— Мне позвонил управляющий по аренде квартир.

— Почему именно тебе?

— Потому что я — хозяин этого дома.

«А, понятно… Почему меня это не удивило?» Алессандро поднялся с колен:

— Пойдем.

Лили надеялась, что в ее квартиру, но на всякий случай поинтересовалась:

— Куда?

— В частный медицинский центр.

— Я не поеду…

— Нет, поедешь! — Он бережно поднял Лили на руки.

Она сердито взглянула на него:

— Я могу сама идти.

Он не обратил на ее слова никакого внимания и, к ее неудовольствию, отреагировал так же, когда они приехали в медицинский центр.

— В этом нет необходимости! — пыталась возражать Лили.

Алессандро не ответил ей, просто посадил в кресло в приемном зале и отправился к стойке регистрации.

Доктор осмотрел ее, велел сдать анализ крови, сделать рентген, ультразвук, два укола… Или их было больше?

Лили потеряла счет времени, когда прошел час, затем другой, и вот наконец ее отпустили.

Ей было очень неловко, когда Алессандро присутствовал при всех этих процедурах. Она испытала неловкость и в конце приема, когда он взял все расходы на себя, молча проигнорировав ее протест. Хуже того, из больницы он привез ее не в ее квартиру, а в свою.

— Зачем ты привет меня сюда? — возмущенно воскликнула Лили, когда он выключил мотор.

— Я хочу спать ночами, — заявил Алессандро.

— Значит, ты привез меня сюда лишь для того, чтобы спокойно спать?

— Я забочусь о твоей безопасности.

— Ты не имеешь права диктовать мне условия! — слабо возразила Лили, проигнорировав мрачный взгляд Алессандро.

— Выбирай, Лили, — тихо сказал Алессандро. — Моя квартира или твоя, но мы будем ночевать вместе столько времени, сколько будет нужно.

— Моя квартира. Только моя.

— Madre di Dio! [13] Неужели можно быть такой упрямой?

«Упрямство» — не то слово. Но все же Лили отказывалась признаться самой себе, что она боялась… Не его, саму себя.

— Отвези меня домой, Алессандро, — наконец сказала она. Помолчав, добавила: — Пожалуйста…

Горячая ванна помогла ей расслабить онемевшие мышцы, и запах ароматного мыла в распаренном воздухе был такой приятный, что Лили лежала в ванне дольше, чем это было нужно. Затем встала, вытерлась полотенцем, высушила волосы, расчесала их, надела ночную пижаму и вышла в спальню.

В квартире было тихо. Лили знала, что входная дверь закрыта, и все же на всякий случай из соображений безопасности решила проверить ее.

И лишь только она вошла в холл, то увидела большое мужское тело, удобно раскинувшееся в мягком кожаном кресле. Это был Алессандро. Без ботинок, пиджака и галстука. Судя по его ровному глубокому дыханию, он крепко спал.

В первую секунду ей захотелось потрясти его, разбудить, но затем, глубоко вздохнув, Лили вернулась к себе в спальню.

Удивительно, но она уснула. Проснулась от соблазнительного запаха свежесваренного кофе, поджаренных хлебцев и, кажется, бекона.

Лили вошла на кухню, когда Алессандро раскладывал ломтики бекона на две тарелки. К ним он добавил аппетитный, кремового цвета омлет.

— Виоп giorno [14].

— Не буду задавать тебе очевидный вопрос.

— Садись, — тихо скомандовал он. — Ешь.

Лили могла вымолвить лишь одно слово:

— Командир!

— Grazie.

— Ты не должен был оставаться здесь! — В голосе Лили послышалось отчаяние.

Он встретил ее тревожный взгляд и увидел сомнение, боль и страх в ее глазах. Алессандро криво улыбнулся:

— Собирай сумку, пока я звоню Джиованни. — Расправив плечи, он потянулся, чтобы размять затекшие за ночь мышцы. Кресло оказалось не слишком удобное. — Потом ты поедешь со мной.

— Я с тобой никуда не поеду!

— Нет, поедешь! — В голосе его прозвучала металлическая нотка.

Лили сердито вздохнула:

— Мне надо идти на работу. — Это был отчаянный шаг, который не произвел никакого впечатления.

— С этого момента ты можешь не выходить на работу, пока не поправишься.

— Кто мне это разрешил?

Алессандро шагнул вперед, но не притронулся к ней:

— Я.

Они стояли друг против друга, готовясь к войне, хотя в другое время эта ситуация, возможно, насмешила бы обоих.

— Я не люблю тебя.

— В данный момент я от тебя этого совсем не жду.

Ей не потребовалось много времени, чтобы достать сумку, сложить туда вещи, а затем снова появиться в холле и демонстративно поставить сумку к его ногам.

Алессандро молча взялся за кожаные ручки и перекинул сумку через плечо.

— Не забудь ключи, — напомнил он, направляясь к двери, когда Лили последовала за ним.

«Хорошо, что я ему все сказала!» Лили взяла свой ноутбук, затем подошла к двери, открыла ее и вышла к лифту.

Всю дорогу к дому Алессандро они молчали, и когда они вошли в его квартиру, Лили повернулась к нему:

— Теперь ты доволен?

Он посмотрел на нее обманчиво спокойным взглядом, почти ленивым. Но в глубине его глаз мелькнула первобытная безжалостность, от которой у Лили холодок прошел по спине. И она инстинктивно напряглась.

— Я пойду наверх и распакую сумку.

Лили выбрала ту самую гостевую комнату, в которой она останавливалась, когда они с Софи приезжали в Милан на Неделю моды.

Потом она решила проверить кухню — на предмет того, что ей приготовить на ланч. В кладовой и в холодильнике было много еды, и тогда Лили направилась к кабинету Алессандро. Подойдя к двери, она дважды постучала.

Дверь открылась, и на пороге возник Алессандро. Он показался ей очень высоким, потому что сегодня она была не на каблуках, а в мягких мокасинах.

— Ты сегодня будешь дома целый день?

— Эта перспектива беспокоит тебя? — невозмутимо поинтересовался он.

Это ее чертовски беспокоило, но она не желала в этом признаваться:

— Нисколько. Предлагаю организовать ланч в час дня. Тебя устроит?

На секунду Лили показалось, что в ее голосе прозвучала веселая нотка.

— Да, вполне.

Ровно в час дня Лили накрыла в столовой — и едва не вздрогнула, когда в дверях бесшумно возник Алессандро. Он ходил неслышно, словно кошка, и рука Лили дрожала от волнения, когда она указала ему на стол. Глаза его сузились — лицо Лили было бледным, а на лбу стали проявляться синяки.