– Голубушки мои напугались, прибежали, говорили, черта ты притащил настоящего.

Мы засмеялись вдвоем с отцом над бдительностью «Голубушек, которые, как я понял, следят за каждым моим шагом. Тут, в глухой деревне, я как на ладони.

– Черти – они совсем не такие, я видел их, – сказал я отцу Феодосию.

– Да я тоже их много раз видел, еще живых, но уже за чертой.

– Как это?

– По твоему прошлому рассказу, я понял, что черти – те, кто в ярости и жестокосердии своем закрывают себе путь к спасению. В твоем рассказе много не канонического было, я поначалу не все смог принять. Но потом, продумав, я понял, что главный смысл – в выборе человека и в принятии его самого себя.

– Я еще раз сходил, вот все никак до вас не мог дойти, чтобы рассказать.

И я рассказал отцу Феодосию про свой новый подход. Я рассказал очень подробно, начав с того момента, как Элронд разбудил меня в Древе, и закончил тем, как проводил. Когда я закончил свой рассказ, отец Феодосий задумался, и мы минут пять шли молча. Потом он вдруг произнес:

– Истину говорят, в доме Отца моего обителей много. Конечно, то, что ты говоришь, ересь с точки зрения канонической церкви. Но и ты не суди церковь, ибо не понимаешь сути ее.

– Я и не сужу уже, поначалу как-то отрицал все. А сейчас вот сам сомневаюсь.

– Молодец. И вопрос ты себе правильный задал.

– Какой?

– Что ты себе создашь после смерти? Это и есть вопрос вопросов. Хочешь, я скажу тебе, что в раю?

– Что?

– Там чистое творчество и созидание. Там люди смогли уйти от земных желаний, перерасти их. В тех местах, где ты был, люди застряли в мелочном и бытовом. Даже те милые спокойные домики, которые ты видел, – это ведь следствие того, что люди не смогли постичь духовного. Предназначения своего не постигли, вот и зависли в милом и тихом месте на вечность. И правильно ты назвал это место адом. Серафим Саровский сказал, что смысл православия – это стяжать духа святого. А что есть дух святой, как не прямая созидательная энергия, при помощи которой и создаются миры и вселенные.

– Но почему же тогда церковь все время предлагает каяться, а не открывает эту истину народу?

Отец Феодосий, замолчал, а я не смел перебивать его молчание другими вопросами. Потом он ответил:

– Самое простое ответить, что ты Отрок неразумный и не понимаешь церковной сути. Так бы, наверное, ответило большинство, но я попробую тебе ответить. Те пути, которыми ты ходил в Ад, православным отцам известны давно. И ты не первый турист в тех местах, как ты и сам уже понял. Но как провести паству путем правильным, не лишив их воли свободной? Вот задача из задач, ответ на которой все церкви мира ищут с момента сотворения мира. Без свободной воли нет процесса творения, а без ограничений человек уходит в пропасть. Вот потому и каждая строчка учения, по десять раз продумывается и проверяется, чтобы дать человеку свободы ровно столько, сколько надо для правильного выбора. В истории было много попыток приводить к богу насильно, через жесткие посты и молитву, но, к сожалению, это не дает результата. Скорей, результат строго противоположный.

– Вы хотите сказать, что церковь играет важную роль в управлении государством?

– Я такого не хотел говорить, но это правда. Даже в самые суровые годы, в которые я жил, мы были рядом с властью. И могли бы большевиков скинуть, когда они еще не окрепли во власти. Но не стали этого делать. Теперь я это и сам понял. Россия принесла жертву, и есть смысл в этой жертве.

–Для меня это все еще очень далеко. Отец Феодосий, я половины слов не понимаю, о которых вы говорите.

– Та чертовка, которая чуть не погубила тебя, она сказала, что мстит мужчинам за то, что какой-то из них бросил ее одну с ребенком. Теперь вопрос, как найти ту самую золотую середину, чтобы мужчины не бросали женщин, но и оставались свободными в выборе. Если церковными законами обязательно ввести брак, то результат получается не таким уж и положительным, как нам того хотелось. Лишая женщину свободы, мы лишаем ее и мужчину. Можно поднять положение мужчины в браке до небес, но как вместе с этим положением добиться и роста его ответственности? А если поднимать положение женщины, то мы теряем мужчин вообще. В общем, это лезвие бритвы, Николай. Как сделать так, чтобы в войне, которая идет в каждом из нас, победила светлая сторона.

В таких вот разговорах, Лех, мы и прошли весь путь. Отец Феодосий погрузил меня в глубокие мысли, которые меня беспокоили еще до того, как я начал исследование плодов. Помнишь, я тебе рассказывал, один психиатр мне говорил, что нет проблем в том, чтобы ограничить потребление спиртного человеком, но есть проблема, как его заставить жить. Церковники занимаются тем же вопросом, что и врачи-психиатры, только с другой его стороны. Или даже с той же стороны, но при помощи других приемов. Ты знаешь, я сделал открытие, что церковники в чем-то умнее, чем врачи. Они работают по профилактике психиатрических заболеваний у общей массы населения куда активней, чем любые психиатрические клиники. Вот те же «голубушки», как их называет отец Феодосий, одинокие старые женщины, которым просто некуда выплеснуть свою энергию, по ним же по всем плачет сумасшедший дом. А под управлением отца Феодосия они держатся бодрячком. Хотя зря я про них плохо думаю, просто я постоянно чувствую, что они за мной наблюдают. Может, это не по ним дом-то плачет, а по мне?

И еще я понял одну вещь: это не церковники создают религии, а люди. Люди чувствуют, что там что-то есть, что живут не в одном мире, и начинают придумывать себе богов для оправдания. Или для того, чтобы объяснить то, чего они не могут объяснить. В зависимости от ступени развития человечества оно создает церковников разного уровня. Ты мне рассказывал, что церковь в других измерениях – чуть ли не обязательный атрибут. Не просто так они создаются и непростая у них миссия. Сейчас я все больше и больше проникаюсь этой мыслью.

Ладно, на сегодня хватит, а то куда-то меня в глубокую философию унесло. Пойду есть рыбу, которую наловил! Лиля так удивилась. Надо же, говорит, ты у меня еще и рыбак. За тобой – как за каменной стеной, правда, в жерле вулкана.

__________________________________________

Язь удался,