Он заложил руки под голову и усмехнулся.

— Поэтому ты и открыла мне сегодня дверь сама! Испугалась, что меня пленят чары экономки?

— Перестань выворачивать мои слова наизнанку и убирайся отсюда, — прошипела она. — Не хочу тебя больше видеть. Никогда. Ты слышишь меня?

Молчание.

— Кен? — Девушка подошла поближе.

Никакого ответа. Похоже было, что он уснул. Вот нахал! Она наклонилась над ним, чтобы разбудить, но руки Кена вдруг обхватили ее и притянули к себе на постель.

— Так-то лучше, — засопел он. — Теперь можно и поспать.

Эва попыталась вырваться из его рук, но он не выпускал.

— Иди проспись у себя в доме, гуляка!

— Какие нежные слова!

Он поцеловал ее в шею. Что бы он там ни пил, ясно было, что он вовсе не пьян.

— А какой же реакции ты ждешь от меня? — спросила девушка, чуть не плача. — У меня такое чувство, будто ты меня предал. Как ты мог так низко пасть?

Кенит от удивления даже привстал.

— Простите, мэм, это я женюсь или вы выходите замуж за другого?

Эва с трудом сдерживала слезы.

— Я должна выйти за него. Тут затронута семейная честь.

— Да ничего с вашей честью не случится, если я не позволю тебе выйти за Дэвида замуж. — Кенит крепко обнял девушку. — Тебе нужна моя помощь.

— Как дырка в голове, — огрызнулась Эва, взглянув в глаза благодетеля.

Они казались бездонными синими озерами.

— Доверься мне, — настаивал Кенит.

— Да я скорее поверю Дэвиду, — резко ответила она. — Этот, по крайней мере, честно говорит, чего хочет.

Теперь над озерами собрались грозовые тучи.

— Ну, а если честно, а? — продолжал увещевания Кен, крепко обнимая девушку стальными руками и снова притягивая к себе.

— Отпусти, пожалуйста, — умоляла она, но это было все равно, что спорить с медведем-гризли.

— Чего хотел Дэвид, когда пытался тебя шантажировать?

— Забудь об этом, — попросила она, — мы женимся, вот и все.

— Просто женитесь? — повторил он угрожающе. — Потому что он находит тебя привлекательной?

Эва облизнула пересохшие губы.

— Может быть, — пробормотала она.

Он долго смотрел на нее, а потом отпустил.

— Эва, ты когда-нибудь спала с мужчиной?

Сердце ее испуганно затрепетало. Кто еще, кроме него, способен вот так оглушить вопросом? Девушка почувствовала, как румянец покрывает ее лицо.

— Я не обязана перед тобой отчитываться, — пробормотала она.

— Нет, не обязана, — вздохнул он. — А я и сам легко могу прочесть ответ в твоих глазах. Не понимаю я тебя. Сколько тебе лет — двадцать четыре? И ты…

— Двадцать пять, — поправила она.

— Пусть будет двадцать пять. — Он улыбнулся. — И у тебя еще не было романа. Почему?

— Наверное, я ни разу не встретила того, с кем бы мне хотелось…

— А в тот день в лесу… — начал он.

— Это была ошибка, — торопливо прервала она.

Кенит коснулся рукой ее лица.

— Забавно, — улыбнулся он, — а я-то думал, что это лучшее решение, которое ты могла бы принять в жизни. Жаль, что мы не довели дело до логического завершения.

В глазах у Эвы стояли слезы.

— Я не хочу говорить об этом. Не могу. Не сегодня. Да и вообще, какая разница, был ли у меня мужчина, — пробормотала она сердито.

— И тебе все равно, что завтра Дэвид уляжется с тобой в постель?

— Ничего подобного, — проворчала она. — Мы заключили сделку и не будем спать вместе. Ты ничего не знаешь.

— Знаю только то, чему сегодня сам был свидетелем. В саду. — Кен с укором взглянул на девушку. — Пора бы тебе поумнеть. Дэвид — шантажист. Почему же ты думаешь, что он сдержит свое слово?

Эва почувствовала, что все сильнее краснеет.

— Но у меня просто нет другого выхода, — тихо прошептала она.

— Думаю, ты его не интересуешь. Его больше привлекают твои деньги!

— Откуда ты все знаешь? — начала злиться Эва.

Он поудобнее вытянул ноги на постели.

— В том-то и дело, что я ничего не знаю. Сначала ты мне рассказываешь, что любишь Дэвида, а потом — что не собираешься с ним спать. — Эва открыла рот, собираясь остановить Кенита, но он неумолимо продолжал: — Если ты его любишь, отчего ему приходится шантажировать тебя, чтобы заставить выйти за него замуж? Разве все дело не в угрозе семейной чести, о которой ты временами невнятно упоминаешь?

— Он не шантажирует меня, — прошептала Эва. — Я же сказала тебе, что преувеличила. Произошло небольшое недоразумение. Мы… мы все обсудили в саду, и теперь все в порядке.

— В порядке?! — зло воскликнул Кенит. — Значит, все прекрасно, завтра ты позволишь этому типу заниматься с тобой любовью?

Он привлек ее к себе, и руки его скользнули под тонкую, шелковую, ночную рубашку.

— Кен, не надо, уйди, пожалуйста, — задыхаясь, вымолвила она.

— Его ты тоже попросишь об этом? — безжалостно продолжал он.

— Я же сказала тебе, что не стану с ним этим заниматься, — в отчаянии выпалила она.

Глаза его казались теперь чернильными озерами.

— Вы именно об этом разговаривали сегодня в саду? — резко спросил он.

— Да! — ответила она.

Руки его соскользнули с ее плеч, оставляя за собой ощущение ледяного холода, — который, как она знала, скоро охватит ее сердце. Кенит снял пиджак, достал из внутреннего кармана длинный коричневый конверт и взглянул на Эву.

— Почему бы тебе не рассказать, чем же он угрожает вашей семье?

— Я не могу… — начал она, но Кенит раздраженно махнул рукой.

— Не хитри, — проворчал он, — ты думаешь, я глупее этого прожженного жулика Дэвида?

Эва завернулась в простыню, скорее чтобы прикрыться, а не согреться. Но, увидев, какими глазами смотрит на нее Кенит, девушка поняла, что даже пуленепробиваемый жилет ее сейчас не защитит.

— Ну? Я жду.

— Мне нечего тебе сказать, — пробормотала она.

Он бросил конверт на постель.

— У тебя какие-то устарелые представления о том, как надо спасать честь твоего отца. И ты еще надеешься остановить Дэвида? Чтобы он не рассказал всем, что твой отец занимается подлогами?

Эва ахнула:

— Откуда ты узнал?

Кенит пристально смотрел на нее безжалостными чернильными глазами.

— Я не читаю чужие мысли. Но ты не принадлежишь к числу умелых лгунов. Впрочем, ты не являешься и лучшим адвокатом из тех, кого я знаю.