В крошечной каюте, похожей на купе поезда, было все необходимое для того, чтобы переночевать и привести себя в порядок: санблок с душевой кабиной, белоснежными полотенцами и феном для сушки волос, столик между двухъярусными койками и даже телефон для общения с администрацией. Не было только милого глазу пассажиров окошка-иллюминатора. Когда четверка втиснулась в тесноватое пространство (еще и коляска Бориса занимала место) все поняли, что передвигаться негде, можно только лежать, вытянувшись на койках. Но туристов мало расстроило это обстоятельство: они все равно собирались гулять всю ночь. По очереди освежились под душем, Марта помогла помыться Борису.

Приведя себя в порядок, путешественники отправилась на верхние палубы современного лайнера, где шла оживленная ночная жизнь. Демократичные правила допускали в мир развлечений всех пассажиров: и обитателей кают класса «люкс» и тех, кто мог рассчитывать лишь на койку над трюмом. Все вместе вошли в просторный лифт, куда без труда поместилась и коляска Бори, он и доставил их в царство роскоши: широкая парадная лестница, нарядные ковровые дорожки, сверкающие цветные огоньки над игровыми автоматами. Четверка медленно продвигалась среди разноязычной толпы по широкому пассажу со стеклянной крышей. С двух сторон их обступали многочисленные бутики, кафе и киоски с сувенирами – трата денег началась. Павел не забыл о Наталье Степановне, приобрел для нее флакончик духов с логотипом лайнера на этикетке. Яна на другом стенде остановила выбор на магнитном градуснике – сувенир для Валерия. Борис накупил журнальной продукции, Марта польстилась на сласти. После шопинга четверка направилась в ресторан на носу корабля.

За полукруглой прозрачной стеной, воздвигнутой над форштевнем, бушевал океан. Вечерняя тьма уже поглотила линию горизонта, только свет отдаленного маяка прорывался сквозь фиолетовую завесу. Проголодавшиеся туристы заказали бутылку вина и несколько горячих блюд. Едва официанты поставили на стол тарелки с мясом и затейливо выложенными овощами, друзья с жадностью накинулись на еду, не забыв о крепких напитках. Первый тост подняли за кругосветное путешествие, друзья чувствовали себя колумбами, открывающими миры – в Стокгольм все плыли впервые. Посмеялись над своими коллизиями, над тем, что пришлось пропустить паромный рейс и встречу с супругами Котовыми. Впрочем, последнее обстоятельство печалило мало.

Яна устремила взгляд в перспективу моря и все ее реплики заканчивались восклицанием: «Какой простор! Какая мощная сила! Какая дивная стихия океана!». А Марта слегка трусила. Она уселась спиной к гудящей бездне и рассматривала уютную, спокойную обстановку ресторана: здесь играла негромкая музыка, немолодая пара иностранных туристов, оба в мешковатых белых брюках, танцевала по-старомодному медленный танец. Остальные посетители сидели за столиками, ели, неспешно пили, тихо разговаривали или завороженно смотрели за борт. Когда Яна в очередной раз воскликнула по поводу стихии, наполняющей ее радостным восторгом, Павел поднялся из-за стола и протянул ей руку, приглашая на танец. Яна охотно подалась ему навстречу. Радость переполняла обоих. Борис сожалел, что не может доставить того же удовольствия Марте.

С чувством легкой зависти оба смотрели на танцоров. Вскоре Борис заметил, что Яна слегка отстает от партнера.

– Но ведь они впервые танцуют вместе, – заступилась Марта за подругу. – Ты не смотри на их ноги, смотри на лица: они просто светятся!

Светловолосый, плечистый Павел и тоненькая Яна со смоляными волосами выглядели замечательной парой. Павел махнул рукой друзьям, сидящим за столиком, как бы приглашая их разделить общую радость, и тотчас сбился с такта. Неловко повернувшись, он задел пожилую пару в белых брюках. Павел, виновато улыбнулся, извинился по-английски: «Sorry». Старички невольно теснее прижались друг к другу – в их позах читалось, что они живут вместе уже немало лет и только смерть способна их разлучить. Павел и Яна, заметив их встревоженные движения, вдруг подумали о собственном будущем.

После танца подошли к стене ресторана, где стояли игровые автоматы. Марта со своего места наблюдала, как Яна в каком-то безумии бросала в щель жетоны, громко хохотала, хваталась руками за голову – можно было подумать, что она порядком выпила. Павел качал головой, наблюдал, как Яна выгребает горсть жетонов, радуясь выигрышу. Наконец они вернулись к своему столику.

– Оказывается, наша царица чисел азартна! – пересказывал Павел перипетии их с Яной игры. – Стоило ей выиграть три партии подряд, как не стала удержу. Пока всю наличность не спустила, не угомонилась.

– Если следовать теории вероятности… – оправдывалась Яна.

– Я видела ее за компьютерной игрой, – присоединилась к шутливым нападкам Марта, – она загоняла шарики в какие-то лузы – тот же сумасшедший взгляд, тот же румянец на щеках.

Яна улыбнулась:

– Тогда, Марта, ты должна признать, что во мне абсолютно нет алчности. Ведь, гоняя шары на своем компе, я не получаю ни копейки. И сегодня я пошла до конца ради эксперимента, а не из-за желания выиграть.

– А я читал, – вставил всезнающий Борис, – что людям, любящим азартные игры, не хватает в жизни похвалы со стороны других людей. Им требуется «поглаживание», как считают психологи. Ту же роль играют и кроссворды. Победив, игроки как бы поглаживают себя.

Павел тут же положил свою руку на ладонь Яны, несколько раз провел пальцами по ее нежной коже, попутно комментируя свои действия:

– Лучше реальные поглаживания, чем в кавычках?

Яна вздрогнула и убрала свои руки за спину, лицо ее подернулось грустью.

Из ресторана четверка отправилась на открытую палубу, вдохнуть морской свежести. Снова пришлось пройти под сводами пассажа, миновать насыщенное белым светом ламп пространство бутиков, барных стоек и игровых автоматов. Наконец друзья оказались на узкой полосе открытой палубы, тянущейся вдоль борта судна. Сюда, на палубу, выходили и окна дорогих кают – лишь некоторые из них были освещены. Этого освещения хватало, чтобы видеть легкие ограждения, но дальше тонул в ночи невидимый океан: совсем рядом, совсем живой. Угрозу, исходящую от него, усиливали висящие на кран-балках спасательные шлюпки, они исподволь напоминали о морских катастрофах. Марте сделалось жутко, а Яна радостно подставляла лицо ветру, насыщенному брызгами моря.

Марта заявила, что хочет спать и возвращается в каюту, Борис поддержал ее намерение. А Яна, зябко обхватив себя руками, сказала, что хочет побыть здесь еще. Павел накинул ей на плечи свою куртку, и, пообещав вернуться, решил сбегать в каюту за свитером. Попутно он помог Борису добраться до койки.

Оставшись на палубе без друзей, Яна стала искать безветренный уголок. Вдоль узкого прохода, в полутьме, белели пластмассовые кресла – но все они были заняты пассажирами, укутанными в пледы или теплые куртки. Яна остановилась у ограждения, оперлась локтями на перила и устремила взгляд в темноту бездны – гудящий океан завораживал.

Марта с Борисом устроились в каюте на ночевку, а Павел, натянув свитер, снова побежал на палубу. Через четверть часа он вернулся. Борис уже заснул, но Марта еще ворочалась, приноравливаясь к узкой койке. Тусклая лампочка аварийного освещения отбрасывала синеватый цвет. Паша, поняв, что Марта еще не спит, склонился к ее изголовью и тревожным шепотом спросил: