцентом, тащили меня на кухню.

Стол был поставлен посередине, за ним сидели мои товарищи и брат. На печке стояли три алюминиевые кастрюли на пятнадцать литров не меньше. В каждой было по ароматному блюду. В литом чугунном казане был приготовлен рис с мясом. Лепёшек штук двадцать, они лежали на обеденном столе, из-за них Малова было плохо видно. Скатерть, кругом салфетки, вышитые прихватки, две разделочные доски, расписанные яркими красками, одна рябина на золотой листве, другая красногрудые снегири на голубом снегу. Под высоким потолком натянуты верёвки, там сушились детские вещи и моя одежда. Очень мило вписался плед залитый соками нашей с Данилом любви, уже выстиранный заботливыми невестками. Уют и красота.

Филин, Малой и Виталик соображали на троих, внимательно следили за мной.

— Привет, жабёныш, — поздоровался со мной Виталик, как две капли воды похожи мы с ним, только ему тридцать пять, как моему славному профессору. Мне никогда не избавиться от желания заполнить пустующее место брата кем-нибудь. И в этом моё самое настоящее проклятие, дракон походу заполонит всё моё сердце одним собой.

— Привет, червяк, — сухо поздоровалась я, не желая его оскорблять, но так уж повелось. Я нашла себе тарелку побольше и стал накладывать всех кушаний сразу. Села за стол к окну спиной.

Мужчины уплетали вкусную еду и допивали последнюю бутылку отличного коньяка, что подарил мне Ося.

— Мне тут сказали, что ты с чернокнижником спишь, — зло посмотрел на меня Виталик и откинул свои густые лохматые волосы с лица.

Я кинула взгляд на Малова. Всё понятно, мы не рассказываем, что Данил — оборотень и мой любовник.

— Мы его проверили, — отозвался ботаник, налегая на плов, — использует шары допустимого размера.

— Что ещё от жабёнка ждать, — хмыкнул Вит, надменно глядя на меня. — Ещё и Страж называется.

Был бы рядом Данил, врезал бы моему брату в лицо, а так я одна. Ни Малой, ни Филин ухом не повели, как будто это в порядке вещей унижать прилюдно младшую сестру.

— В Лесном районе рысь загрызла двух женщин, — начал перечислять Филин, поглядывая на меня, словно это моя вина, — в Сенном посёлке волк напал на палатку туристов, трёх человек ранил. В центре города видели белого медведя, пострадал старик.

— Жертвы с каждой ночью будут расти с арифметической прогрессией, — предупредил Виталик и залпом осушил стопку. — А всё потому, что Страж не делом занята, а по чернокнижникам таскается, потаскуха.

Я откинула от себя вилку и уставилась на брата. Хотя уже пора перестать его считать своим братом.

— Точку ставить надо сегодня. С вратами до заката, с оборотнями после, — кивнул Малой, внимательно следил за моей реакцией.

— И с чернокнижником, — кивнул Виталик. — Я его сам покалечу.

— Да таких, как ты, червяков, Ося одной левой раскидывает, — зло прошипела я. — Был бы он здесь, не прокатила бы потаскуха. Потому что Ося настоящий мужик.

Филин прокашлялся, Малой опустил глаза и подпихнул к моим ногам ящик под столом. На нем крупными буквами было написано: «Динамит».

— Мало нас осталось, — сказал Филин. — Я бы не поехал с вами, но отца Александра вызвали в Москву, Воробьёва арестовали, Данил убил Веру и пропал куда-то. В городе федералы, Мороз их хороводит. Нам нужен положительный отчёт.

— Иначе вышка, — кивнул Малой, наливая себе ещё стопку.

— Крышка, — хотел поправить Филин.

— Именно вышка, лишение регалий и на рудники, — вздохнул Малой и хлобыстнул коньяка.

— Придётся вас сопроводить, — кивнул Виталик. — Я лицо уполномоченное, и развлечься мне надо. А то потаскуха-жабёнок…

Он не договорил я его ударила, магией в наглую дерзкую морду. Виталик свалился со стула, но подняться на ноги не смог, я его придавила своим заклинанием. Испачкал мне пол кровью.

— Лена! Лена! — вскочил Малой.

— Ещё раз оскорби меня!!! — заорала я. — Ещё раз!!! Я от тебя мокрого места не оставлю.

Это было больно, как наступить на мозоль. Я ведь не так хотела! Я ведь семьи хотела, желала воссоединения.

Такое одиночество почувствовала, что не сразу поняла, что меня обнимает ребёнок.

Один из племянников лет семи, встал рядом и привалился ко мне. Мы ни разу не виделись, но была заметна родственная связь. Я погладила мальчика по волосам, лицо ребёнка засияло от счастья. Мальчик молча провёл пальчиками по моей наколке, что торчала одним из копий врат из-под рукава.

— Знаешь, что это? — тихо спросила я у малыша. Он поднял на меня голубые глаза и улыбнулся.