у нас много, но это пессимистический сценарий. Все равно власти опомнятся об исчезновении Колосова и приедут, — с высокоподнятым подбородком вещал «президент первой археологической республики» Алексей Михайлович Шац, примеряя роль политического трындабола.

Падение от удара вышло картинное, как в фильме «Кровавый спорт» с ван Даммом. Игорь исполнил правый апперкот, тело «всенародно избранного» возвысилось над многогрешной землей почти на метр и, пролетев, словно ангел небесный, пару метров, сбило одну из опор навеса от дождя над командирским столом.

«Я тоже человек и создан из крови и плоти, а не из стали» — пролетела мысль в голове Игоря, которой он постарался объяснить для себя столь импульсивный поступок.

Все споры сразу же прекратились, возле стонавшего президента начали собираться студенты, видимо, они и были тем электоратом, который избрал своего лидера. Заводилой в стане приверженцев «народной» демократии, к сожалению Игоря, стала Ольга — та самая девушка, которая лучше всех присутствующих разбиралась в медицине. А еще проблемой может стать факт симпатии Константина к этой зараженной плюрализмом и гласностью девушке. Выйдя вперед команды из человек тридцати, в основном состоящей из девчонок, мать моховской демократии начала вещать:

— Это не правильно, мы приняли большинством голосов решение, Алексей Михайлович предоставил свой план действий, исходя из того, что до недели мы можем тут остаться. Произошло какое-то географическое смещение, ландшафт изменился, может это оружие такое. Но нас найдут! А ты! Я думала, что ты нормальный парень, драться умеешь, так бей, меня, Ингу, Лиду, всех бей. Мальчики и вы будете терпеть такое варварство и тоталитаризм?

Последнее обращение к парням возымело действие, и некоторые студенты мужского пола потянулись к уже поднятому с земли «президенту» и другим высокопоставленным лагерным «чиновникам». С Игорем же оставались Света, Таня, Алик, еще пять парней и с десяток девчонок. Переход в оппозицию к избранной власти Витька-гитариста и Штейна-Умника приятно удивило Игоря. Они так же стали рядом с Солдатом.

— А весело тут у вас, прям как на последнем Съезде КПСС, — вышел из-за кустов Казак.

Игорь прекрасно знал, что представитель местных моховцев в кустах и не стал сразу показываться, видимо, решив понаблюдать за развитием событий. Но тот факт, что Казак вышел, говорил о том, что он действительно мужик со стержнем. Можно было посмотреть на спектакль и пойти прочь, оставив разборки на тех, кто их затевает, но он вышел, чем, в том числе, продемонстрировал и уязвимость студентов. Вот так, «за здрасте» любой может пробраться в лагерь в то время, когда слишком многого не понятно и все на взводе. Также дырки в безопасности, а местные могли бы считаться условно опасными, ударяли по «вселагерно избранным властям».

— Это кто такие? — выкрикнул «вице-президент» откуда-то за спинами представителей своего электората.

— Соседи, с дипломатическим визитом, — Павел Петрович рассмеялся. — Слушай, Солдат, ты наведи порядок, нужно перетереть многое. Давай на холме через пару часов, ты же туда собрался? Мою долю кабана принеси, будь любезен. Просто сейчас не время для цирка, нам еще хоронить Зинку и Михалыча, да с людьми погутарить. Плевать мне на ментов, которые уже как часа четыре не едут, людей нужно предать земле.

Казак развернулся и пошел к горе. Все «демократическое» общество не посмело ни перебить чужака, ни возразить, вот так пришел в лагерь мужик с ружьем, покрасовался и ушел. На этом фоне действительно все эти выборы выглядели, как фарс и детские игры. К оправданию «лагерных демократов», можно было сказать, что все советское общество заразилось этой болезнью, до конца не понимая ни функционала, ни назначения, ни роли политических элит, очень много лозунгов и неоправданных ожиданий. Главное заблуждение людей было в том, что в ходе альтернативных выборов придут действительно достойные люди. Не важно, что эти «достойные» отлично умеют обещать, неплохие ораторы, креативные, но никто из них и понятия не имеет о производстве, не имеют ни малейшего опыта управления и примеров реализации удачных проектов.

— Я озвучиваю свою позицию, а вы… Как хотите, так и живите! Первое, что я считаю правильным — это воля на принятие решений, нашей ситуации она необходима. Где решения? Накормлен народ? Организована оборона? Как взаимодействие с местными? А оно необходимо, чтобы не получить еще один удар от моховцев. Мы в условно агрессивной среде. У магазина продавщицу задрал насмерть кабан. Я, к примеру, доверился Павлу Петровичу, которого вы только что видели, — выражал свою позицию Игорь.

— Он чужак, местный, вообще нельзя было его приводить, — встряла Лида. В этой банде самыми волевыми были девушки, Оля и уже бывшая командирша, что осложняло общение.

— Не перебивать меня, — жестко сказал Игорь «демократические» парни попятились, но большинство девчонок, наоборот подались вперед, только Игорь не ответил на этот выпад, сам сделал шаг назад, после обратился уже к своей группе поддержке. — Собирайте все вещи, луки, и арбалет не забудьте, из семи топоров, шесть забираем, так же половину продуктов. Алик, беги к грузовикам у магазина и привези их, ты же ездить умеешь? Работайте!

Не сразу, но все, кто стоял с Игорем занялись делом. Остался только Штейн, которому Солдат хотел задать пару вопросов. Он так же, сверкнув своими очками, было, устремился к хозяйственным палаткам, но Солдат ухватил Умника за его куртку с надписью «Гомельводоканал».

— Почему половину еды, шесть топоров? Нас больше, нам нужнее. Или думаешь, что пистолет и кулаки дает тебе права обкрадывать нас? — вызверилась Лида.

— А потому, что мы оставляем вам столы, навесы над кухней, даже дрова, вот воду заберем, нам работать много, мы не хотим еще одного тумана. Да и на правах сильного мог бы забрать все, — Игорь достал пистолет и демонстративно снял его с предохранителя. — Если сегодня ничего не проясниться, то мы тут надолго, это не климатическое оружие, оно так не действует. Ровно верста в сторону деревни от лагеря и по сторонам это местность, которая была в момент нашего заезда, дальше глухой лес, вот с такими кабанами, лосями, волками и хрен его знает кого. Может, есть и люди, но следов их присутствия не обнаружили, никаких — даже окурка или пробки, не видно. Слышите, рядом с магазином все устлано окурками, фантиками и пробками, а в двухстах метрах от продмага нет ни-че-го! Если вы готовы быть здесь и заниматься политикой, пожалуйста, но у меня самоотвод от почетной должности главного снабженца, сами. Вы же историки, как мамонта замочить, знаете!

Включение Солдата в предвыборную гонку, или скорее, становление им лидером аппозиции, возымело свой результат. Некоторые студенты решили переметнуться к деятельному,