– Не знаю, – удивилась я его вопросу.

– Не удивляйся, – засмеялся он. – В моем роду есть близнецы, и я подумал, что может, и у нас будет сразу два малыша. Я был бы счастлив вдвойне!

– Вот завтра у доктора и спрошу. И… – собравшись с духом, призналась: – Завтра мне на неделю нужно лечь в больницу.

Он сначала немного расстроился, а потом стал улыбаться, и я поняла, что он не хочет моей грусти и пытается развеселить и поддержать меня.

– Давай договоримся так: теперь твои заботы – это мои заботы. Прошу, не скрывай, не молчи, а говори мне обо всем. У меня, конечно, не получится тебе помочь физически, – он показал взглядом на ноги и поднял руку в гипсе, – но я свяжусь со своим другом, он врач. Попробую у него узнать, что и как нам с тобой сейчас нужно делать.

– Но я не смогу к тебе приехать, доктор не разрешает никаких поездок, тем более, в самолете. Да и в посольстве мне подтвердили, что к Новому году не успею оформить документы. Как же нам быть?

– Вот только не грусти. Я с тобой. У тебя теперь одна забота в жизни, – произнеся это, он на секунду задумался: – Нет, две. Это твое здоровье и здоровье нашего малыша. Обо всем остальном позабочусь я. Моя электронка будет ежеминутно доступна для тебя, поэтому пиши, звони. Я постараюсь выздороветь очень быстро. И хочу поскорее забрать тебя к себе.

Он так улыбался, что весь мой страх обо мне, о ребенке, о нас куда-то испарился, и стало легко на душе. Я поняла, что все проблемы буду решать с человеком, которому не безразличны я и моя жизнь.

Я обещала Луи в точности выполнять все, что будет говорить мне доктор. И что все выписки и назначения буду пересылать по Интернету туда, куда мне скажет Луи.

– Просто он-лайн осмотр будет, – смеялась я, – вот до чего дошла техника!

– Жалко, что я не могу каждую секунду быть с тобой, вот до этого техника еще не дошла…

Мы с Луи долго смеялись над сложившейся ситуацией: один в гипсе, а другая не может передвигаться на дальние расстояния.

Легла я спать уже далеко за полночь. Настроение было просто отличным. Мне было не одиноко, хотя в квартире я находилась одна. Ощущение счастья – вот что радовало меня.

Прошло еще две недели, и до Нового года осталось шесть дней. Я немного грустила, понимая, что в этот праздник буду не с Луи. Но сама же себя и успокаивала, что в остальном все хорошо и по плану.

За это время я полежала в больнице. Доктор был очень мной доволен. Сказал, что все хорошо и даже отлично. Все подозрения сняты, и нужно продолжать в том же духе. И за эти дни, в больнице, я поняла очень важную для себя вещь: когда ты в ладах со своей душой, не рвешь ее, не издеваешься над ней своими страшными и плохими мыслями, то тогда и организм отвечает тебе здоровьем и красотой тела.

Моя мама тоже смогла меня порадовать. Она приехала, чтобы побыть со мной десять дней до праздника и еще неделю после него. Ее муж, Михаил Максимович, должен был приехать сюда прямо к новогоднему застолью и провести с нами неделю после Нового года.

Все дни до праздника мы с мамой готовили подарки, много разговаривали о Луи, о нашей с ним будущей жизни, о малыше. И в какой-то момент я спросила:

– Мамуля! Скажи, только честно! Как ты относишься к нашим отношениям с Луи? С теплотой, добротой, или ты считаешь, что это все неправильно? Мне очень важно узнать твое мнение! Я уже много всего передумала, многое с тобой обговорила, но так и не поняла, как ты сама к этому относишься.

– Катюша, доченька! Самое главное, что по этому поводу думаешь ты. Ведь тебе с ним жить, а не мне. Я уже одни раз дала тебе совет, и ты его послушала. А теперь каждый день напоминаю себе про это, и простить не могу.

И она заплакала. Я растерялась, не зная, что делать – успокаивать маму или срочно вспоминать, что же такого она мне насоветовала, за что теперь себя казнит.

– Мама, перестань. Ну, ты что? Хватит слез! Ты заставишь меня сейчас нервничать, а мне это делать нельзя, – сказала я то, что могло ее быстро успокоить.

Она еще всхлипывала, но уже сдерживала себя. И, видя в моих глазах вопрос, стала рассказывать о том, что я давно успела забыть.

– Когда ты начала встречаться с Семеном, твое отношение к нему было как к другу. Ты не горела им, я видела это. И, когда он сделал тебе предложение, ты спросила меня, как поступить. Естественно, на тот момент он был самым завидным женихом. Он носил тебя на руках, исполнял все твои желания, делал подарки. Вот, видимо, я и польстилась на это. Не почувствовала тогда, что ты не совсем готова к такому браку. Где-то я и понимала, что он старше тебя и реагировать на твои капризы особо-то не будет, а, скорее, построит вашу совместную жизнь по-своему, по личному своему уставу.

Она вздохнула, отпила из стакана воды и продолжала:

– Вот я и дала тебе совет, чтобы ты вышла за него замуж. И вот к чему все это привело…

Она опять хотела заплакать, но я остановила ее.

– Мамочка, пойми: если бы я не вышла замуж за Семена, я бы не встретила своего Луи.

Мое утверждение попало в самую точку. У нее даже слезы высохли в момент.

– Ты и вправду так считаешь?

– Конечно. Я много уже передумала, переоценила. Ведь мой путь к танцам пошел от Семена, от того образа жизни, в котором я варилась. И кто знает, если бы у меня была успешная карьера у нас в городе, стала бы я заниматься танцами и выезжать за границу.

И обняв маму, добавила:

– И никогда, слышишь, никогда не думай, что я смогу на тебя за что-то обидеться! Ты самый близкий, единственный на земле родной для меня человек. Я очень сильно тебя люблю.

И мы поплакали вдоволь уже вдвоем, но это были слезы радости оттого, что многие неровности и шероховатости пути, по которому нас вела судьба, мы с мамой прошли вместе.

– В котором часу к нам подъедет Михаил Максимович? – переспросила я маму.

– У него самолет в 19.30, такси на 19.40, ну и у нас он будет в 20.30–20.40. Думаю, примерно так.

– Вот и чудно, у нас уже все будет готово, и мы сможем проводить старый год и встретить новый, – я говорила, а сама доделывала традиционный праздничный салат «Оливье».

– Катюша, а Луи во сколько будет на связи?

– Обещал к 23 часам быть у компьютера и встретить с нами по скайпу Новый год.

Мы с мамой так расхохотались, что чуть животы не надорвали.

– Вот до чего дошло, с нами за столом будет сидеть компьютер, – смеялась мама.

– Нужно будет сфотографировать это, – давясь от смеха, говорила я.

– Надеюсь, вы жениться так не собираетесь? – подхватила мама.

– Перестань! Я сейчас лопну от смеха.