«Надо бы ее совсем убрать и выкинуть, – решила Рита. – Все равно Жанна умерла, и ее не вернешь. И кому теперь интересно, сколько замечаний у нее было написано! Да, надо было сразу и взять с собой, а по дороге выкинуть, – досадовала она. – Ладно, завтра приду пораньше и заберу».

В целом же настроение у Риты Костроминой было отличным. Похоже, сбывалось то, к чему она стремилась. Она уже мечтала об уютной квартирке, о детях и о муже. Роль последнего отводилась, конечно, Сергею Юрьевичу Навицкому.

Наутро Рита очень торопилась в клинику. Но не потому, что у нее было много работы. Постоянно думая о том, что ей надо забрать карточку, она быстро выпила чашечку кофе и почти бегом побежала на остановку. Ей надо было прийти пораньше и уничтожить последнюю улику, выдающую ее.

Рита жила рядом с клиникой. Ее дом находился всего в паре кварталов от нее, и обычно девушка ходила на работу пешком, но сейчас она решила воспользоваться маршруткой. Сидя у окна, она нетерпеливо постукивала по полу ногой в круглоносом сапожке и мысленно подгоняла водителя.

Наконец Рита прошла в ворота клиники и поднялась по высокому крыльцу к дверям корпуса. Кивнув охраннику, она уже как можно медленнее и беспечнее, чтобы не вызвать подозрений, поднялась на второй этаж. Все было тихо. Студенты еще не появлялись, а до занятий была уйма времени. Она быстренько проскользнула к себе в кабинет и, не раздеваясь, тут же бросилась к столу. Просунув руку под столешницу, она вздрогнула. Внутри появился неприятный холодок. Она села около стола и заглянула под него. Карточки нигде не было…

– Вы случайно не это ищете? – услышала она около двери знакомый голос, звучавший, как показалось Рите, несколько насмешливо.

Подняв голову, она увидела Татьяну Иванову, державшую в руке кусочек картона и смотревшую на нее без тени сочувствия.

В первую минуту ей захотелось просто убить эту женщину, которая лезет туда, куда не надо, но она все-таки смогла сдержать свои эмоции и только молча кивнула.

– Извините, я нашла это здесь вчера, – простодушно сказала я, не переставая улыбаться и помахивая перед носом Риты карточкой Жанны Стрельцовой.

– Это нечестно – лазить по кабинету в отсутствие хозяина, – только и смогла возразить Рита.

– А подделывать подписи врачей честно? Вас, между прочим, за подобные штучки запросто выгонят с работы. А это, я так понимаю, никак не входит в ваши планы. К тому же вас не было на рабочем месте, – что тоже минус вам, – а мне очень нужно было посмотреть на замечания в адрес Жанны. Пришлось проявить инициативу, но это стоило того. В итоге я обнаружила очень, оч-чень интересные вещи. Начальство, думаю, не сильно обрадуется такой самодеятельности своих сотрудников, а, Рита?

Я с каждой фразой усиливала напор, словно пригвождая секретаршу к позорному столбу. Но это была лишь прелюдия: основные обвинения я собиралась обрушить на голову Риты чуть позже, уже деморализовав ее. Рита в отчаянии опустилась на стул.

– Вы не сделаете этого, – тихо прошептала она, – я слишком устала от Жанны, от всех ее претензий ко мне, чтобы терпеть еще чью-то власть над собой. Этого больше не будет.

Рита подняла голову и твердо посмотрела мне в глаза.

– Вы что же, собираетесь и меня устранить, как вы устранили Жанну? – не убирая насмешки, спросила я и сделала шаг вперед.

Рита невольно отступила, испугавшись моей решимости, в глазах ее появился испуг.

– О чем вы говорите? – шепотом спросила она, прикрыв рот рукой.

