– Подожди, что вы сделали? – нервно спросил Макс у Антона, среднего из сыновей местного альфы. – Она же попросила не искать. Когда вы научитесь ей доверять? Она уже сто раз доказала, что знает, что ей лучше. Луна, зачем?

– Мы не понимаем твоей реакции, Макс, – обратился к нему Александр. – С каких пор ты так спокоен?

– Да просто я знаю, что, если случится беда, мы узнаем. На совершеннолетие я подарил ей кулон. Он с тревожной кнопкой. Когда она поймет, что одна не справляется, что опасность слишком сильная, она его активирует и мы узнаем, где она. А пока этого не произошло, я буду просто ей верить, – он резко встал со своего места и подошел к окну, запустив руки в карманы. – Понимаю, был не прав, надо было раньше сказать, но я и сам вспомнил, только когда на нашем месте побывал. Успокоился и вспомнил. Эта коза маленькая оставила мне рисунок с кулоном и подмигивающий смайлик. Тут меня осенило, и я успокоился.

– Это же Анька, всегда все обдумает, продумает, а потом делает, – рассмеялся Антон, чем убрал градус напряжения.

– Да, мелкая не была бы собой, если бы не продумала пути отступления, – подхватил Олег.

Все были растеряны и не знали, что делать. Мой волк бился в истерическом припадке и требовал выпустить его на волю, чтобы бежать за ней, искать. Хоть что-то делать. Да и горечь обиды начала окутывать сознание. У них есть свое место – как горько это осознавать. А что у нас есть? Только ночь? Но нельзя сейчас поддаваться эмоциям. Я должен обуздать свою сущность для общего блага. Только как? Верховный был недоволен, но не стал обвинять их в молчании, ведь, по сути, мы бы не решили тогда нужные вопросы. Сразу бы кинулись на поиски, которые и так уже активно ведутся.

Но Мартин все же выдвинул требование не прекращать поиски беглянок и докладывать лично ему, дабы не привлекать лишнего внимания ко всей этой ситуации. О ее побеге знали лишь проверенные волки стаи Вермутова, поэтому было принято решение не сообщать о пропаже. Даже в их стае будут думать, что девушка пока просто сидит дома. Сейчас ни к чему кому-то знать о случившемся, а потом будет видно.

Когда в помещении остался только Инейный вожак, я окликнул его.

– Александр, можем поговорить?

– Ну, хорошо, – он закрыл за собой дверь, чтобы все осталось только между нами, – я слушаю.

– Ты можешь меня ненавидеть, презирать, я бы сам к себе эти чувства испытывал.

– Ошибаешься, – перебил он меня. – Такие чувства я к тебе испытывал, когда не знал, кто ты. Когда только услышал от дочери, что ты от нее отказался. И пусть ты сделал это на самом деле лишь два дня назад… Я переболел этим, как говорит моя дочь. Сейчас мне тебя искренне жаль. Вы с Азизом не понимаете, какую глупость совершаете. И я искренне надеюсь, что, когда все закончится, вы двое поменяете свое отношение к истинным. Но вот сможешь ли ты быть с моей дочкой… тут я не скажу. Аня очень гордая, не факт, что простит. Как отец, я никогда не смогу тебя принять в качестве зятя, никогда не смогу тебе доверить ее. Прости. Но ты не заслужил этого.

– Александр, подожди. Давай на этом остановимся. Я просто хочу, чтобы ты знал. Хоть я от нее и отказался, но знать, что с детьми все хорошо, – важно для меня. Поэтому если вдруг когда-нибудь она выйдет на связь, сообщи мне. Просто четыре слова: «С ними все хорошо», – он на меня посмотрел и с каким-то чувством разочарования кивнул в знак согласия.

– Дурак ты…

И ушел, оставив меня гадать, что значат эти слова.

