– А почему ты покинула Торнбери-Хаус? – спросил движимый любопытством Аден. – Я уверен, Эдмунд и Элизабет были бы тебе только рады. И знаю, что ты скучаешь по детям.

В отличие от большинства светских дам его мать обожала двух маленьких сыновей Эдмунда и детей сводной сестры Адена тоже. Учитывая ее натянутые отношения с собственными детьми, такая откровенная преданность внукам весьма удивляла.

– Скучаю, – вздохнула она. – Но дети и внуки не должны становиться центром вселенной. Кроме того, твоя невестка не сможет чувствовать себя спокойно, пока там живу я, хотя никогда в этом не признается. Элизабет напоминает мне увядшую фиалку, и ей вряд ли понравится, если я буду постоянно ее контролировать.

Аден обдумал сказанное и то, что за этим скрывалось.

– Мне жаль, мама, – сказал он.

У леди Тонбери округлились глаза. Он многие годы не называл ее «мама» и не имел привычки выражать ей сочувствие. Аден удивил не только ее, но и самого себя.

– Спасибо, сын мой, – прошептала она чуть хрипловатым от чувств голосом.

– Да… э-э-э… не за что, – чувствуя неловкость, сказал он.

Господи, он терпеть не может все эти проявления чувств.

Но не успел Аден и глазом моргнуть, как взгляд ее обострился, да и сама она преобразилась.

– Лучше расскажи мне все, – отрывисто сказала она. – Что ты уже сделал для защиты Вивьен и чего ждешь от этого вечера?

Благодарный матери за проницательность, Аден повел себя более откровенно, чем обычно. Не то чтобы леди Торнбери не знала, чем он зарабатывает на жизнь. Просто он не привык обсуждать это с кем-либо, кроме своих сослуживцев.

В особенности с собственной матерью.

– Я обеспечил за ней наблюдение, разумеется, на расстоянии. Мы не хотим никого спугнуть. Если нам повезет, похитители вновь проявятся – скорее раньше, чем позже. И тогда мы сможем проследить за ними и выйти на организатора заговора.

Леди Торнбери встревожилась, но Аден уверенно махнул рукой.

– Волноваться не нужно. Если кто-нибудь попытается снова схватить леди Вивьен, мои люди сумеют им помешать.

Доминик дал ему карт-бланш на отбор любых сотрудников, каких он только захочет взять в помощь. Аден решил ограничиться минимумом и выбрал двоих агентов, которых Доминик согласился вызвать в Лондон, и еще двоих из личного резерва. Это дало возможность Адену посвятить все свое время выслеживанию похитителей леди Вивьен, к тому же он мог держаться на некотором расстоянии от нее.

Но несмотря на долгие дни и ночи, проведенные на лондонском дне, он сумел собрать лишь крохи полезной информации – и ничего о заказчике и причинах этого похищения.

А это вынудило Адена отступить из тени в свет, в ярко освещенные и слишком натопленные бальные залы и оказаться в непосредственной близости от Вивьен. Глубоко в душе все разрасталось удовлетворение этим фактом, что само по себе служило предостережением.

– Как она себя чувствует? – спросила леди Торнбери. – Я вернулась в Лондон только сегодня утром и еще не видела ее.

– Да вроде бы все хорошо, и рад сказать, что ведет она себя достаточно осторожно. За последние два дня леди Вивьен всего дважды вышла из дому. Один раз в книжный магазин Хэтчарда и один к своей модистке на Бретон-стрит, причем оба раза ее сопровождали очень крепкий лакей и горничная.

– Вивьен всегда была разумной девочкой.

«Разумная» – не то слово, каким ее описали бы остальные. Аден счел своим долгом выяснить, как Вивьен оценивают другие, особенно мужчины. «Первоклассная штучка, лакомый кусочек, безрассудная кокетка и вертихвостка!» – вот какие слова срывались с губ многих джентльменов, собиравшихся в наиболее дорогих игорных заведениях Лондона и в кофейнях. Всякий раз когда Аден слышал эти оскорбительные замечания, он от гнева весь напрягся, но заставлял себя сдерживаться. Подобная характеристика никак не подходила девушке, которую он спас, но он не мог допустить, чтобы это мешало ему мыслить объективно.

Как она заработала такую репутацию, оставалось для него загадкой, хотя Аден догадывался, что это как-то связано с ее успехами за карточным столом. Ни одному мужчине не понравится проигрывать женщине, в особенности женщине молодой и красивой.

– А что ты думаешь о ее братьях? – спросил он.

Мать моргнула от неожиданности при такой резкой смене темы.

– Ну, Кит – Кристофер – очаровательный мальчик, но пока совершенно безрассудный. У своего брата он навеки на плохом счету, и я боюсь, что для Вивьен он тоже постоянная головная боль. И она, и леди Блейк опасаются, что Сайрус скоро потеряет терпение и заставит Кита пойти в армию.

Аден нахмурился.

– И что в этом плохого?

– Кит еще слишком молод. Почти мальчик.

– Насколько я понимаю, ему уже за двадцать. Если лорд Блейк хочет, чтобы его брат повзрослел, в армии ему самое место.

Мать вздохнула.

– Ты не понимаешь.

– Вот именно. Нет, не трудись объяснять, – махнул рукой Аден. – Мы уже почти у Дарлингтон-Хауса. Расскажи лучше про Сайруса, то есть лорда Блейка.

Губы матери неприязненно сжались.

– Ты с ним встречался. Самодовольное ничтожество. Невыносимо напыщен и полностью погрузился в политику, надеясь достичь там высот.

– А. Это объясняет, почему Хованский торчал тогда в Блейк-Хаусе.

Дружба с богатым и влиятельным русским князем несет огромную пользу для человека с политическими амбициями.

Леди Торнбери вздрогнула.

– Этот кошмарный человек был там, когда ты привез Вивьен домой? Ты мне не рассказывал.

– Разве?

– Аден, если хочешь, чтобы я тебе помогала, то должен рассказать мне все!

Он вскинул брови.

– Все – это вряд ли, мать.

Она нахмурилась и начала угрожающе:

– Аден…

– Да, я понимаю. Прости. Просто не знал точно, что означает присутствие князя в Блейк-Хаусе в такой деликатный момент. Мне показалось это странным.

– А что он там делал? – требовательно спросила мать.

– Явился, якобы беспокоясь о Вивьен, так как слышал, что она нездорова.

Но Аден этому не поверил. На самом деле он мог бы побиться об заклад, что лорд Блейк рассказал Хованскому о похищении Вивьен. Почему – загадка, но Аден не доверял этому самодовольному русскому с бочкообразной грудью и не хотел видеть его рядом с Вивьен..

– Боже праведный! – воскликнула мать. – Вивьен не переносит Хованского. Это последний человек, которого она хотела бы видеть подле себя.

На душе у Адена стало легче.

– Она сама тебе это сказала?

– Ну, не так многословно. Вивьен девушка живая и прелестная, но на удивление сдержанная. Она не делится запросто своими мыслями и чувствами, и уж тем более на людях. Но я видела ее с князем. Ее манеры, как всегда, безупречны, Вивьен никогда не ведет себя грубо, но точно могу сказать, что он ей неприятен. Она при любой возможности избегает князя.