– О двух смертях, произошедших в вашей клинике! А вы думали, всего лишь о мелких грешках в виде поддельных подписей в карточке? Если бы все ограничивалось только этим! Мне не было бы никакого дела до ваших должностных махинаций. Но все это просто меркнет по сравнению с убийством. Да еще двойным!

Я не мигая смотрела прямо в глаза совсем растерявшейся Рите.

– Ка… Каким убийством? – заикаясь, спросила она. – Каким еще двойным? Вы с ума сошли?

Я продолжала наступать, не давая ей опомниться.

– Зачем вы за мной следите? Чтобы удостовериться, что Марина Гречишина ничего лишнего мне не скажет? Она действительно при вас ничего не сказала, кроме того, что существуют карточки. А вы-то как раз почему-то мне этого и не сообщили. Вы боялись, что я замечу подделку. И надо сказать, справедливо боялись: я ее заметила. Но Марина все-таки сообщила еще кое-что интересное: что видела вас вечером около той самой учебной комнаты. Что вы там делали? Я так понимаю, подготовка учебного процесса не входит в ваши обязанности? Это вы дали яд Жанне? Вы достали его здесь, в клинике? Наверное, это было не так уж сложно, а, Рита?

– Что? – от шквала ужасных вопросов глаза Риты расширились от ужаса. – Вы что, считаете, что это я убила Жанну, а потом и Свету? Вы что, с ума сошли?

– Нет, не сошла, – спокойно покачала я головой. – У вас были все возможности это осуществить!

– Но у меня не было мотива, – растерянно пробормотала Рита в ответ.

– Мотив был, – столь же спокойно продолжала я. – Жанна была вашей соперницей. Вы же очень хотите замуж, да, Рита? А Сергей Юрьевич – подходящая кандидатура. Еще бы! Деньги, квартира… А жена – она не стена, подвинется. Так ведь вы рассуждали, верно? По глазам вижу, что так!

Рита всхлипнула и опустилась на стул.

– Вы же женщина, вы должны понимать, что значит любовь… – неожиданно тихо проговорила она. – Да еще вкупе с одиночеством… Когда приходишь домой, а там никого нет, даже кошки…

* * *

Рита Костромина росла очень замкнутым и довольно нервным ребенком. Ей было пять лет, а ее брату три, когда их родители развелись. Недолго думая, они просто разделили детей по так называемому перекрестному принципу: Рита осталась жить с папой, а брата забрала к себе мама. Ее Рита почти не видела, так как она очень скоро вышла замуж и уехала в другой город. Единственное, что ей перепадало от матери, – это небольшая посылка к Новому году и дню рождения. По мере ее взросления посылка к Новому году заменилась открыткой, а ко дню рождения – денежной купюрой.

Ее отец тоже недолго страдал в одиночестве, и вскоре у Риты появилась новая мама. И так же, как и во всех сказках, которые она читала, мачеха не особо любила падчерицу, и Рита предпочитала жить у бабушки. Там ей были рады всегда. Бабушка, несмотря на преклонный возраст, была довольно энергичной. Но самое главное – она любила Риту и искренне заботилась о ней. Нет, она не то чтобы сюсюкалась с ней – бабуля вообще была человеком не очень ласковым, – но свою любовь она выражала делом, реальной помощью. И в школу Рита пошла, живя у бабушки. Та в основном и собирала ее, покупала необходимые вещи, чтобы Рита выглядела не хуже одноклассниц.

Рита никогда ничем особым не выделялась среди своих сверстников, но всегда мечтала об этом. В седьмом классе она влюбилась в самого красивого мальчика школы. Он учился в девятом классе, и для того, чтобы привлечь его внимание, Рита постриглась наголо, подражая ирландской поп-звезде Шиннед О'Коннор. Цели своей она отчасти достигла – внимание было всепоглощающим. Но мальчики, вместо того чтобы в нее влюбиться, предпочитали розыгрыши и подколы. И тот, ради кого это все затевалось, не оставался в этом плане в стороне.