Он фыркнул, весело и немного раздраженно.

- Что я могу такого особенного сделать в мотеле?

Я должна была знать, что эти слова лишь приведут к неприятностям.

Стеклянные двойные двери открылись, и меня окутал прохладный ветерок. На полу приемной лежал толстый ковер фиолетового цвета, на котором стоял пурпурный диван и стеклянный столик. Справа находилась кухня, оборудованная раковиной, микроволновой печью и тостерами. В кухне стояли несколько обеденных столов и стульев. Длинная белая конторка изгибалась в трех направлениях, напоминая букву «М» и отделяя гостиную и кухню от офисов.

К счастью, в помещении был только один человек, стоявший за конторкой: лысоватый, долговязый господин лет под шестьдесят. Он не показался мне угрожающим, скорее просто снобом.

- Чем я могу вам помочь? — спросил он, сразу переходя к делу.

Зазвонил телефон, но он не обратил на него внимания.

- Нам нужен номер, — сказала я между звонками. Я попыталась хотя бы немного прикрыть лицо руками.

Таннер кивнул и выразительно выгнул бровь.

- Верно. Нам нужен номер. Для нас двоих. Мы вместе.

Я едва сдержалась, чтобы не двинуть его локтем в живот. И куда подевалось его смущение?

Мужчина хмуро посмотрел на нас, явно осуждая, спросил как зовут Таннера, его удостоверение личности и кредитку, и занес всю эту информацию в компьютер. Затем он активировал ключ от номера и сказал:

- Надеюсь, что вы и ваша… мама прекрасно проведете время у нас.

- Очень мило, — сухо ответила я. Я знала, что не выгляжу настолько старо, чтобы иметь ребенка возраста Таннера. По крайней мере, я в серьез на это рассчитывала. Иначе у меня появится причина покончить с собой.

- Пойдем, сынок.

Развернувшись, я схватила Таннера за руку и потащила его за собой.

- Она моя возлюбленная, — крикнул парень через плечо. — Я точно не ее сын.

Я тихонько застонала от досады и прошептала:

- Мы же не хотим, чтобы люди нас запомнили. Припоминаешь?

- Он совершенно точно видел, что наши отношения носят сексуальный характер, и я не позволю ему думать, что моя мама будет играть с моей волшебной палочкой. Это уж слишком.

На улице меня снова окружили жара и влажность. Всю свою жизнь я прожила здесь, и все это время жестокие перепады температуры вызывали у моего организма шок, словно я попадала из холодильника прямиком в печку.

Вокруг чирикали птички. Мы повернули направо и направились к номеру 18. Когда из одного из номеров вышла молодая пара, я опустила голову, чтобы они не смогли меня запомнить, пока мы проходили мимо. После случая с дротиками я не хотела снова рисковать.

Подойдя к нашему номеру, я открыла дверь и поспешила зайти вовнутрь. Таннер последовал моему примеру. Освещение было тусклым, воздух немного спертым, но, по крайней мере, сама комната была чистой. Большую часть пространства занимала огромная кровать, примыкавшая к противоположной стене белого цвета. Кровать была застелена темно-пурпурным одеялом, которое прекрасно сочеталось со светло-пурпурным ковром. По бокам кровати стояли два комода, над которыми висели пара натюрмортов.

Внезапно на меня накатила тоска по дому. Я вдруг захотела оказаться в своей постели, в своей квартире. Захотела увидеть папу.

- Так, начнем вечеринку, — сказал Таннер.

Я посмотрела на него и у меня челюсть отвисла от удивления. Пока я изучала комнату, он снял футболку, обнажив загорелую, худую грудь. Возможно, через несколько лет он будет накачан, как настоящий воин, и девчонки не смогут перед ним устоять. Даже сейчас, худой, с синими волосами и пирсингом в брови, этот парень обладал некой сексуальной притягательностью.

Пока я пялилась на него, он стал расстегивать джинсы.

- Э-э-э, Таннер, — промямлила я.

- Да? — он не стал останавливаться, лишь улыбнулся мне, словно приглашая подойти поближе. И вот уже джинсы спущены до лодыжек.

Я подскочила к нему и схватила за запястья прежде, чем он успел избавиться от белья.

- Когда я сказала, что сегодня у тебя будет секс, то я не имела в виду, что ты будешь заниматься им со мной.

Он напрягся и нахмурился.

- Не понимаю.

- Я, ну… — я сунула руку в карман и достала несколько драгоценных банкнот, мысленно оплакивая их потерю.

- Вот пятьдесят долларов. Я с удовольствием даю их тебе, чтобы ты нашел себе проститутку.

Он покраснел, поспешно натянул джинсы и стал их застегивать.

- Я так знал, что ты солгала, когда пообещала переспать со мной. Я так и знал.

Я даже не пыталась отрицать это.

- Прости, — я умоляюще посмотрела на него. — Я была в отчаянии.

Он наклонился, поднял футболку и натянул ее через голову.

- Я знал, что ты лжешь, но я подумал, что хотя бы раз могу рискнуть. Я глупец, да?

По его тону я поняла, что он очень зол и обижен, и мне стало его очень жаль.

- Сколько тебе лет? — спросила я.

Он скривился.

- Девятнадцать. Зачем ты спрашиваешь?

- Мне просто интересно, — он был не намного моложе меня, но в этот момент казался совсем юным.

- Если ты найдешь проститутку, то обязательно надень презерватив. А то и два.

- Я не стану искать проститутку. И забери свои чертовы деньги. Тебе они, вполне возможно, еще понадобятся, — его плечи слегка опустились. Он сунул руки в карманы и просто смотрел на меня. — Так ты хочешь, чтобы я ушел или как?

- Ты хочешь остаться? — изумленно спросила я.

- А мне и идти-то некуда, — горько пояснил он и поджал губы.

Я вздохнула и опустилась на край постели. Парень был так мил со мной, а теперь выглядел таким несчастным. Я почувствовала, как мое чувство вины усилилось, опутывая меня своей толстой паутиной.

- Таннер… — начала я.

- Прекрати. Вот только не надо этого. Ты сейчас начнешь играть в свои девчоночьи игры и скажешь, что я не могу остаться потому, что я воспользуюсь шансом и попытаюсь переспать с тобой.

- Да. Мы не знакомы, и я… — как же вежливо объяснить кому-то, что он меня не привлекает? Разумеется, мужчины всё время мне это говорили. Хотя и не вслух. Однако по тому, как они смотрели мимо меня, я и так всё прекрасно понимала. Но, тем не менее, всё равно это было больно, а я не хотела причинять боль этому пареньку.

- А почему ты говоришь, что тебе некуда идти?

Он отвернулся от меня, но к двери не пошел, а застыл на месте, сгорбившись. Прошло некоторое время, прежде чем он тихо ответил: