Итак, все экспедиции Пьера I Лузиньяна: к берегам Малой Азии, в Александрию, первая и вторая экспедиции к берегам Сирии, — были очень кратковременными. Причем Махера, рассказывая о неудачном штурме киприотами цитадели Айяса, оправдывает отступление Пьера I, говоря что «лучше отступить, чем подвергнуть людей такой опасности; бесполезно прилагать столько усилий». Не правда ли, оправдание весьма схоже с тем, какое хронист придумал, повествуя об отступлении киприотов из Алайи[211]? Однако нежелание короля Кипра прилагать особые усилия для завоевания городов и крепостей мамлюков есть еще одно свидетельство тому, что присоединение завоеванных земель к своему королевству и размещение в завоеванных крепостях своих гарнизонов изначально не входило в его планы. Какую же цель преследовал кипрский монарх, что он надеялся получить от этих блиц-походов и зачем ему был нужен мир с Египтом? В хрониках мы не найдем ответов на эти вопросы. Вера некоторых современных историков в идеалистическое желание Пьера I отвоевать Святую Землю, о которых мы упоминали выше, приводит к неверному пониманию целей экспедиций кипрского короля. Все действия короля четко доказывают, что он никогда не ставил перед собой подобной цели и ни разу не послал свои войска хотя бы в направлении Иерусалима. Между тем, сохранились послания Пьера I к султану Египта 1368 г., которые дают весьма определенные ответы. Требования короля к султану Египта сводились к следующему:

1) обеспечить судебно-административный иммунитет для кипрских купцов в землях султана. А именно: король требовал, чтобы во всех портах, городах и деревнях, куда приходили кипрские купцы, находились королевские консулы, которые должны были ведать делами торговли, суда и управления кипрскими факториями в Египте. В случае если киприот совершит преступление против сарацина, он должен быть наказан по закону Кипра. Аналогично, если сарацин совершит преступление против киприота на Кипре, его должно судить по египетским законам. Если киприот был схвачен египетскими властями, его надлежало передать кипрскому консулу. Последний мог бы пользоваться карцерами султана и имел бы право освобождать подданных короля, арестованных египетскими властями. При консуле должны были бы находиться два кипрских чиновника bastonerii (судебные исполнители). В случае ссоры между киприотом и сарацином, и разбирательства дела в суде Кипра или Египта, должно было устанавливаться наблюдение с обеих сторон.

2) Снизить коммеркии. Король требовал понижения коммеркиев для кипрских купцов на 50%.; Однако здесь он был готов пойти на компромисс и был согласен на снижение коммеркиев на 1/3 или даже на 1/4. Кроме таможенных пошлин киприоты не должны бы платить никаких других налогов. Пьер I пытается оградить в сфере сбора налогов с иностранного купечества свое собственное государство от возможных обманов через подставных лиц и предлагает султану позаботиться о том же. Король предусматривает наказания для купцов, нарушивших кипрские законы о налогообложении. Он пишет султану о том, что «если сарацин придет на Кипр с товарами, спрячет или утаит их, или запишет под другим названием, согласно закону должен уплатить в качестве штрафа двойной коммеркий. Если же какой-либо киприот прибудет в земли султана и привезет с собой кипрские товары, которые принадлежат другому человеку, и запишет их на свое имя, а затем обнаружится обман, этот киприот должен заплатить в качестве штрафа коммеркий, согласно закону». Дело в том, что и кипрские и арабские купцы активно сотрудничали с западноевропейцами, особенно генуэзцами, венецианцами и каталонцами, которые пользовались торговыми привилегиями как на Кипре, так и в Египте. Во избежание нарушения закона об уплате таможенных пошлин киприотами и арабами, которые могут прикрыться именем западноевропейского купца, обладавшего правом беспошлинной торговли, Пьер I предусматривал следующее; «Если какой-либо сарацин или сарацины посылают товары с венецианцами, генуэзцами, каталонцами и другими, кто имеет франхизии на Кипре, а те... записывают эти товары на свое имя, и если будет обнаружен обман, то обманщик должен заплатить штраф, предусмотренный в торговле, и не больше». Если подобное совершит киприот в землях султана, он подвергается такому же наказанию.

