— Однако вы не считаете, что ваше нынешнее богатство — при условии, что вы женитесь в течение следующих двух недель, — и ваши будущие перспективы имеют для меня решающее значение? — уточнила она. — Впрочем, мы уже выяснили это сегодня утром. И поэтому меня следует завлекать обещаниями… э-э…

Она замолкла, явно затрудняясь закончить предложение.

— Приятного времяпрепровождения в постели? — подсказал Дункан.

— Вы намерены завлекать меня этим?

— Думаю, для вас это имеет большее значение, чем вы готовы признать, — сказал он. — Вы красивы и женственны, мисс Хакстебл, но вам уже тридцать лет и вы одиноки. И вы уже лет десять не делили постель с мужчиной. Думаю, возможность делать это снова и не один раз, а каждую ночь — и, возможно, каждый день — должна быть очень привлекательна для вас.

— С вами? — поинтересовалась она.

— Вам это кажется отвратительным? — отозвался он.

— Вы некрасивы, — сказала она. — Вас даже не назовешь привлекательным.

«Что ж, сам напросился!»

Дункан приподнял брови.

Она снова залилась краской.

— Но вы и не уродливы, — поспешно сказала она. — И определенно не отвратительны. Собственно, вы…

На этом интересном моменте их разговор прервали. Раздался стук в дверь ложи, и не успели они ответить, как она приоткрылась, впустив мать Дункана в сопровождении сэра Грэма.

— Дункан! — воскликнула она. — О, как это смело с твоей стороны явиться в театр, хотя Грэм называет это глупостью, как и вчера вечером, когда ты посетил бал у Тинделлов. Конечно, мне следовало подождать, пока ты нанесешь нам визит со своей невестой, но ты так и не пришел сегодня днем, хотя я оставалась дома в надежде, что ты это сделаешь. Познакомь нас, пожалуйста.

— Мама, — сказал он, — позволь представить тебе мисс Хакстебл, которая не является моей невестой, хотя и была достаточно любезна, чтобы пригласить меня присоединиться к ее родным в ложе Морлендов. Могу я представить вам свою матушку, мисс Хакстебл? И сэра Грэма, ее мужа.

— Не является? — Леди Карлинг шагнула вперед и взяла руки мисс Хакстебл в свои, не давая ей присесть в реверансе. — Но очевидно, скоро будет. Весь свет уверен в этом, а то, в чем уверен свет, неизбежно происходит, рано или поздно. И потом, разве вы не сказали вчера какому-то офицеру, чье имя вылетело у меня из головы, что вы помолвлены с моим сыном?

— Да, мэм, — отозвалась та. — Но я была раздосадована на майора Дью и, боюсь, солгала.

— По моему предложению, — добавил Дункан, заметив неодобрительное выражение на лице сэра Грэма.

— И в итоге вы оказались в весьма щекотливом положении, — подытожила его мать со смешком. — Но нет никакой нужды подвергать себя дальнейшей неловкости, когда решение лежит на поверхности. Вы должны превратить ложь в правду, объявив о помолвке. Из вас получится очень красивая пара. Не правда ли, Грэм?

— Мне кажется, Этель, — сказал тот, промычав что-то нечленораздельное, что могло сойти как за согласие, так и несогласие, — спектакль вот-вот начнется. Нам лучше вернуться в свою ложу.

— Пожалуй, — согласилась она, сжав руки мисс Хакстебл, прежде чем отпустить их. — Мой сын должен привести вас на чай завтра, мисс Хакстебл. Поговорим о свадьбе, ее нужно устроить очень быстро, поскольку дед Дункана, который всегда был старым ворчуном, повел себя еще более отвратительно, чем обычно, лишив его всех средств. Но ему придется вернуть их, если Дункан женится на ком-нибудь столь респектабельном, как вы. У него просто не останется выбора, не так ли? Но даже поспешная свадьба не может быть тайной или убогой. У меня есть кое-какие идеи на этот счет, которые мы могли бы обсудить завтра. Обещайте, что придете.

Мисс Хакстебл посмотрела на Дункана и улыбнулась.

— С удовольствием, мадам, — сказала она. — Хотя должна предупредить вас, что свадьбы, возможно, не будет.

— Конечно же, она будет, — возразила его мать. — Всех мужчин охватывает страх, когда на горизонте маячат брачные узы. Завтра утром я возьмусь за Дункана и приведу его в чувство. Вы не должны переживать по этому поводу.

— Не буду, мадам, — пообещала мисс Хакстебл, и в ее глазах сверкнул озорной огонек. — О, — сказала она, когда сэр Грэм вывел свою жену из ложи и они снова заняли свои места, — мне очень понравилась ваша мать. Мне нравятся люди с характером.

— А беспутные сыновья подобных мамаш? — поинтересовался он.

Но она только рассмеялась. Антракт закончился, и ее родные вернулись в ложу.

Возможно, подумал Дункан, когда спектакль возобновился, его мать уговорит ее выйти за него замуж. Он надеялся на это.

Ложа напротив, которая была занята Тернером, Норманом и Кэролайн, опустела.

В Лондон из Шропшира приехали погостить сэр Хэмфри и леди Дью. Они привезли с собой внучку и остановились в отеле.

Целью приезда было провести некоторое время с сыном и предоставить ему возможность пообщаться с дочерью. Однако, обнаружив, что их бывшие соседи, Хакстеблы, в Лондоне, они пришли в восторг и, не тратя времени даром, послали им всем приглашение отобедать в их гостиничных апартаментах на следующий вечер.

Стивен вынужден был отказаться, пообещав навестить Дью в другой раз. У него на этот вечер были иные планы. Остальные члены семьи были свободны и могли пойти.

Маргарет сожалела, что не может последовать примеру брата. Она любила Дью как добрых соседей и была бы рада повидаться с ними. Но она боялась, что за обедом будет присутствовать также Криспин, что было практически неизбежно. Ей не хотелось его видеть. Она все еще сердилась на него. При мысли о нем ее охватывали горечь и стыд. Она больше не любила его и не хотела выходить за него замуж. Но даже с учетом этого…

Она предпочла бы, чтобы его жена была жива и чтобы он жил вместе с ней в Испании. Она оставила позади эту мучительную историю и не желала переживать ее заново.

Лорд Шерингфорд сказал, что она все еще любит Криспина.

Он ошибся.

Тем не менее она приняла приглашение.

А днем Маргарет согласилась выпить чаю с леди Карлинг. Она могла бы дойти до Керзон-стрит пешком или нанять экипаж, как она указала графу прошлым вечером, но он настоял на том, что зайдет за ней и препроводит ее туда лично. Он явился раньше, чем она ожидала.

— Мне приказано ухаживать за вами публично, мисс Хакстебл, — сказал он, когда они вышли из дома, оставив Стивена стоять в холле с видом обеспокоенного и полного мрачных предчувствий родителя. — Мы пойдем длинной дорогой через парк. В такую прекрасную погоду там наверняка полно народу даже в этот ранний час.

— Пожалуй, — согласилась она, взяв его под руку.

— Мне следовало заехать за вами, — сказал он, — но у меня нет экипажа. Боюсь, я совсем обеднел.