как только прошло первое недоумение и даже испуг при виде столь необычного представителя кошачьих, душу мне затопил ничем не замутненный восторг.

Этот огромный, невероятный котище был… не круче дракона, конечно, но, определенно, он моя вторая любовь в этом мире.

Я, не удержавшись, протянула руки в сторону лорда Гаса, на чьи колени юноша вывалил кота. Котик точно был жив, теплый, где-то под ладонью ощущалась нарастающая вибрация. А шерсть, правильнее было бы сказать, мех, тактильно воспринимался, как норковая шубка. Очень нежная, мягкая, даже ласкающая мою кожу.

Я всегда норковые шубки любила. У меня на земле три такие остались. Черная до пола шуба, классического фасона; белая до колен с широким капюшоном, отделанным соболью; и, моя любимая, ярко-синяя шубка чуть ниже колена, с английским воротником. Наверно, я слишком глубоко ушла в воспоминания, просто вспомнила разом, как я за черную шубу год выплачивала кредит. Белую - купила на распродаже в Турции, и мечтала быстрее вернуться домой, чтоб похвастаться покупкой перед подругами. Даже Черное море уже не радовало. А синюю шубу я два месяца во сне видела, но связываться еще раз с кредитом или рассрочкой зареклась, и купила ее в самом конце сезона. Только месяц и поносила. А потом от сестры отбивалась, которая с полной убежденностью в своей правоте, утверждала, что иметь более двух шуб неприлично, и я должна черную, по ее словам «старую», а ей только четыре годика, подарить ей. На что я, с не меньшей убежденностью в своей правоте, отвечала:

- Бог кому-то дает норковые шубы, а другим – мужа и детей.

Да, пожадничала я, но теперь и так все сестре перейдет, она у меня единственная наследница.

Только этими грустными мыслями я могу оправдать то, что невольно сделала. Я сжала коту хвост, и, наверняка, сделала ему больно. Потому что безжизненная мягкая туша, растёкшаяся по коленям Гаса, которая вроде бы даже не дышала, подскочила, как на пружинке, и, укусив лорда за руку до крови, с громким грудным мяуканьем скрылась под кроватью. Все замерли в шоке, а потом пять пар глаз скрестились на мне. Я и сама была поражена: и от этого конфуза, и от молниеносной скорости кота, на которую его размеры никак не отразились.

- По крайней мере котенок жив, - оптимистично проговорил лорд Гас, зажимая прокусанную до крови рану на руке.

Двое его помощников засуетились: один выбежал, сказав, что приведет бдящего, другой, полез под кровать за животным.

Лорд Дэнил, подмигнув мне, тихо сказал брату:

- Хороший способ лечить зверей. Как думаешь, на драконов он подействует?

- Конечно, подействует. И прежде чем, улететь, он тебе голову откусит, - мне понравилось, что лорд Гас не стал строить из себя несчастного страдальца, и чувства юмора не потерял.

А юноша, наконец, вспомнил про правила этикета:

- Доброго вечера, отец, светлая леди, дядя Гас.- Проговорил с легкими кивками, обращаясь к каждому из нас. – Простите, что ворвался. Испугался за Принца, малыш же совсем.

- Ничего, Кинар, это у вас с отцом семейное, - спокойно с улыбкой ответил племяннику Гас.

А упирающегося, царапающегося, ревущего, как дракон, Принца, наконец, достали из-под кровати и принесли ближе к нам.

Никто не изъявил желания его взять.

И это котенок? Каким же он станет, когда подрастет? Но, пока он маленький, он не может быть опасным. А в случае чего меня должны спасти находящие в комнате мужчины. Подумав так оптимистически, я встала, и забрала Принца у стража, уже уставшего его сдерживать.

Как ни странно котик в моих руках успокоился, наверно не понял, что это я виновата в его экстремальном пробуждении. Был он тяжелым, может даже, весил килограммов двадцать или даже больше. И чтоб это упитанное чудо не уронить, я села на свой стул. Безобразие так растекаться! Он упер голову мне в грудь, одну переднюю лапу положил мне на плечо, а вторую свесил за стул. Полностью занял мои колени и при этом ноги его свесились до пола.

Это чудо, несмотря на вес, было приятно держать, и чесать, и тискать, а запах от него шел очень приятный, мясной. Поужинать уже успел, в отличие от меня. Я пощупала его живот, в области желудка явно чувствовалась твердость.

Сколько же надо съесть, чтоб желудок так наполнился и затвердел? Неудивительно, что он спал как убитый.

А Принц между тем начал от моих поглаживаний мурчать. И было это похоже на одновременное жужжание полчища гигантских пчел. И сопровождались эти звуковые эффекты довольно сильной вибрацией, которая прокатывалась через котика по моему телу, от чего мурлыкать захотелось уже мне самой.

Мужчины внимательно наблюдали за нами, пока светлый лорд не прервал молчание, обратившись к сыну:

- Кинар, светлая леди говорила, что коты рокочут, как драконы.

- И вправду, похоже, - улыбнулся юный лорд. Он был очень похож на отца: черноволосый, синеглазый, широкая улыбка. Телосложением, правда, до отца не дотягивал, но, какие его годы, еще возьмет рост и в плечах раздастся.

- А еще говорила, что эти зверюги ложатся на больное место и забирают боль.

Тут я вмешалась:

- Я немного не так говорила, - сейчас было трудно представить, как эта туша разляжется на больном человеке, у меня под ее весом уже начали ноги неметь.

- Пока что Принц только причинял боль. - Указав кивком на руку дяди, заметил Кинар.

Приятно стало, что они винят кота, а не меня, спровоцировавшую его агрессию.

- Светлая леди, скорее всего имела в виду,- как всегда, не изменяя своему спокойствию, заметил Гас, - что кошки действуют успокаивающе. А спокойному человеку проще подавить боль. А, вообще, драконы из живности только кошек и не едят, это, по-моему, говорит в пользу их схожести.

Светлый лорд, заметив, что я начала поджимать губы, пытаясь размять ноги, встал и, схватив Принца за шкирку, поднял на вытянутой руке. Осмотрел внимательно котёнка и припечатал:

- А, по-моему, коты похожи на крыс. Больших, отъевшихся, ленивых крыс. Только лапы длиннее и хвост мохнатый.

А потом отдал котика сыну и сказал:

- Кинар, уноси это, и присмотри за братьями. Гас, ты отдыхай, пока есть время. Потом загружу работой, на лишний вздох времени не останется. Доброй ночи.

А в коридоре обратился ко мне:

- Светлая леди, вам тоже лучше отдохнуть. Если позволите, я провожу вас.

А я позволила, все-таки он считается моим мужем. По дороге нам встретился бдящий Корн, который спешил в сторону комнаты