Дальше. Принято считать, что Джейн умерла от родильной горячки, то есть от инфекции, занесенной ей в процессе родов, потому что тогда повитухи рук особо не мыли и антисептиками не пользовались. Но как-то странно проявились у нее симптомы этой якобы горячки – через четыре дня после родов. К тому же прямых упоминаний о жаре и лихорадке в источниках не обнаружено. Пишут то о кровотечении, то о диарее и рвоте. К тому же после смерти Джейн высказывались предположения о плохом уходе за королевой после родов, в частности о том, что приближенные потворствовали ей в поедании нездоровой пищи. Покушать-то Джейн любила всегда, это факт. И, возможно, слуги и фрейлины побоялись противоречить королеве, которая только что исполнила самое заветное желание грозного короля и любой каприз которой теперь должен немедленно удовлетворяться. Вот и таскали ей с кухни тяжелую пищу, хотя следовало бы ограничиться слабым бульончиком с сухариком.

Некоторые историки предполагают, что Джейн стала жертвой банального пищевого отравления: съела что-то несвежее. А может, свежее, но жирное, и ослабленный родами организм не справился. А может, то и другое. Понос, рвота, обезвоживание, в результате нагрузка на сердце. А тут, например, еще до кучи закупорка кровеносных сосудов. Элисон Уэйр в пояснениях к своему роману «Джейн Сеймур. Королева во власти призраков» пишет: «Сочетание анемии, возможной значительной кровопотери в процессе долгих родов, обезвоживания от диареи с малой подвижностью при соблюдении постельного режима могло привести к закупорке сосудов и появлению нескольких тромбов. Этих факторов было недостаточно для провоцирования мгновенной смерти, но хватило для постепенного развития кардиопульмональной недостаточности, результатом которой стала гибель Джейн. Симптомы, которые она испытывала перед кончиной, особенно постоянное ощущение холода, навели меня на мысль, что кожа ее, особенно конечности, должны были приобрести синюшный оттенок».

Как бы там ни было, Джейн умерла спустя двенадцать дней после того, как родился ее сын, будущий король Эдуард VI. А поскольку предназначение свое она исполнила и проблем никаких не создала, то стала казаться безутешному вдовцу идеалом женщины, была объявлена самой любимой женой, и покоиться после смерти Генрих пожелал рядом с ней. Не с Анной же, в самом деле. С той никакого покоя и после смерти не дождешься.

Неизвестно, что было бы, проживи Джейн подольше. Возможно, и даже очень вероятно, что она до зубовного скрежета надоела бы своему царственному мужу. И хорошо, если бы он просто пошел на сторону. А если бы захотел от жены избавиться? Правда, существовал сын, и его законностью Генрих вряд ли захотел бы рисковать, разводясь с его матерью. Так, тем более раздражение из-за невозможности разрешить ситуацию к своему полному удовольствию могло накапливаться и прорываться самым печальным образом, если учитывать характер короля. А может, стерпелось бы и слюбилось. Брак ради ребенка, то да се.

Мораль… Нет морали. Она могла бы звучать «Промолчи (или вообще умри) – за любимую жену сойдешь», но я такое советовать не буду. Не те времена, товарищи женщины! И вполне в вашей власти не выходить замуж за мужчину, которому вы просто подвернулись под руку и который использует вас как лекарство от токсичных отношений с бывшей. Здесь ему не аптека и не кабинет психолога в бесплатной поликлинике. Да, и еще: обжорство вредит вашему здоровью. И хоть как-то контролируйте качество доставляемой вам еды – принесут ее хоть с королевской кухни, хоть курьером из соседнего ресторана пришлют. А то, знаете, бывали случаи.

Главная героиня: Анна Клевская, королева-консорт Англии.

Место действия: герцогство Клевское, Англия.

Время действия: примерно 1515–1557 годы

«Вот вы говорите – царь, царь…» Ну в данном случае король. А вы думаете, им – царям и королям – легко? Вон Генриху VIII, наверное, до сих пор на том свете нервно икается, потому что как всплывет его имя, так сразу вспоминают про его жен. Собственно, в отрыве от жен Генриха вообще довольно редко вспоминают (не ожидал он, конечно, при жизни, что шесть незначительных, по его мнению, теток его так основательно затмят). Как будто он только и делал, что женился, не приходя в сознание. Больше всего интерес вызывает Анна Болейн. Заслуженно, тут спору нет. А мне нравится ее тезка – королева под инвентарным номером четыре, Анна Клевская. Хотя я добросовестно прошла в интернете тест «Кто вы из жен Генриха VIII» и узнала, что я вылитая Екатерина Парр.

