– Бог отвернулся от нас тут, в Гардене, верно, Регги?

Регги сглотнул. Кивнул.

Он прошел мимо Фелисити, словно она была невидимой.

– А без Бога чья милость дозволяет тебе оставаться тут?

Глаза Регги широко распахнулись, он вымученно посмотрел на нависшего над ним мужчину.

– Твоя.

– И кто я?

– Дьявов.

– И ты знаешь правила на моей территории?

Регги кивнул.

– Да.

– Назови их.

– Никто не трогает женщин.

– Это верно, – выкрикнула из темноты вновь расхрабрившаяся женщина. Опять оказавшаяся в безопасности. – Катись отсюда, Регги!

Дьявол не обратил на нее внимания.

– А еще что, Регги?

– Никто не трогает детей.

– Или?

– Или увидишься с Дьяволом.

Дьявол подался к нему и негромко закончил:

– С нами обоими.

Регги зажмурился.

– Пвостите! Я же ничего не сдевав! Я не хотев ничего девать!

– Ты нарушил правила, Регги. – Дьявол сжал серебряный наконечник трости и дернул, звон серебряного кольца эхом отозвался от кирпичных стен переулка.

Фелисити ахнула, увидев появившийся изнутри двухфутовый меч. Холодная сталь серебром блеснула в лунном свете, когда кончик меча уперся в горло Регги.

Его глаза распахнулись еще шире.

– Пвостите!

Фелисити метнулась вперед.

– Погодите!

Дьявол даже не взглянул на нее. И как будто не услышал.

– Я перережу твою глотку прямо тут, как думаешь? Пусть дождь смоет все следы.

– Пвостите!

Фелисити схватила Дьявола за руку.

– Никаких перережу глотку! Он ничего не сделал! Просто дернул меня за волосы, и все!

Услышав это, Дьявол похолодел еще сильнее. Его мышцы под ее ладонью сделались невероятно твердыми. И долгую минуту Фелисити думала, что он пустит в ход этот страшный клинок. Что перережет горло бедолаге. Что его кровь окажется на ее руках.

– Пожалуйста, – мягко попросила она. – Не надо.

Вот тогда он впервые посмотрел на нее. В его черных глазах пылала ярость, и Фелисити с трудом подавила порыв отпустить его руку.

– Вы просите оставить его в живых?

– Да. Конечно.

Она хотела, чтобы негодяй исчез, но не умер.

Дьявол пристально смотрел на нее целую вечность, затем заговорил, не отводя взгляда от ее глаз:

– Благодари леди, Регги. Сегодня она выкупила у меня твою жизнь.

Меч блеснул, возвращаясь в свои ножны черного дерева, и Регги облегченно рухнул на колени.

– Бвагодавю вас, веди!

Он потянулся к ее ногам, но она быстро попятилась, избегая его прикосновения.

– Это… не нужно.

Дьявол встал между ними.

– Убирайся прочь, Регги, и не возвращайся. Если я снова увижу тебя на территории Бесперчаточников, твой ангел уже не сможет тебя спасти.

Регги исчез прежде, чем он договорил.

Дьявол повернулся к женщинам, прячущимся в тени.

– Вы трое тоже. – Он сунул руку в карман и вытащил горсть монет. – Сегодня ночью можешь не работать, Эстер, – сказал он первой и бросил шиллинг в ее ладонь, затем повернулся и дал по монете старшей женщине и девочке. – Идите домой, девушки, пока не нарвались на новые неприятности.

Все три послушались и исчезли, оставив Фелисити с Дьяволом.

Она сглотнула.

– Это был добрый поступок.

Он молчал, глядя на то место, где только что стояли те трое. Секунды тянулись как часы, а затем он произнес:

– Здесь нет ничего доброго. – И повернулся к ней: – Не стоило торговаться за жизнь этой крысы.

Она почувствовала неуверенность. И все же…

– Мне что, нужно было позволить вам убить его?

– Другие убьют.

– Я не другие, – просто ответила она. – Я – это я.

Он повернулся к ней лицом, шагнул ближе.

– Вы торговались за то, что ничего не стоит.

– Я не знала, что это торговля.

– В Гардене не бывает ничего бесплатного, Фелисити Фэрклот.

Она покачала головой, выдавив жалкий смешок.

– Что ж, у меня нет денег и почти не осталось шпилек, так что надеюсь, он стоил не очень дорого.

Дьявол застыл.

– Вы сбежали без денег? А как вы собирались добираться домой?

– Я думала, что у меня есть деньги, – ответила она, сунула руку в юбку и показала дыру. – Кто-то их украл. Я даже не почувствовала.

Он посмотрел на то, как она шевелит пальцами в дыре.

– Наши щипачи лучшие в городе.

– Должно быть, вы ими очень гордитесь. – Она была не в силах избавиться от облегчения, все еще захлестывающего ее. Он не ответил, и Фелисити тихо добавила: – Спасибо вам.

Дьявол снова превратился в камень.

– Он не заслужил снисхождения.

– Но ведь ничего не случилось. Вы пришли вовремя. Он едва ко мне прикоснулся.

Его шрам побелел, на щеке задергалась жилка.

– Он притронулся к вам. К вашим волосам. – Его взгляд не отрывался от разметавшихся по ее плечам волос.

Она покачала головой.

– Да, но не сильно. Они распустились, потому что я отдала тем девушкам шпильки.

– Не сильно? – спросил он, придвигаясь к ней еще ближе. – Я видел, как он сжимал своей грязной лапой ваш локон! Слышал, как он его описывал! Как шелк. И слышал, как вы закричали, когда он дернул. – Дьявол замолчал. Его горло сжалось, не пропуская рвущиеся наружу слова. Но они все же вырвались. – Он трогал их. А я нет.

И в воздухе словно послышалось эхо слов, сказанных им ранее, в его спальне. Слов, которыми он описывал ее волосы: «Волосы, которые, как я представляю, падают густыми рыже-каштановыми волнами, когда из них выдергивают эти жестокие приспособления».

Ее глаза широко распахнулись.

– Я не знала, что вы хотите…

Тут он поднял руку, и на мгновенье она подумала, что сейчас он сделает это. Прикоснется к ним. На мгновенье она представила, каково это будет, когда он запустит сильные пальцы в ее волосы, в которых не осталось шпилек, и проведет ими по коже головы. Представила, как тянется к этому прикосновению. Тянется к нему.

А он склоняется над ней.