Макс

Мы вышли из зала совещаний в смешанных чувствах. По крайней мере я. Такое чувство, словно что-то упустил. Реакция совета на мой отказ быть в числе первых, кто познакомится с Лизой – той самой чудесной малышкой, про которую мне рассказывала Аня, немного удивила. Но и их понять можно. Не предложи я самый оптимальный вариант от старшего к младшему, неизвестно, что бы случилось. Я видел в глазах каждого желание быть первым, да и не ждать никаких двадцати лет – прямо сейчас идти и знакомиться.

Это неправильно. Малышка должна прожить в семье хоть сколько-то лет после совершеннолетия. Даже не представляю себе сейчас ситуации – Егор не отказался от Ани, и она уехала. Так ей двадцать один, а не шестнадцать, как дочери Верховного! Мы-то ладно – мужчины, пар бы спустили на тренировках, а вот мама – это было бы для нее очень больно. Как сейчас – когда она сбежала. Умом понимаю, что она не просто так это сделала. Даже понимаю, что ею двигало в тот момент – наша безопасность, безопасность стаи. Хоть она и не волчица по крови, но она волчица всей своей душой. Стая, наши традиции – все это было для нее на первом месте.

Да и ради Егора, если он когда-нибудь одумается, она засунет свою гордость куда подальше, будет делать вид, что все прекрасно, и уедет с ним, потому что знает, что значит истинная для волка. Может быть, даже простит его. Не рискну отрицать возможность и такого исхода.

Подсознательно даже сейчас, зная, что Егор разговаривает с отцом наедине, я все же надеюсь, что он образумится. Я даже этого очень хочу. Нет, не подумайте, я очень хочу, чтобы он помучался за свою глупость. Даже рад сам ему навалять, пока сестры нет и она не знает. Но я хочу для нее счастья, да и эгоизм в моих мотивах присутствует… Из мыслей меня выдернул Верховный.

– Максим, – он дождался, пока я обернусь на его голос, – поговорим? – и кивнул на свободный малый зал, где мы собираемся на совет стаи. Я прошёл в комнату и за мной он со своим бетой. – Надеюсь, ты не против, что разговор состоится в такой компании?

– Нет, не против. Возможно, это даже к лучшему.

– Так что у тебя за мысли? В чем твой мотив? – сказал Артур.

– Мою историю со знакомством с Аней вы знаете, – они кивнули, – в первые годы я не мог в это поверить, но потом сам не заметил, как привык к этой мысли. Волк сразу согласился с тем, что она сестра, но при этом не переставал относиться к ней по-особенному. Он выделял ее среди других. Почему, я так и не понял. Мне просто важно было знать, что именно с ней всегда все хорошо.

– И к чему ты все это ведешь? – задумчиво спросил Мартин.

– У Олега есть теория. И если вы не против, я немного расскажу вам о том дне, когда он поделился ей со мной, – оба волка положительно кивнули. – Это было в день совершеннолетия Ани. Мы поехали к ней в столицу, чтобы отметить. Ведь нехорошо пропускать занятия в институте. Когда проводили ее, мы с парнями разговорились, и Олег сказал, что, возможно, моя реакция связана не с тем, что она моя пара, а с тем, что она мать моей будущей пары.

Оборотни были в замешательстве, явно до конца не осознав суть сказанных мною слов. Несколько минут они сидели в молчании, потом переглянулись между собой.

– Мы до конца не понимаем тебя, – первым тишину нарушил Мартин.

– Его теория довольно проста. Вы прекрасно знаете, что у моей сестры довольно редкий запах – вишневый сад. Сказать, что он дурманит, никто не сможет. Она знакома с очень большим количеством свободных волков, и все реагируют на нее нейтрально. Но не я. Меня он будоражит, но не возбуждает. Так вот, Олег считает, что Аня просто пахнет похоже. Учитывая ее особенность, понятно, что дочка будет пахнуть цветущим садом. Но вот каким?.. Есть предположение, что мой волк просто охраняет мать своей пары. Вот и все, – я развел руками в воздухе, показывая, что на этом завершил свою мысль. – И сейчас эта теория мне не кажется такой уж бредовой.