– Ты уже слышал про Дженну?

Дилан напрягся:

– Что? Что случилось?

– Вчера утром она потеряла сознание в банке. Ее отвезли в больницу.

– Потеряла сознание? Ты знаешь почему?

Черт! Нужно срочно лететь в Шайенн. Нельзя отказываться от ответственности за еще не родившегося ребенка и его мать.

– Мама, когда узнала, позвонила в больницу, но ей отказались сообщить какую-либо информацию. Сказали только, что состояние стабильное.

«Стабильное – это хорошо, по крайней мере, не критическое», – мысленно утешил себя Дилан.

– Кто-нибудь пытался дозвониться до Дженны?

– Конечно, но ее телефон, должно быть, отключен. А в салоне трубку поднимает женщина по имени Валери. Но она молчит, как рыба, обо всем, что касается Дженны.

Дилан мысленно прикинул, какие дела нужно закончить сегодня, чтобы срочно отправиться домой. «Домой? Когда это Лос-Анджелес перестал быть для меня домом?» – мелькнула мысль. Но он тут же понял, что этот город никогда домом ему и не был. Сейчас его тянуло в Шайенн.

– Приеду так быстро, как смогу. Спасибо, что остаешься начеку, Шанс.

– Я знал, что ты захочешь об этом узнать. Эй, парень, ты собираешься разрулить эту ситуацию? Остальным и дела нет до того, что с ней было в прошлом. Для нас важно, кто она сейчас и что она собирается дать жизнь одному из новых поколений Ласситеров. Теперь она одна из нас: хочется ей того или нет.

– Я разрулю, – пообещал Дилан, кладя трубку. И добавил: – Так или иначе.

Его секретарша выяснила информацию о рейсах на Шайенн. Придется сделать пересадку в Денвере, но зато Дилан успеет добраться до цели сегодня к полуночи.

Сидя в аэропорту, он позвонил в шайеннскую больницу и с удивлением узнал, что Дженну уже выписали. Значит, она должна быть дома. Уже перед самой посадкой в самолет он попробовал набрать домашний номер Дженны. Ответа не было. Ее сотовый тоже не отзывался. Надо на время усмирить свое нетерпение, пока он не прибудет в Шайенн.

Из-за задержки в Денвере самолет приземлился глубоко заполночь. Подавив желание немедленно помчаться к Дженне, Дилан решил, что она все равно сейчас мирно спит дома – лучше повидаться с ней утром. Поэтому он направился в свой дом.

Войдя, он скинул пиджак, сорвал с шеи галстук, щедро плеснул в бокал виски и рухнул в кресло в гостиной. Спать совершенно не хотелось, и не давали покоя мысли о последующих действиях. Разумеется, он увидится с Дженной, убедится, что она и ребенок в порядке, и в первую очередь выяснит, что стало причиной обморока. А что потом?

У Дилана все еще оставались вопросы, ответить на которые может только сама Дженна. Его глубоко ранило то, что она утаила от него такое. И только поэтому у него вырвались жестокие слова, которые он не сказал бы ей в другой ситуации. Впрочем, их отношения с самого начала нельзя было назвать обычными. В душе Дилан верил, что Дженна создана для него. Неужели все изменилось? Что он чувствует к ней сейчас кроме искренней заботы? Изменилось ли его отношение к этой женщине после того, как он узнал о ее прошлом? Дилан глотнул виски, ища ответ. Нет, его любовь к Дженне не уменьшилась. Да, его уязвило то, что она не открылась ему, но в сердце осталось прежнее чувство. Он обвинил ее, что она промолчала из недоверия к нему. Но разве он сам точно так же не поверил ее признанию, что она не знала об афере отца? Он даже не захотел ее выслушать!

Прошедшая неделя без Дженны, без ее голоса, смеха и поцелуев, стала для Дилана настоящим адом. Можно ли вообразить жизнь без нее? Черт, нет, конечно! Он хотел ее. Нет – он любил ее всем сердцем. И всегда будет любить.

Но вся сложность в том, что отношения между ними с самого начала были очень хрупкими. Не разрушил ли он их окончательно своими жестокими вопросами? Кажется, его слова сильно ранили ее. А его тогда занимал лишь собственный гнев. Но он все еще хотел знать всю правду. Они не смогут двигаться дальше, пока не прояснят все до конца. Шанс прав: что бы Дженна ни сделала в прошлом, это не имеет значения, потому что теперь она совсем другая. И она – мать его ребенка, женщина, которую он, Дилан, любит всей душой. Только это имеет значение. А с остальным он разберется, если Дженна ему позволит.

Было всего десять утра, а Дженна уже чувствовала страшную усталость. Милли не вышла на работу. Кажется, она сегодня утром страдала похмельем, если Дженна правильно истолковала ее путаную эсэмэску.

«Неужели я в ее годы была такой же? – подумала Дженна и ответила сама себе: – Конечно нет». Она в то время изо всех сил старалась быть незаметной, но неоценимой помощницей.

Она решила позвонить Валери и попросить ее выйти сегодня на работу хотя бы на пару часов. Но выяснилось, что подругу свалил какой-то очень заразный желудочный грипп, подкосивший и всех ее домочадцев. Даже если бы Валери и сумела выйти ненадолго из туалета, о том, чтобы появиться на работе и речи быть не могло, чтобы никого не заразить.

Дженна уверила чуть не плачущую подругу, что справится сама – ведь они еще вчера доделали большую часть сегодняшнего свадебного заказа, а утром она закончила последние три букета.

Дженна потянулась за бутылкой с водой и пакетом с солеными закусками, которые врач порекомендовал ей включить в рацион. Но тут кто-то позвонил у входной двери. «Клиенты за свадебными букетами и бутоньерками», – подумала она, приклеила на лицо улыбку и вышла из подсобки.

Но улыбка мгновенно растаяла, едва Дженна увидела, кто пришел.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Дилан.

– А где мне еще быть? И какое тебе вообще до этого дело?

– Это мое дело, потому что ты носишь моего ребенка. Я приехал утром к тебе, а тебя не оказалось дома.

– Как видишь, – сухо ответила Дженна, но ее сердце все же пропустило пару ударов при виде Дилана.

– Почему ты не дома в кровати?

А, так он уже в курсе ее обморока.

Она вздохнула:

– Мне просто стало немного дурно, вот и все.

– Почему? Ты вообще следишь за своим здоровьем?

– Ты мне не мать. Я и сама могу прекрасно…

– Вот только не надо, Дженна, – прорычал он. – Я заглянул в твой холодильник и знаю, что ты ничего не готовишь. Почему ты попала в больницу?

– Мое давление было чуть ниже нормы – и всего-то. Мне посоветовали пить больше воды и увеличить потребление соли. Так что, как видишь, не о чем беспокоиться.

– Ты ничего не повредила себе при падении?

– Нет. И ребенок тоже в порядке. Серьезно, Дилан, со мной все хорошо.

В салон вошел еще один посетитель – отец невесты, чтобы забрать заказ.

– Извини, мне надо работать, – сказала Дженна Дилану.

Но он не ушел и сначала торчал рядом, слушая ее разговор с клиентом, а после даже посмел настоять, чтобы Дженна присела, а сам помог погрузить цветы в фургончик. К тому времени, как он, покончив с этим, вошел внутрь, Дженна уже просто кипела от ярости.