Считается, что брак с Анной Клевской был самым неудачным из браков короля. Неудачный – это как посмотреть. Королева осталась жива, при деньгах и поместьях, сохранила хорошее отношение короля без необходимости мириться с его идиотскими причудами, а король в короткий срок получил свободу и мог продолжать жениться, сколько его душе угодно. Так что при разводе ни один из супругов не пострадал, все остались довольны, все танцуют. Кроме советника Генриха, Томаса Кромвеля. Этому танцевать не пришлось, потому что жертвой четвертого королевского брака стал именно он. Но обо всем по порядку.

С рождением сына Эдуарда Генриха слегка отпустило. А то он очень переживал, что нет наследника, по этому поводу развелся с первой женой, казнил вторую, положил тьму народа, рассорился с папой римским и развернул политику Англии в неожиданную сторону, да так, что назад пути очень быстро не стало. И вот появился долгожданный сын, которого родила третья жена (родила – и тут же умерла, как мы помним). Теперь бы королю успокоиться, но, принимая во внимание уровень детской смертности в те времена, останавливаться на достигнутом было бы нежелательно. Нужны еще сыновья, да побольше. Да и в личном плане оставаться одиноким Генриху не хотелось. Связи с любовницами его в этом смысле не удовлетворяли, поэтому во весь рост встала необходимость найти новую жену.

На этот раз Генрих решил жениться, как все нормальные короли: не только для своего удовольствия, но и чтобы политические выгоды от брака получить. И тут надо было определиться, в чью сторону метнуться: в сторону Испании (и империи, потому что в то время король Испании по совместительству занимал должность императора) или в сторону Франции. Испания и Франция, две сильнейшие европейские державы, постоянно соперничали друг с другом, а Англия дружила то с одной, то с другой, таким образом усиливая позиции то одного, то другого лидера. К тому же приходилось следить, чтобы Франция с Испанией случайно не объединились и вместе Англию не сожрали. Так что было о чем подумать.

Со стороны империи (и, следовательно, Испании) самой завидной невестой была шестнадцатилетняя вдова миланского герцога, Кристина Датская, родственница императора. Она, собственно, приходилась родственницей и самому Генриху. Не очень близкой родственницей, разрешение легко можно было бы получить… Стоп! А у кого получить разрешение? Англия уже вышла из-под власти папы римского волей своего короля. Так что спросить не у кого. И маловероятно, что Кристину удовлетворит разрешение архиепископа Кентерберийского – кто он вообще такой, по сравнению с папой римским? Эти проблемы можно было бы, конечно, как-то утрясти (за что дипломаты, в конце концов, зарплату получают?), но тут возникла трудность иного характера: потенциальная невеста оказалась далеко не дурой. Она вспомнила трех покойных жен Генриха, подумала хорошенько и решила за этого мужчину замуж не выходить. Ну просто так, на всякий случай. А то мало ли. А поскольку ей было только шестнадцать лет, она не стала отвечать посланникам уклончиво: оставьте свои контакты, мы обязательно свяжемся с вами и сообщим о принятом решении. Нет, со всем подростковым пылом Кристина так и рубанула правду-матку: мол, она слышала, что первая жена английского короля была отравлена, вторая казнена, а третья умерла из-за плохого ухода после родов. Если бы у нее, Кристины, были две головы, одну она бы, так и быть, предоставила его величеству. А поскольку голова одна, она ею рисковать не может. Так что до свидания, «передай твой король мой пламенный привет». И пошли послы, солнцем палимые. (Элементарная честность вынуждает меня признать: прямых свидетельств, что Кристина сказала именно так особенно про пламенный привет королю, не существует. Но уж больно настойчиво ей эти фразы приписывают. Да и помолвка в итоге не состоялась. Сеанс элементарной честности в ущерб красочности повествования окончен.)