теперь снимает "студию" и у него даже есть герлфренд, не сказать, чтобы такая уж красавица, но зато добродушная и неглупая девушка. Сваакер от всей души поздравил Паркеров с тем, что у них теперь со всеми детьми полный порядок, выпил третью рюмку замечательного домашнего вишневого ликера и откланялся. Его ждали новые великие дела!

Глава 18. Том и Джим играют в кегли

Наступил август. В этот вечер вторника, как и всегда по вторникам и пятницам, Сваакер играл в кегли в кегельбане "У Зельмы" на Сорок Шестой Западной улице. Сваакер не случайно выбрал не какой-нибудь дорогой и фешенебельный кегельбан в своем богатом и престижном районе, а именно этот простой, недорогой кегельбан, который посещали простые люди, рабочие. В эти пару часов, которые он проводил за кеглями, он не хотел наткнуться на какого-нибудь болтливого индивида из своей социальной прослойки, с которым пришлось бы с умным видом рассуждать о финансах, политике и экономике, а то и давать ему советы, как выгоднее вложить свободные средства. Конечно, болтливого индивида можно отшить, но игра-то будет испорчена. По этой же причине почти все свое свободное время Сваакер предпочитал проводить дома, только раз в неделю выбирался с женой в ресторан, а если и принимал гостей, то это были несколько настоящих друзей, которые смотрели на это точно так же, как и он сам, и старались все дела оставлять за порогом дома.

Сегодня, как и всегда, на соседней со Сваакером дорожке (или "аллее", как говорили в кегельбане) играл Джим, жизнерадостный пузатый мужик лет сорока пяти. В кегельбане Сваакер был не мистером Сваакером, а всего лишь Томом, хозяином небольшой типографии, держал себя очень просто и демократично, никто и не подозревал, что он мультимиллионер и Столп Общества. Так что когда два года назад Джим впервые появился в кегельбане "У Зельмы", они со Сваакером стали приятелями - видимо именно потому что были настолько не похожи друг на друга.

Сваакер шесть раз в неделю бегал трусцой тридцать-сорок минут, а после этого делал гимнастику с гантелями. Он весил сто пятьдесят четыре фунта, ровно на пять фунтов больше, чем несколько десятков лет назад, когда он выступал за сборную университета по вольной борьбе в весе сто сорок девять фунтов. Именно в этой весовой категории Сваакер сначала занял почетное третье место на соревнованиях студентов города, потом три года подряд занимал на городских соревнованиях первое место, а на четвертом курсе он даже стал чемпионом штата среди студентов. Все пять кубков стояли на каминной полке в домашнем кабинете Сваакера и радовали его глаз. Джим весил двести двадцать фунтов, на шестьдесят фунтов больше, чем когда он двадцать с лишним лет назад закончил службу на Военно-Морском Флоте. Отношения Джима со спортом были далеко не однозначными. За последние два года он три раза начинал ходить пешком по две мили в день, но каждый раз его хватало меньше чем на неделю. Сваакер во время перерыва в игре выпивал большой бокал апельсинового сока, а после игры - такой же бокал сока и бутылку минеральной воды. Джим за вечер выпивал пару стаканов воды со льдом и шесть-семь кружек пива. Сваакер был счастлив в семейной жизни. Семейная жизнь Джима под воздействием его тещи стала такой, что он не разводился только в надежде на то, что теща ведь тоже не вечная! Джим любил поболтать, а Сваакер, вне окучивания клиентов, умел и любил слушать. Кроме того Джиму, так же как и Сваакеру, удобны были для игры в кегли именно вторник и пятница, так что они быстро сдружились, и, хотя Сваакер был очень далек от сентиментальности, но когда Джима не было в кегельбане в его обычные часы и дни, Сваакеру уже чего-то не хватало. А если Сваакер из-за своего бизнеса не мог прийти, Джим тоже скучал.

Они всегда играли на соседних дорожках. Сваакер обычно сорок пять минут, как заведенный, сбивал кегли, потом делал короткий перерыв в пять-десять минут, выпивал большой бокал апельсинового сока и после это еще сорок пять минут, как заведенный, сбивал кегли. Из тех полутора часов, что Сваакер играл, Джим сбивал кегли минут двадцать, не больше. Остальное же время он сидел на скамейке, утирал пот, пил холодную воду со льдом, а восстановив дыхание, начинал беседу со Сваакером. Джим был прирожденным комиком, знал огромное количество разных баек, анекдотов и случаев из жизни и умел их рассказывать по-настоящему смешно, а Сваакер, подобно многим другим великим людям, обладал способностью хорошо делать несколько дел одновременно, так что он и сбивал кегли, и слушал Джима, и даже поддерживал беседу.

У Джима, помимо обычных баек и анекдотов, были три любимые темы, которые поставляли ему почти неисчерпаемое количество случаев из жизни. Во-первых, в молодости он отслужил четыре года на Военно-Морском Флоте. Во-вторых, он был уже двадцать лет женат и его отношения с тещей, которая к тому же жила на соседней с ним улице, менее жизнерадостного человека давно бы уже вогнали в могилу. В-третьих, он был мастером по ремонту холодильников, специалистом в своей области очень востребованным и с прекрасной репутацией, и с какими только чудиками он не встречался, устанавливая новые холодильники и ремонтируя холодильники старые!

В воскресенье Джим чинил два холодильника на кухне ресторана "Комо". По сегодняшнему рассказу Джима об идущем ко дну японском "хибачи"-ресторане и о его дебильном хозяине можно было бы снять чудесный фильм. Джим честно предупредил хозяина, что один из холодильников он починит так, что тот будет работать еще много лет, а вот второй, совсем старый, у которого помимо прочего еще и отломалась дверца, он может починить, но тот будет ломаться каждые три-четыре месяца, он просто выработал свой ресурс, хозяину будет выгоднее купить новый. Но хозяин и слышать об этом не хотел. Пока Джим чинил холодильники, а это заняло добрых пять часов, он наслушался от барменши и официантов и о дебильном хозяине Владимире (Джим согласен с ними, мужик - настоящий мудак и дебил), и о том, что доходы ресторана все падают и падают, он держится на плаву только за счет бара, и о криворуких якобы "японских" поварах-недоучках, которые готовят пищу на специальных столах-грилях прямо перед клиентами, сидящими вокруг стола (это и называется "хибачи") и которые на самом деле совсем не японцы, а родом из Микронезии и знают по-японски ровно три слова, "Спасибо",