Для сокращения расходов по проекту «Буран» Тамара привлекала многих заинтересованных инвесторов. Так, при транспортировке на фюзеляж самолета-гиганта и на космический корабль наклеивалась реклама ведущих мировых брендов, в частности, американского «Кока-Кола». Телевизионные каналы платили за право вести репортаж из Пенемюнде. Обсуждалось участие в шоу Михаэля Шумахера. Перелет из подмосковного Жуковска, где «Буран» погружался на Ан-225, на аэродром Пенемюнде в Германии, предусматривал промежуточную посадку во Франции на очередной авиасалон в Ле Бурже. Там в грузовой отсек самолета погружался гоночный болид Шумахера, который затем с помпой выезжал из самолета в Пенемюнде.

Заключительным этапом переговоров должно было стать подписание договора в Берлине. Тамара пригласила Фишеловича, который уполномочивался правом подписи. Фишелович прилетел в Берлин. Светлана полдня «гуляла» его по Берлину и Потсдаму и после обеда в шикарном ресторане повезла к Тамаре в офис. Фишелович долго водил пальцем по тексту договора, затем сказал, что договор требует еще некоторой доработки.

Больше с Фишеловичем не встречались. Позже выяснилось, что он вел закулисные переговоры с австралийской лизинговой фирмой, и «Буран» переправили в Сидней на Олимпийские игры 2000 года. Оттуда корабль отправился в Бахрейн. В 2008 году его купил музей техники в Шпейере (Германия). Светлана как-то проездом на машине заехала в музей и посмотрела на «свой корабль», который не удалось приобрести для музея в Пенемюнде.

Но на этом Тамарины проекты по комплектации музея не закончились – на очереди стоял экраноплан.

Еще до знакомства со Светланой Тамара обращалась в «Рособоронэкспорт» с предложением купить ржавеющий на побережье Каспийского моря экраноплан «Лунь», прозванный на западе «Каспийским монстром» и «Убийцем авианосцев». Ответа из российского ведомства сразу не последовало.

«Лунь» был советским ударным экранопланом-ракетоносцем, разработанным в Центральном Конструкторском Бюро по судам на подводных крыльях имени Ростислава Алексеева. Построенный в конце 1980-х годов и зачисленный в Каспийскую флотилию, он, к удивлению, уже через десять лет числился списанным и был законсервирован в сухом доке завода «Дагдизель» в Каспийске – на вооружение он тогда так и не был принят.

По прошествии нескольких лет «Рособоронэкспорт» в своем письме сообщал, что готов рассмотреть намерение немецкой фирмы приобрести экраноплан «Лунь» в музейных целях.

В Москву из Нижнего Новгорода на встречу приехал главный конструктор экраноплана Владимир Кирилловых. Был подписан протокол намерений. Проходило время, но со стороны продавцов никаких движений в сторону осуществления закрепленных на бумаге намерений не происходило. Наконец в СМИ появилась информация, что Министерство обороны РФ вновь обратило взор на экранопланы. После детального изучения проект был признан перспективным. КБ им. Алексеева возобновило работы над совершенствованием конструкции.

Бывая в Берлине, Светлана почти каждый раз навещала родное общежитие на Franz-Mehring-Platz. Однажды, подойдя к общежитию, Светлана обратила внимание, что на противоположной стороне площади около здания бывшей редакции газеты «Neues Deutschland», в которой когда-то работал Клаус, собралась группа людей. Светлана подошла к ним и увидела на стеклянной стене здания объявление, в котором сообщалось, что во внутреннем дворике состоится презентация книги «Geheimnisse der russischen Küche» («Секреты русской кухни») бывшего начальника Главного управления разведки Министерства государственной безопасности ГДР Маркуса Вольфа. Автор прочитает несколько глав и раздаст автографы. Светлана купила в фойе книгу Вольфа и пошла послушать бывшего генерал-полковника государственной безопасности о секретах родной кухни.

Маркус Вольф был сыном известного писателя-антифашиста Фридриха Вольфа. Младший брат Маркуса, Конрад Вольф, был известным кинорежиссером. Когда Светлана училась на первом курсе в Берлинском университете, всю группу пригласили на киностудию «DEFA», где Конрад Вольф снимал фильм о Фрице Шменкеле – немецком солдате-антифашисте, сражавшемся в советском партизанском отряде и за свои подвиги награжденном (посмертно) званием Героя Советского Союза. Светлана в этом фильме играла партизанку. Фотограф студии сделал ей фото на память из партизанской землянки. Светлана добавила текст и отправила его в редакцию МГУ. В университетской газете были опубликованы статья и фото Светланы с автоматом ППШ в руках.

Весь дворик был заполнен людьми, в основном женщинами пожилого возраста, желающими, наверное, обогатить свою кухню рецептами русской кухни. Маркус Вольф читал из своей книги, дополнял содержание из своих юношеских воспоминаний о жизни в эмиграции в Москве и в эвакуации в Казахстане, вплетая в рассказ пищу и рецепт приготовления, которую ему довелось испробовать в те годы. В центре дворика были установлены столы, а рядом расположилась мини-кухня, на которой распоряжался Cветланин знакомый с Восточного вокзала, владелец пельменной Владимир Егозов – бывший инженер-электронщик из Риги. Некоторые секреты русской кухни можно было прямо на месте продегустировать на приготовленных Владимиром блюдах.

В фойе Маркус Вольф оставлял автографы на своих книгах. Светлана тоже протянула автору свой экземпляр, а затем попросила сфотографироваться с ним. Позже, показывая фотографию друзьям, никто не верил, что рядом со Светланой стоит организатор и руководитель одной из самых мощных, несмотря на относительную немногочисленность, гибких и эффективных разведывательных служб мира.

Глава тринадцатая. От сумы да от тюрьмы …

Прошло несколько лет после смерти Семена Илларионовича и переезда Светланы и Елизаветы Капитоновны в районный центр, и в течение этого времени перестали присылаться цветы ко дню рождения Светланы и письма из Ленинграда для Елизаветы Капитоновны. Обе женщины, дочь и мать, считали, что нечто очень серьезное должно было случиться с их мужчинами, что препятствовало общению с ними. Наконец однажды, возвращаясь с сельского кладбища, Елизавета Капитоновна, как обычно, зашла к подружке, бывшей соседке, и та вручила ей долгожданный конверт.

Дауд извинялся за долгое молчание, потому что ему было стыдно сообщать плохую новость – Джамала посадили в тюрьму. «Сын не виноват, – писал Дауд. – Его подставили друзья».

Светлана, услышав от мамы новость, быстро собралась и улетела в Москву. Через Анины связи она узнала имена следователя и судьи, которые вели дело Джамала. Светлана разыскала судью. Им оказалась пожилая женщина, которая, услышав имя человека, просившего передать от него привет, стала подробно рассказывать о давнишнем деле, как будто оно разбиралось только вчера. Она запомнила высокого красивого кавказца и его невозмутимое спокойствие во время всего процесса. Джамала обвиняли в незаконном приобретении для клиники, где он был ведущим специалистом, наркотических средств и их несанкционированном применении на больных. Джамал был осужден на длительный срок. Судья назвала исправительную колонию в Кировской области, в которой осужденный отбывал наказание. Мудрой женщине, которой за свою многолетнюю практику пришлось сталкиваться с огромным количеством покалеченных судеб, не нужно было долго объяснять, для чего ее нашла Светлана. В нарушение правил, без заявления осужденного, она разрешила Светлане свидание с Джамалом.

До Кирова она долетела самолетом и