Я пыталась у гостя расспросить об Иларии, но он не знал, или просто сделал вид, что не в курсе. Не понимаю, почему они не могут говорить о таких вещах. Табу какое-то что ли.

Для меня эти праздничные дни не получились особо радостными, так как голова была забира возникшей проблемой. Илария у меня не выходила из головы, я вот прямо как наяву видела, что она выпадает из окна дирижабля и разбивается. Мне было жутко жаль молодую, красивую девушку. И реально хотелось помочь.

По поводу лётных курсов всё решилось благополучно: дедуля созвонился с крёстной и обговорил детали моей учёбы. Деньги он пообещал передать тётушке, чтобы нигде не светиться, что он оплачивает курсы летунов. Так, что я могу сказать, праздники удались, моя хотелка исполнилась, правда теперь на меня свалилось расследование.

Вот скажите мне с какой стороны к нему подступиться? Прошло семьдесят лет. Я каждый вечер ложилась спать и долго ворочаясь в кровати, сон не шёл, зато думки о падении с дирижабля на ночь глядя прям вот плавали в голове и попробуй прогони.

Накануне отъезда я решила, что надо хотя бы записать, что знает дед. Пошла к бабушке просить ручку и тетрадку. С собой у меня нужного не имелось, всё учебное осталось в колледже.

Получив от бабушки то, что просила, потопала к деду. С ним оказалось не всё так просто, он как слышал об Иларии, готов был в оброк свалиться. Но тут я уже возмутилась:

— Говард, если ты мне не поможешь, я откажусь от расследования, — я, конечно, блефовала, так как за эти дни я настолько срослась с мыслью, что узнать, как произошло преступление просто необходимо, и я уже сама не смогла бы отказаться от поисков. — И ещё я буду называть тебя дедушка!

Это я уже из вредности сказанула, но подействовало. «Обморочного» мой предок строить из себя перестал и принялся рассказывать, что знал. Его тётушка Илария была завидной невестой, с приличным приданым. И жених уже на примете имелся. Летела на дирижабле она как раз к нему, знакомиться с семьёй.

К сожалению информации у деда оказалось жуть, как мало. Ему на момент смерти Иларии было всего два года, и помнить он тех событий просто не мог. А дальше, по мере его взросления тётушку вспоминали только как ангела во плоти, не вдаваясь в подробности.

В общем, информации было катастрофически мало: жила девушка, выпала из дирижабля, теперь её нет. И всё это было семьдесят лет назад. Дед мне картины с её изображением показал, она действительно была красивой. Правда, мне показалось, что в её глазах пляшут чертинки, или это художник всего лишь так девушку изобразил.

Вот с этим набором информации и кашей в голове я вернулась в колледж. Попытка прорваться к тётушке до начала занятий не увенчалась успехом, на входе дежурил тот самый штофтер, про которого я и думать забыла. А где моя крёстная живёт я так и не удосужилась разузнать.

Я не знала можно ли рассказать Лике о произошедшем, а поделиться хотелось. Меня распирало, требовался совет и вообще любая мысль человека прожившего всю свою жизнь в этих мирах. Я чувствовала себя слепым котёнком, тыкающимся в запертые двери.

Мои метания по комнате настораживали Лику, но она ничего не спрашивала. Я вообще заметила за ней такую особенность, будет наблюдать за тобой, но не спросит в чём дело, дождётся, пока сама расскажу.

За окном вечерело, и я решила прогуляться к морю. В шкафу обнаружилась моя осенняя курточка, что удивило. Я точно помнила, что не брала её с собой. Заглянула в шкаф, вдруг там ещё, что интересное имеется, но, не обнаружив больше ничего примечательного, оделась и пошла к берегу. В коридоре общежития было пустынно, только за дверями комнат слышались голоса.

Я вышла к морю и обомлела, багровый закат окрасил небо и воду яркими красками. Еле заметный ветерок тревожил водную гладь, создавая ребристость. Я присела на камни, залюбовавшись заходящим солнышком. Вода тихонько плескалась о камешки, создавая ощущение полного умиротворения. Очнулась я только когда солнце зашло за горизонт, и неожиданно стемнело. Хотя, нет, совсем темно не было, морская гладь мерцала неярким синеватым светом. Задрав голову к небу, я удостоверилась, что звёзд пока ещё не так уж и много. Да и цвета они были обычного бело-жёлтого.

Любопытство двигатель прогресса, любил говаривать мой отец. Вот и я не выдержав, встала и протопала к морю, пытаясь понять, что там светится. Краем глаза приметила, что позади меня, искрится скальный массив, все голые участки камня были покрыты чем-то светящимся. Я развернулась, зачарованно вглядываясь в синее мерцание. Минут пять я пыталась рассмотреть что это. Но без фонарика данная процедура оказалась затруднительной. Вообще свет, который давали эти светляки, другого названия я им не придумала, хватало на то, чтобы мне не сидеть в кромешной тьме, и видеть тропинку, но стоило мне к ним приблизиться, как они затухали, и рассмотреть их самих не получалось. Они шевелились, это я всё-таки поняла.

Полюбовавшись скалой, которая вся была усыпана этими синими светляками, я вернулась к берегу, решив до последнего умиротвориться морем. Вскоре на небосклоне появилась луна, и стало ещё светлее.

Вода тихонько плескалась о камешки. Я смотрела на лунную дорожку и думала о том, как изменилась моя жизнь. Я, ещё недавно не верившая в магию, вдруг окунулась в волшебный мир с головой. После купания с тётей в том волшебном озере у меня уже не возникало протеста, мир стал понятным… Ну, почти понятным…

Я почти не вспоминала маму. Обида не прошла, но жизнь здесь как-то ещё больше отдалила нас, и я уже не представляла своё возвращение домой. В целом мы с мамой были не особо близки, она всегда знала, как для меня лучше, а моё мнение не учитывалось, я маленькая и несмышлёная. После смерти папы я дома чувствовала себя одинокой.

Даже бабушка с дедушкой оказались не таким плохим вариантом, как мне представлялось по началу. Дед, конечно, ещё тот жук, но и на него можно найти управу, если постараться. И с каждым днём я открываю в себе новые способности. Это оказалось очень увлекательно.

Вот из-за горизонта поползла новая луна. Я нахмурилась, не сразу вспомнив, что тут два спутника у планеты. Она двигалась немного быстрее первой, и явно была дальше от земли, по крайней мере, мне так казалось. Она была раза в два меньше первой, и когда догнала свою старшую (или младшую) сестрицу, то оказалась позади и чуть выше. Я наблюдала за слиянием лунных дорожек и как две луны сотворили в небе восьмёрку, что совсем забыла про время.

— Зарина, — раздался откуда-то голос Лики.

Я встрепенулась и, обернувшись, попыталась разглядеть подругу. Две луны светили ярко, и фигурка Лики стоящая на пригорке сиротливо выделялась тёмным силуэтом.

— Как ты меня нашла? — поинтересовалась я, когда поднялась к подруге.

— Да тут идти-то особо не куда, — она пожала плечами. — А я видела, что ты беспокоишься. Уже поздно, спать пора. Завтра на учёбу.

И это всё! Она просто констатировала факты, не спрашивала, не допытывалась, что со мной. Побеспокоилась, но не доставала.