Генералы зашумели. Их так учили! Быстрота, натиск, маневр, огонь! И именно в такой последовательности. А тут зеленый пацан их учит!

Василий парировал шум:

– У меня спросили мое мнение – я ответил. Подойдите к этому проще: танк – это просто телега, которая возит пушку. Все мы – самоходные артиллеристы, а не кавалеристы.

Для большинства присутствующих это был удар под дых. Большинство из них еще недавно носило шпоры. Некоторые ими и сейчас бренчат.

– А я помню это высказывание! – сказал кто-то из генералов. – Припоминаю, что сказавший это, через полгода, присел на «пятнашку», как враг народа. Так ему и надо!

– Ты бы помолчал, Тимофеич! – громко сказал другой, весь седой, генерал-лейтенант. – Комдив Челышев, начштаба 11-й танковой, до конца выполнил свой долг: прикрыл отход к Новоархангельску моего мехкорпуса, а не драпал, как некоторые, на самолете из котла.

Федоренко постучал карандашом по графину, призывая всех к порядку.

– Садитесь, лейтенант. Да, товарищи генералы, мы этот вопрос уже поднимали, почти год назад на всеармейском совещании. К сожалению, лейтенант практически слово в слово повторил большую часть моих тогдашних замечаний, ну, кроме необходимости действовать от обороны, когда замыслы и численность противника неизвестны. Тогда, в сороковом, за такие слова можно было… – начальник ГАБТУ замолчал.

– Вернемся к вам, генерал Баранов. То, что вы сделали, называется самоуправством. Однако вы задействовали такие силы и средства, включая Ставку Верховного Главнокомандования, что обвинить вас в этом не представляется возможным. Кстати, примерно в это же время нашим Управлением решался вопрос о формировании и отправке на Северный фронт двух танковых дивизий, четырех танковых батальонов и двух отдельных танковых батальонов резерва Ставки. По планам вашего командования эти подразделения должны были прибыть на фронт не позднее 30 августа. Но прямо скажем, что немцы опередили нас на полмесяца и неожиданно быстро пробили эшелонированную оборону у реки Мшага, поставив перед командованием двух фронтов очень сложную задачу. В случае прорыва немцев под Новгородом, над Ленинградом нависла бы угроза окружения и взятия. Вы, конечно, отхватили себе значительно большее количество тяжелых танков, чем позволено по штату. Что это за батальон, в котором 53 тяжелых танка?

– Десять танков ему были приданы из состава второго танкового полка. Один танк – подарок самому Челышеву от рабочих Кировского завода.

– Штат № 010/85 предусматривает всего 29 танков в батальоне.

– Дивизия сформирована по штатам апреля 1941 года. Именно это штатное расписание являлось основой для переформирования. Кроме тяжелых танков, в состав дивизии включены легкие танки Т-50 в количестве 20 штук, в том числе 14 со складов 174-го завода, их не приняли военпреды, рабочие их восстановили. Используются в качестве связных и разведывательных танков в боевом разведдозоре. КВ-3 слишком шумный для этого. Штат, о котором вы говорите, товарищ замнаркома, утвержден тогда, когда мы уже были на Мшаге. Основная единица – танковая рота, десять машин, три взвода по три машины, командир взвода – средний командир, командиры двух машин – сержанты или старшины. Ваш новый штат предполагает командирами сажать только средних командиров. А где их столько взять, да еще и опытных? Мои сержанты – гораздо опытнее лейтенантика ускоренного выпуска. Старые танки сданы на ремонт и пошли на пополнение 24-й танковой дивизии.

Федоренко ухмыльнулся, он понимал, что задел больную тему для Баранова. Его дивизию разодрали на части в начале войны. С большим трудом он смог скомплектовать часть, способную бороться даже с немецким корпусом, что он и доказал. Но тем не менее замнаркома решил еще поинтересоваться у комдива:

– А зачем вам три моторизованных полка?

– Ну, во-первых, моторизация у них весьма условная, только автомашины. Во-вторых, каждому танковому полку по полку пехоты, а отдельному усиленному батальону еще один, под решение его задач. Сразу предполагалось, что батальон Челышева будет решать задачи усиления и проводить рейды, то есть действовать в отрыве от основных сил. В частности, он провел разведку места сосредоточения для наступления дивизии, обеспечил накопление складов с боепитанием и горючим, разведку прилегающих территорий. Чем обеспечил успех наступления на Шимск. Его батальон остановил продвижение немцев под Новгородом, перекрыв танкоопасное направление у Трех Отроков. Он же нанес отвлекающий удар по первому армейскому корпусу, который, во-первых, серьезно отвлек противника от нашей переправы, во-вторых его бойцы захватили в плен командира корпуса и добыли важную информацию о расположении противника, его силах и средствах. Поняв, что большая часть сил немцев находится сейчас под Новгородом, я перебросил туда артиллерию и ускорил движение на Шимск, застав врасплох Манштейна, который засунул одну из дивизий в мешок. Будь у меня сил меньше, мы бы с такой ордой не справились. А так мы, во взаимодействии с 28-й танковой, и город отстояли, и прорыв ликвидировали.

– Мы еще вернемся к этому вопросу. Николай Иванович, у вас есть вопросы к представителям 1-й танковой?

В центре первого ряда поднялся человек в круглых очках, на петлицах которого было четыре ромба, а на рукаве большая красная звезда с золотым серпом и молотом.

– У меня есть вопрос, но не к ним. Когда воевать научимся, товарищи генералы? Первая танковая в наступлении потеряла всего три машины. А тут не знаешь, как укомплектовать целую орду «безлошадных»! Вот посмотрите: это за сентябрь! Десять, десять бригад формируем, ни одной новой, все из разбитых дивизий и корпусов. По крохам собираем! Учитываем технику всю, поштучно! А вы их палите, сотнями!

– Не мы, немцы! – возразил кто-то из зала, но на него зашикали, потери по техническим причинам и по отсутствию снабжения были гораздо выше боевых. Это все знали.

– Генерал Баранов!

– Я.

– У вас были потери по причине отсутствия топлива, боеприпасов и поломкам?

– Только три танка на переправе. Машины у нас тяжелые, на восемь тонн больше максимального веса для мосто-понтонного парка. Две машины свалились в воду из-за водителей, одна из-за перебитого противником троса. Проблем с топливом и боеприпасами не было.

Василий не слушал эту перепалку. Это слышал только я. Но я молчал и не хотел никому ничего отвечать или спрашивать. Он же смотрел в одну точку, намертво зажав кулаки. Все эти люди ему стали совершенно неинтересны. Письма крайний раз приходили еще в Череху. Больше их не было. Он винил в этом плохо работающую почту, ан вон как обернулось. Отца уже нет, где находятся мать и сестра – неизвестно. Совещание закончилось, всех отпустили. А он так и остался сидеть на месте. Ему задали вопрос, но он не отреагировал. Баранов отрицательно махнул рукой вопрошающему, подошел ближе и сказал на ухо:

– Он похоронки не получал, ждал писем.

– Что там случилось? – задал вопрос Федоренко. Баранов сообщил и ему о том, что Василий не знал о том, что отец погиб. Замнаркома встал, вышел из-за стола и подошел к Васе.