У нее белокурые волосы. Такая блондинка способна отвлечь католического священника от мальчиков- служек. Девица идет к автомобилю с открытым верхом и на ходу так крутит тощими бедрами, что Кэгни кажется, будто он отчетливо слышит скрип трущихся друг о друга костей. Внезапно перед девицей появляется парень лет двадцати с небольшим, который идет ей навстречу, высоко подняв газету и не глядя перед собой. Кэгни берет сотовый телефон и быстро набирает номер. Из сумочки у блондинки раздается звонок. Она опускает руку за телефоном, но Кэгни нажимает клавишу сброса, и звонки тут же прекращаются. В следующую секунду происходит столкновение. Блондинка и молодой человек смеются. Парень присаживается на корточки, чтобы собрать с тротуара вещи, высыпавшиеся из дамской сумочки. Кэгни наблюдает в зеркало заднего вида за тем, как Джессика отряхивается. Молодой человек вытирает кофе, который он нес в руке и во время столкновения пролил себе на футболку. Теперь сквозь мокрую ткань просвечивает его грудь. Джессика показывает рукой на дверь своего дома и ведет парня туда. Когда дверь за ними закрывается, Кэгни приступает к действиям. Не только Говард умеет быть нескромной.

Захлопнув дверцу автомобиля, Кэгни с фотоаппаратом в кармане направляется к красной двери. Ветер заметно усилился, и Кэгни поднимает воротник шерстяного угольно-черного пальто, чтобы хоть немного прикрыть уши, – за ночь температура упала на пятнадцать градусов. Итак, обычный человек идет из пункта А в пункт Б в последний день сентября. В общем, ничего интересного. Кэгни ныряет за угол дома, никем не замеченный.

Двадцать минут спустя он уже сидит на водительском сиденье своего автомобиля и наблюдает в зеркало заднего вида за красной дверью. Наконец она открывается и на крыльцо выходит Говард. Кэгни видит, как он сбегает по ступенькам и оборачивается, чтобы помахать на прощание голой руке и плечу, мелькнувшему из-за закрывающейся двери. Затем Говард сбегает вниз по пешеходной дорожке, пропав на несколько секунд из обзора, и садится в машину Кэгни. Через открытую дверцу в салон автомобиля врывается порыв холодного ветра.

–Это было круто!

–Не надо подробностей.

–По-моему, она настоящая профессионалка, босс. Наверняка эта дамочка имела кое-какой опыт оказания платных услуг, если вы понимаете, о чем я. Господи правый!

Говард восхищенно присвистывает, устраиваясь поудобнее на пассажирском месте, а Кэгни заводит двигатель и трогается с места.

–Босс, можно я включу радио?

–Я когда-нибудь раньше разрешал тебе включать радио?

–Но...

–Вот тебе и ответ.

–Мне надо расслабиться! У меня все тело ноет. У вас есть сигареты?

–Есть.

–Дадите одну штучку?

–Разве я когда-нибудь давал тебе сигареты?

–Честное слово, Кэг, вы бы хоть таблетки какие- нибудь успокоительные принимали.

Кэгни притормаживает возле перекрестка, пропуская автобус, битком набитый ребятишками.

–А ведь и правда, босс, неплохая мысль. Я мог бы купить вам таблетки за свой счет. Не то чтобы у меня много лишних денег, но ради вас я готов пойти на такую жертву. При условии, что это окажется не слишком дорого.

Кэгни, сосредоточенный на дороге, не обращает на болтовню Говарда ни малейшего внимания, и тот в конце концов сдается. На какое-то время в салоне автомобиля воцаряется молчание, нарушаемое только постоянным гулом лондонского дорожного движения. В тот момент, когда Кэгни сворачивает на запад и направляет «БМВ» по Чизвик-Хай-стрит, из-за туч неожиданно выглядывает солнце. Желтые листья срываются с веток у людей над головами и плавно, будто танцуя, летят к земле. Кэгни они напоминают двадцати фунтовые банкноты.

–Босс, мы сейчас едем сразу в офис?

–Если хочешь, отправляйся пешком. Я не против.

–Нет, спасибо. Может, притормозите у какого-нибудь магазина? Я заскочу на минутку.

–Я когда-нибудь останавливался ради тебя возле магазинов?

–Нет.

–Тогда зачем спрашивать? Хочешь снова получить отказ?

Говард тяжело вздыхает и принимается чуть слышно начитывать рэп. Кэгни едва заметно морщится. Говарда нужно как-то заткнуть, и Кэгни в голову приходит идея.

–Ты ведь знаешь, Говард, что не имеешь права заниматься с ними сексом. Меня за это дело могут лишить лицензии.

–Кэгни, я не занимался никаким сексом!

–Не ври. Я снимал вас на фотокамеру. Или ты считаешь, что я скромно отвел глаза в сторону, чтобы, не дай Бог, не увидеть ничего плохого? Я прекрасно видел, чем вы там занимались.

–То, что вы видели, босс, было невинной фелляцией. Она взяла в рот до того, как я успел ее остановить, а прерывать побоялся. Полагаю, мои страхи совершенно обоснованны. Представляете, что было бы, если бы она стиснула зубы? Кстати, хорошо мы получились?

–Где?

–На снимках.

–Неплохо.

–А вы не отпечатаете снимки в двух экземплярах? Хочу пополнить свою коллекцию.

–Запомни – больше никакого секса. Все, что нам нужно, это поцелуй. Один-единственный. Так что кончай валять дурака. Я тебе не сутенер.

Кэгни сворачивает с южной кольцевой дороги и едет вдоль стены, окружающей городские сады.

–Айан сегодня придет в контору?

–Если нет, у него будут неприятности. Надеюсь, грузовик уже освободил вход.

Кэгни сворачивает налево и подъезжает к дому. Грузовика возле конторы действительно нет. Что же до Кристиана, то он стоит у своего магазинчика под названием «Королева экрана» и любуется на проделанную работу. В центре витрины стоит картонная Долли Партон, вокруг нее – пластмассовые Будды и гирлянды из бумажных цветов. Кэгни проезжает дальше по переулку, сворачивает на обочину и глушит мотор.

–Ладно вам ворчать, босс, – говорит Говард. – Признайте по крайней мере, что работа была выполнена безупречно. Газета, пролитый кофе – комар носа не подточит.

Говард легко выбирается из машины. Кэгни идет по переулку навстречу городской суете позднего утра. Говард, не торопясь, шагает следом.

–Какая еще безупречность? Сработано грубо и прямолинейно. За последний месяц ты использовал прием с кофе и газетой не меньше шести раз. Ты постоянно задаешь мне один и тот же вопрос и получаешь один и тот же ответ. Если бы у девицы имелась хоть капля мозгов, она сразу раскусила бы тебя. К счастью для нас, Джессика оказалась такой же тупой, как следовало предполагать по ее внешнему виду.

Кэгни говорит, не оглядываясь. Ветер дует ему в спину, поэтому Говарду приходится напрягать слух, чтобы разобрать сказанное.

–Я использую этот прием, потому что он работает, а вы, босс, просто старый, вечно недовольный ворчун. Кроме того, вы сами не придумали ни одного хорошего приема. Только очень тупые.

–Подобное притягивает подобное. Я никогда не ставлю под сомнение это золотое правило.