Для сельских культур предысторического времени был характерен полубродячий образ жизни – периодическое перемещение поселений и сельскохозяйственных угодий. Такое поведение, не только казавшееся странным Тациту, но и сегодня внушающее цивилизованным людям подозрение, сохранялось в течение нескольких тысячелетий без какого-либо государственного управления. Это можно расценить как признак того, что земледельцы со своими полями и окружавшие их леса составляли стабильную, устойчивую систему. Правда, с ростом численности населения и его потребностей стабильность падала.

Совместная цивилизованная жизнь большого числа людей подчинялась иным законам. Пока господствовал предысторический тип поселений, люди не создавали государств, не развивались торговые отношения, кроме ничтожного по объему случайного обмена товарами. Только горожане, объединившиеся в рамках единой организации (государства), занялись торговлей и ремеслом. Но цивилизация влекла за собой и последствия для окружающего мира, в частности изменяла облик лесов.

Вскоре после основания города становилась ощутима нехватка леса в его окрестностях, так что уже с самого начала приходилось думать об экономии столь универсального источника энергии, столь важного ресурса и строительного материала, как древесина. На Ближнем Востоке и в Средиземноморье можно было возводить дома из глины, затем из камня, так что лес как стройматериал был не так уж нужен. Топили тоже не постоянно. Это создавало более благоприятные условия для возникновения городов, чем в центре Европы. Лес тем не менее был востребован – как материал для инструментов, для варки и жарки пищи и выпечки хлеба, для выплавки руды. В городах требовалось больше различных материалов, нежели в сельских поселениях, здесь развивались иные пищевые привычки, разносторонние и богатые – возникала культура еды и, конечно, возрастала потребность в самых разнообразных металлах. Так что леса в окрестностях городов постепенно исчезали. Безлесные земли более не забрасывали, они становились либо полями, либо пастбищами. Город с его растущей численностью населения потреблял все большее количество мяса, так что в окрестностях городов интенсивно развивалось скотоводство. Скот поедал и вытаптывал не только травы, но и в первую очередь подрастающие деревья. Особенно отличались этим домашние козы, которых издавна и в больших количествах держали на Ближнем Востоке и в Средиземноморье. Они обгрызали даже колючие кустарники.

Таким образом, в зонах, отмеченных цивилизацией, новые леса уже не росли. Видимо, «с точки зрения леса» это и отличало в первую очередь историческую культуру от предысторической. Если в предысторическую эпоху общая площадь лесов сокращалась лишь немного, потому что лес постоянно возобновлялся, то в окрестностях ранних цивилизаций площадь леса только убывала.

После того как лес в пределах городов исчезал, древесину доставляли из более отдаленных регионов или приобретали торговым путем. Покупали лес только тогда, когда удавалось продать промышленные товары, произведенные в городе. В выгодном положении оказывались города на реках, берущих свое начало в малонаселенных и богатых лесом горах. В такие города лес доставляли вниз по течению, молевым и плотовым сплавом. Если город лежал на берегу моря, дерево транспортировали по морю. Мы не знаем в деталях, как функционировала система снабжения лесом в Античности. Может быть, городские жители создавали колонии в тех местах, где рубили лес и вязали из него плоты, или там, где его покупали, так что и в этих местах налаживались стабильные отношения, характерные для городского уклада. В таком случае это расширяло площадь воздействия цивилизации, но сокращало площади лесов.

В любом случае, ареал цивилизации постепенно расширялся. Во-первых, государства имели тенденцию к укреплению и распространяли свое стабилизирующее воздействие, осваивая земли и создавая колонии. Этот процесс прослеживается на протяжении тысячелетий. Во-вторых, стабильные государства были фундаментом экономического роста и более высокого качества жизни. Освоение территорий (колонизация), то есть переход от предысторического образа жизни к цивилизованному, в различных областях земного шара занимало разные отрезки времени. На Ближнем Востоке процесс превращения охотничьих культур в земледельческие общества длился очень долго. Но затем общества земледельцев быстро перешли в городские цивилизации. Возможно, это было связано с условиями среды: земли бедной дождями Передней Азии нуждались в организации искусственного орошения; кроме того, быстро исчезали леса, возобновление которых шло здесь очень трудно. Дольше сохранялся предысторический тип поселений в Средиземноморье, а наиболее долго – в широколиственной зоне Европы, где пришедшее когда-то с Ближнего Востока земледелие распространилось и закрепилось очень быстро. Из этого можно сделать вывод, что в Центральной Европе и окружающих ее областях сформировался особенно стабильный «симбиоз» между земледельцами и окружающими лесами. В районах бореальных хвойных лесов на северо-востоке Европы и в некоторых европейских горах, напротив, распространение земледелия шло очень долго. Колонизацию там можно было осуществить много быстрее, в сущности, переход к постоянному сельскому хозяйству прошел лишь одновременно и во взаимосвязи с основанием городов, замков и монастырей.

Жители городов не только рубили деревья. Именно они начали их высаживать. Первобытные земледельцы не сажали плодовых деревьев, ведь хороших урожаев можно было ждать только тогда, когда уже подходила пора покидать обрабатываемые земли.

В городах все стало по-другому. Недаром посадка деревьев имеет символическое значение – с античных времен она является знаком постоянства. В Средиземноморье символом стабильности стало основное плодовое дерево – маслина, или олива, что неудивительно при ее замечательной долговечности. Оливковую ветвь держал в клюве голубь, который принес Ною весть, что вновь показалась земля и на ней можно постоянно жить. Оливу, согласно мифу, даровала жителям города, названного впоследствии в ее честь, Афина Паллада. Растительное масло, которое в античное время производилось почти исключительно из оливы (другое ее название «маслина», поэтому слова «масло» и «маслина» имеют во многих языках один и тот же корень), является знаком постоянства и в религии, что выражается в обрядах соборования и елеепомазания и в том, что Христа, в переводе – «помазанника» (маслом, или елеем, ср. нем. Öl), арестовали у подножия Масличной горы.

Наряду с оливой в высоких культурах древнего Средиземноморья большую роль играли фиговое дерево (инжир), итальянская сосна (пиния), миндаль, гранат, съедобный каштан и грецкий орех, а в Египте, кроме того, финиковая пальма. Во многих местах закладывали виноградники; виноградная лоза со временем одревесневает и потому тоже принадлежит к растениям с долгим сроком жизни. Некоторые из этих деревьев были известны уже древним народам, живущим по берегам Евфрата и Тигра. На берегах Средиземного моря их выращивали сначала только на востоке, в Леванте[47], затем также на Крите, в Эгейском регионе, материковой части Греции. С финикийскими и греческими колонистами они попали на запад Средиземноморья. Там находился Рим – мировая метрополия. С римской колонизацией «хлебные деревья» попали в самые дальние уголки запада средиземноморского мира, а также, насколько позволяли климатические условия, в Центральную и Западную Европу.