3) Добиться свободы торговли и передвижения по территории государства султана. Король оговаривает право свободного передвижения и для кипрских купцов и для паломников. С целью поднять значимость кипрской торговли и увеличить доходы, поступавшие от нее в королевскую казну, Пьер I стремиться поставить под свой контроль египетских купцов, связанных с кипрскими рынками, требуя от них транспортировать товары на Кипр только на королевских судах. За фрахт королевских кораблей арабами предусматривалась такая же плата, как и для любого христианина.

4) Гарантировать безопасность кипрских купцов, их товаров и кораблей. Об этом должны были бы позаботиться власти Египта.

5) Получить помощь в случае кораблекрушения. Кипрское купечество, по замыслу Пьера I. должно было бы себя чувствовать стабильно и уверенно и на море и в землях султана: «В случае если киприоты потерпят кораблекрушение на море или на суше (т.е. вблизи побережья — С. Б.) во владениях султана, он должен разрешить пострадавшим киприотам обращаться с жалобами к местным властям». Последние были обязаны предоставить всю информацию об имуществе потерпевшего кораблекрушение, которое он мог бы получить обратно. Подобное обязательство принимает на себя и кипрская сторона по отношению к египетским купцам на острове.

6) Оказание помощи друг другу в случае нападения турок[212].

Как видим, Пьер I добивается для кипрского купечества тех же привилегий в землях султана, какими обладали некоторые западноевропейские государства (особенно Генуя, Венеция) и на самом Кипре, и в Египте. Его основной целью было, скорее, превратить киприотов в торговую нацию, подобную генуэзцам или венецианцам. Не добившись ожидаемого результата после похода на Александрию, Пьер I был вынужден совершить еще несколько рейдов к берегам владений султана. Король не мог не осознавать, что все его усилия могут оказаться тщетными, не получи он от Египта удовлетворения своих требований. Однако Каир медлил с подписанием мира, из-за чего действия короля становились все более резкими и нетерпеливыми.

Пьер I тщетно пытался заставить султана дать киприотам гарантии льготной торговли силой. Крестовые походы Пьера I, несомненно, больно ударили по мамлюкским портам, но их результаты были недолговечны, а египетская экономика способна была их пережить. А тем временем война требовала все новых и новых средств. Неизбежно она влекла за собой увеличение налогов, поскольку королевская казна стремительно пустела. Стали раздаваться недовольные войной и политикой короля голоса и на самом Кипре. В сложившихся условиях нужны были решительные и неординарные меры. И король делает несколько экстренных попыток преодолеть кризис.

1) Для сбора денег в казну по всему Кипру было объявлено о возможности освободиться от уплаты подушного налога при условии внесения единовременной суммы в казну за себя и свою семью[213] Махера обращается к этой теме дважды, и дважды его рассказ запутан и противоречив. Из его слов можно понять, что большинство населения королевства, как сельского, так и городского, платило подушный налог и из-за этого называлось перпериариями. Исключение, пожалуй, составляли только богатые сирийцы Фамагусты, пренебрежительно называвшие перпериариев серпами, несмотря на то, что среди последних было много состоятельных и уж, конечно, лично свободных горожан. Тем не менее, в сознании киприотов обязанность платить подушный налог действительно ассоциировалась с какой-то зависимостью. Именно поэтому Махера называет освобождение от налога выкупом свободы. По его словам, сумма «выкупа» сначала составляла 2000 белых безантов Кипра. Однако постепенно по непонятным причинам она сократилась до 200 б.б. за каждую семью. Последняя цифра представляется ошибочной. Тем не менее, уменьшение первоначально установленной суммы, наверное, действительно произошло. Страмбальди также называет сначала цифру в 2000, затем в 1700, а затем в 1000 б.б.[214] В словах хрониста можно усмотреть лишь намек на особую нужду короля, из-за которой эта сумма могла быть несколько уменьшена. При этом дважды Махера подчеркивает, что главная (однако сиюминутная) цель была достигнута: королю удалось собрать большую сумму денег, ибо желающих получить «свободу» оказалось более чем достаточно, и большая часть населения Кипра «таким образом освободилась».