Она посмотрела на него.

– Что вы знаете об аристократии?

– Знаю, что они любят пить бурбон и играть в карты. – «А еще я знаю, что когда-то очень хотел стать одним из них, в точности, как ты, Фелисити Фэрклот». Он откинулся на бортик ванны. – И знаю, что лучше быть первым в аду, чем жеманничать на небесах.

Она неодобрительно сжала губы в прямую линию.

– Так или иначе, с вашей стороны сделка выглядит больше, чем просто вызовом. Вполне возможно, герцога Марвика совсем не интересует жена с такой запятнанной репутацией.

Герцога Марвика не интересует жена, точка.

Но Дьявол ей этого не сказал. Не сказал и того, что ее запятнанная репутация скоро окончательно разлетится в клочья. Внезапно он почувствовал себя очень некомфортно и встал в полный рост. С него полились струи воды.

Он бы солгал, сказав, что ему не доставило никакого удовольствия увидеть, как широко распахнулись ее глаза, или услышать, как она негромко пискнула, соскочив с кровати и повернувшись к нему спиной.

– Это было очень грубо, – сказала Фелисити дальней стене комнаты.

– Я никогда не славился вежливостью, – ответил он.

Она негромко фыркнула.

– Какая неожиданность.

Дьявол весело покачал головой. Даже сейчас она остается остроумной.

– Жалеете о своей храбрости?

– Нет. – Голос ее дрогнул на высокой ноте. Она сделала еще глоток. – Продолжайте разговаривать.

На этот раз подозрения возникли у него.

– Зачем?

– Чтобы я точно знала, что вы не подкрадываетесь ко мне, чтобы воспользоваться моим положением.

– Если бы я хотел воспользоваться вашим положением, Фелисити Фэрклот, то подошел бы к вам спереди. Не скрываясь, чтобы доставить вам радость ожидания, – сказал он. – Но я с удовольствием буду разговаривать дальше. – Не отрывая от нее глаз, он подошел к одежде. – Начнем мы с платья.

– С… с платья?

Он натянул брюки.

– Я обещал, что Марвик распустит слюнки и будет бегать за вами, как собака, разве нет?

– Я не говорила, что хочу такого, – возразила она.

Услышав неприязнь в ее голосе, он усмехнулся, взял черную льняную рубашку, натянул ее через голову и заправил в брюки, а затем пристегнул подтяжки.

– Нет, вы сказали, что считаете его самым красивым мужчиной из всех, кого когда-либо встречали, так?

Пауза.

– Ну, наверное.

Вспыхнуло раздражение, но Дьявол его подавил.

– Сказали, вы хотите, чтобы он прилетел к вам, как мотылек на пламя. Но вы же знаете, что происходит с мотыльками, долетевшими до пламени, верно? Можете повернуться.

Она так и сделала, мгновенно отыскав его взглядом и осмотрев его наряд, начиная с плеч и заканчивая босыми ступнями. Она рассматривала его пристально, и возбуждение в ее откровенном взгляде передалось ему. Дьявол переступил с ноги на ногу, ощутив внезапную тяжесть в только что натянутых брюках.

– Что происходит? – Он моргнул, и Фелисити торопливо добавила: – С мотыльками.

– Они сгорают. – Он надел жилет.

Пока Дьявол застегивал пуговицы, она внимательно следила за его пальцами, и он не смог удержаться, замедлил движения, наблюдая за ней. Дьяволу всегда нравились женские взгляды, а леди Фелисити Фэрклот смотрела на него с откровенным, неподдельным упоением, невольно вызывая в нем желание показать ей все, чего она хочет.

– Уж лучше сгореть, чем пускать слюни, – чуть задыхаясь, произнесла она.

– Это говорит женщина, которая не делает ни того ни другого. – Он покончил с пуговицами и разгладил на себе жилет. – А теперь, если вы позволите мне закончить…

– Да пожалуйста, брызгайте себе слюной дальше.

Он с трудом удержался от смеха, так остроумно прозвучал ее ответ.

– Если вы хотите, чтобы он возжелал вас сверх всякой меры, придется приодеться.

Она склонила голову набок.

– Прошу прощения. Я должна нарядиться для него?

– Именно. Желательно во что-нибудь, открывающее кожу. – Он махнул рукой на ее розовое платье с высоким воротником. – Это не подействует.

Вранье. Платье действовало замечательно, во всяком случае, так считало тело Дьявола.

Она прижала руку к горлу.

– Мне нравится это платье.

– Оно розовое.

– Мне нравится розовый цвет.

– Я заметил.

– А что плохого в розовом?

– Ничего, если вы хнычущий младенец.

Она плотно сжала губы.

– А как именно подействует другое платье?

– Оно будет гарантией того, что он не сможет выпустить вас из рук.

– О, – сказала она. – Вот уж не знала, что мужчины настолько восприимчивы к женской одежде, что собственные руки перестают им подчиняться.

Он поколебался, ему совсем не понравилось то, к чему она клонит.

– Ну, некоторые мужчины.

– Но не вы, – заметила она.

– Я вполне способен сдерживать свои порывы.

– Даже если я надену… что вы там предложили? Что-то, открывающее кожу?

Он тут же начал думать о ее коже.

– Разумеется.

– Это такое особое мужское пристрастие?

Он откашлялся.

– Кто-то может возразить, что это общечеловеческое пристрастие.

– Интересно, – отозвалась она, – потому что можно сказать, что всего несколько минут назад вы были одеты во что-то, открывающее кожу, но мои руки каким-то чудесным образом оставались весьма далеко от вашей персоны. – Она усмехнулась. – И я вовсе не пускала слюнки.

Она все равно что помахала красной тряпкой перед быком, и ему немедленно захотелось принять вызов и соблазнить Фелисити Фэрклот, заставив ее пускать слюнки. Но на этом пути подстерегала опасность, поскольку леди и так его здорово заинтриговала, и это следовало немедленно прекратить.

– Я пришлю вам платье. Наденьте его на бал к Борнам. Через три дня.

– Вы же понимаете, что невозможно просто купить платье по указанным размерам? Их заказывают. Их шьют. На это уходят недели…

– Для некоторых.

– Ах да, – фыркнула она. – Для простых смертных. Я забыла, что у вас есть волшебные эльфы, которые шьют для вас платья. Полагаю, они ткут их из соломы? За одну ночь?

– Разве я не говорил вам, что завоюю для вас вашего герцога?

Она покачала головой.

– Не знаю, как вы сумели заставить его промолчать и не отрицать нашу якобы помолвку, Дьявол, но невозможно, чтобы он молчал и дальше.