– Ты не знаешь этих людей: они не остановятся ни перед чем.Сейчас приедет Али, и они возьмут этот дом штурмом. Нужно вызвать милицию. Тамже Машка. У тебя есть телефон?

Феликс слегка меня отстранил, достал из кармана мобильный ипротянул его мне.

– Звони.

– Как вызвать милицию?

– Ноль два.

– Точно, ноль два. Совсем из головы вылетело.

– Тебе набрать?

– Нет. Я сама.

Взяв в руки мобильный, я набрала нужные цифры и… сбросилазвонок.

– Ты что? – непонимающе посмотрел на меня Феликс.

– Нет. В милицию звонить нельзя.

Я вернула телефон Феликсу и подумала о том, что звонок вмилицию – это палка о двух концах. Конечно, только милиция может спасти Машку,но ведь я могу угодить в тюрьму… Сегодня ночью я убила человека, а любоеубийство влечет за собой наказание. Мне будет трудно доказать, что я всего лишьпыталась защитить себя. Я же только начала жить… Какая, к черту, тюрьма?!

– Твой пистолет я подобрал и спрятал, – прервал моиразмышления Феликс.

– Какой пистолет?

И тут же я вспомнила, что лезла на дерево, не выпускаяЖориного пистолета из рук. В тот момент, когда я прыгнула, он упал. А ведьпистолет мне бы мог пригодиться в тот момент, когда на меня нападала собака.

– На нем кровь была, – словно читал мои мысли Феликс. Ну,конечно, ведь именно пистолетом я нанесла сокрушительный удар деду по голове! –Я его замотал в полотенце и спрятал. Может, лучше от него избавиться? Онпаленый?

– Что значит паленый?

– На нем висит какое-нибудь убийство?

– Ничего на нем не висит. Я из него даже не стреляла.

– А почему на нем кровь?

– Я им одного человека по голове ударила. – Я отвела глаза всторону, стараясь не встречаться с Феликсом взглядом.

– И что стало с этим человеком?

– Я его подушкой задушила. Сначала ударила, а потом подушкойзадушила.

Феликс прокашлялся и заметно отодвинулся от меня.

– Ты что?

– Ничего.

– Ты меня боишься, что ли?

– Я что-то плохо понимаю, кто ты такая. А еще я очень хочуспать. Я всю ночь с тобой просидел.

– Так ложись…

– А ты меня подушкой не задушишь? – ухмыльнулся Феликс.

– А это уже не смешно.

Я осмотрелась по сторонам и увидела висящее на стенезеркало. Вглядевшись в свое отражение, я вскрикнула:

– Неужели это я?

– Ну да. Мой Лорд тебя немного потрепал. Да и упала тыкапитально: губу разбила, плечо. Вполне возможно, что заработала сотрясениемозга.

– А у меня не перелом? – Я указала на больное плечо.

– Я смотрел. Думаю, что у тебя просто очень серьезный ушиб.

Феликс протянул мне махровый халат и как-то устало сказал:

– Оденься. Ты вся дрожишь. Тебе бы тоже не мешало поспать.

– Я уже выспалась.

– Ты посмотри на себя. Ты же очень слабая. Иглу капельницызачем-то выдернула, ведь я лекарство еще не докапал.

– Феликс, ты ложись, а мне нужно подумать. Можно, я у тебя побуду?Ты же меня пока не выгоняешь?

– Да куда тебя выгонишь в таком виде. Тебе, по-хорошему, вбольницу надо. Мой Лорд тебя подрал, значит, мне тебя и лечить.

Еще раз посмотрев на себя в зеркало, я зажмурила глаза изатрясла головой. Я молчала, потому что не могла больше выдавить из себя ниединого слова. Не обращая внимания на Феликса, я села прямо на пол и обхватиларуками колени. В памяти пронеслись все произошедшие за последнее время события:внезапная смерть Руслана, Машка, оставшаяся без жениха за три дня до свадьбы,авария за городом, пансионат, разговор с братками и знакомство с Жорой… Затемподмосковной коттедж… Убийство… Побег… Большая собака… Томящаяся в подвалеМашка, которую необходимо срочно вызволить.

Я подумала о том, что сейчас на одной чаше весов жизнь моейподруги, а на другой – убийство, за которое меня могут осудить. Я могу житьтихо, спокойно и не отвечать ни за что перед законом, только о дальнейшейМашкиной судьбе не будет ничего никому известно. Моя подруга в беде, а я поступаюдостаточно подло и думаю не о ней, а о себе. А ведь она так нуждается в моейпомощи! Получается, что я предала ее, пойдя на поводу у собственной трусости.Сейчас самое время подумать о ней. Сначала о ней, а уж потом о себе. В концеконцов, я могу найти хорошего адвоката, который сможет за меня постоять ипопробовать доказать, что убийство было совершено в целях самообороны или, нахудой конец, по неосторожности. Хотя, конечно, невозможно по неосторожностиударить человека пистолетом по голове, а затем по такой же неосторожности егозадушить.

Если я ценю дружбу и умею дружить, значит, сейчас я должнаподумать о Машке, а уж потом – о себе. Получается, что вместо того, чтобыпомочь лучшей подруге, я просто теряю время и ищу оправдания собственнойтрусости.

– Дай телефон, – вновь попросила я Феликса.

– Будешь звонить в милицию? – прочитал мои мысли он.

– Да, – кивнула я и, задыхаясь от волнения, приняласьнабирать номер.

Милиция приехала только к обеду. За это время Феликс ужеуспел дозвониться хозяину дома и узнать, что по соседству живет мужчинавосточной национальности, которого и в самом деле зовут Али. Вернее, постоянноон проживает в Москве и в дом наведывается не слишком часто. Более подробнойинформации узнать не удалось. Феликс был прав: соседи сейчас редко общаютсядруг с другом, поэтому хозяин дома об Али практически ничего не знал.

Феликс любезно предложил мне свой спортивный костюм. Яоблачилась в него и отправилась встречать подъехавший к дому наряд милиции.Рассказав стражам порядка о том, что творится в доме по соседству, я вместе сними подошла к коттеджу, в котором прятали Машку, и посмотрела на висящую надворотами видеокамеру.

– Они вас вряд ли в дом пустят, – произнесла я, заикаясь. –Я же вам говорю, что там вооруженные люди. Они держат в подвале мою подругу имогут устроить перестрелку.