Я оглянулась на дом. Из открытой двери кухни выбивалась золотистая полоска света, из окна на втором этаже тоже лился свет.

— Это комната Табиты?

Алекс и Дэйви кивнули. Я встала под окном и крикнула Табите, что идет снег и вообще на дворе красота. Может, она присоединится к нам? Это был дико отважный шаг для меня, и я решила впредь увеличить ежедневное потребление портвейна.

Табита подошла к окну. Эдвард и Джокаста запели рождественский гимн, а мы к ним присоединились. Табита поаплодировала нам, но не вышла. Мы же возвратились в дом, напевая и приплясывая, чтобы разогреть озябшие ноги.

Дэйви приготовил какао и чай, и мы вернулись в зал. Едва сев, чтобы выпить чаю из моей новой прелестной чашечки, я вспомнила о Джики, которого мы оставили в расписной гостиной.

Открыв дверь, я застыла на пороге, пораженная масштабом учиненных Джики разрушений. Разбитая посуда, разлитое вино, порванные салфетки и полное отсутствие шоколада. Главный подозреваемый без тени раскаяния на морде болтался на люстре.

— Джики! Ах ты, гадина! Спускайся немедленно!

Он что-то прочирикал в ответ и прямо на люстре занялся своим излюбленным мерзким делом. О господи! Опять я вляпалась в историю. Я устало принялась собирать мусор, косясь на обезьяну. Потери оказались не столь уж и велики — две разбитые тарелки и бокал, зато еду Джики старательно расшвырял по всей комнате, а также ореховую скорлупу, апельсиновые корки и фантики. Коричневые отпечатки крошечных ладошек заляпали библейские фрески, подбавив им сюрности. Хорошо бы прибраться, пока кто-нибудь не увидел это безобразие. И разумеется, в комнату тотчас вошел Дэйви.

— Ох, прости меня, пожалуйста. Я все время как слон в посудной лавке. От меня одни убытки. Ты не мог бы принести пакеты для мусора?

Дэйви рассмеялся и ушел.

У Джики после такого количества сладкого энергия била через край, и он раскачивался на люстре как перевозбудившийся… ну, перевозбудившаяся обезьяна. Нижняя часть стен вся была в отпечатках обезьяних лап. Хорошо, что нам с Дэйви почти удалось их смыть.

— Надо же! Похоже на граффити заключенных в какой-нибудь тюрьме для карликов, — сказал Дэйви, разглядывая остатки обезьяньей росписи.

Джики как заведенный перескакивал с люстры на карниз и обратно, и никакие мои уговоры на него не действовали.

— Да мерзавец надрался в стельку! — воскликнул Дэйви.

— Что?

— По-моему, он допил все, что оставалось в бокалах. Посмотри на него. Он же напился как свинья!

И правда. Оставалось только ждать, когда Джики заснет и свалится с люстры, иначе нам его не достать.

Мы с Дэйви поплотнее закрыли за собой дверь и отнесли всю посуду на кухню. Там тоже царил невообразимый бардак: объеденные скелеты гусей высились на комоде рядом с грязными тарелками, пол был усеян луковой шелухой и прочей гадостью, а поверх этого коллажа из мусора валялись серебряные ложки, вилки и ножи.

— Уверен, на кухне у твоей мамы все совершенно иначе, — сказал Дэйви, брезгливо разглядывая остатки ужина Табиты.

— Еще бы. Там скука смертная, хотя и очень чисто, — рассмеялась я, вытаскивая соусницу из-за огромной стеклянной вазы с восковыми фруктами.

Мы мыли, убирали и болтали буквально до потери пульса. Я уже вытирала последнюю тарелку, когда Дэйви сказал:

— Знаешь, Поппи, думаю, ты должна отдавать себе отчет, что мой брат несколько, хм, легкомыслен… и его чувства…

— Я так и знала! Я так и знала, что именно об этом ты собирался со мной поговорить!

Я нагнулась за вилкой, чтобы он не увидел моего лица. Интересно, чего он хочет: отвадить меня от Алекса или предупредить, что я скоро могу ему наскучить? А вдруг не наскучу?

— Поппи, ты меня слушаешь или опять о своем думаешь?

— А… о своем, наверное. Но я слушаю тебя, продолжай.

— Я ведь не слепой. И я знаю, что он чертовски привлекателен, но пойми, так просто он от Клавдии не отделается. Если ты уверена, что спокойно переживешь интрижку с моим братом, пусть даже интрижка эта ограничится одной только ночью… Если ты думаешь, что тебе это понравится и даже принесет некоторое удовольствие, то пожалуйста… Я, конечно, всегда готов подставить тебе плечо и жилетку, чтобы ты поплакалась, но только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Ладно?

— Ладно, — ответила я, бухая стопку тарелок на стол.

Чувствовала я себя полной дурой. Итак, Дэйви все-таки заметил наши улыбки и перемигивания. Хорошо хоть не знает, что у нас случилось в поезде…

— На самом деле я с тобой вовсе не об этом хотел поговорить. Но, думаю, сейчас для серьезной беседы не время и не место.

Иногда мне очень хочется, чтобы Дэйви выражался не так высокопарно.

— Так о чем? Давай выкладывай! — нахально потребовала я.

— Позже. Я скажу тебе все позже. А с Алексом ты поаккуратнее. Все не так просто, как тебе кажется…

Представляете, как эта фраза подхлестнула мое и без того растревоженное воображение? И насколько же все непросто, интересно? В чем, вообще, дело? В денежных затруднениях? В семейных скелетах? А может, Алекс имеет привычку соблазнять всех друзей Дэйви? Господи…

— Пойдем посадим Джики обратно в корзину, — мягко предложил Дэйви, почувствовав мое замешательство.

Я кивнула, и мы вернулись в расписную гостиную. Джики мирно спал в вазе для фруктов, так что он нисколько не возражал, когда я положила его в корзину. Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась голова Эдварда.

— А, вот вы где! Мы тут решили поиграть в магазины. О, да вы прибрались! Чудно! Пойдемте скорей, а то Джокаста захапает самый лучший магазин.

Круглый стол розового дерева подвинули ближе к камину и расчистили от всякой дребедени, оставив на нем только канделябр из венецианского стекла. Джокаста и Алекс сидели, нетерпеливо ожидая нас. Перед Джокастой лежало две колоды карт.

— А мы вас ждем, ждем. — Джокаста взяла карты и начала их тасовать. — Значит, так, Поппи. Ты у нас — гость, поэтому тебе предоставляется право выбрать первой. Ты каким магазином будешь?

Каким я буду магазином? Боже мой, не перестаю удивляться этой семейке. Я села как можно дальше от Алекса и сказала:

— Не знаю, а что это за игра? Почему мне надо быть магазином? Должна признаться, я совершенно не умею играть в карты. Вы на меня только сердиться будете. Я никогда не могу запомнить, как подсчитывать очки, кому сколько карт полагается брать и…

— Нет-нет. В этой игре ничего такого не нужно. Это игра на скорость и сообразительность, как угадайка. Только вместо того, чтобы кричать верный ответ, ты должна что-нибудь купить