Понимая это, женщины все же не отказывались от него. Хотя сердце этого мужчины оставалось холодным, кровь его была очень горячей. Его чувственная красота будила сексуальные желания. За несколько лет, в результате близости со множеством женщин, молодой моряк усвоил ряд приемов, которые позволяли доставить удовольствие даже самым ненасытным из его любовниц.

Поэтому, держа в объятиях женщину, он занимался с ней любовью если и бесстрастно, то очень искусно. Клей давал женщине такое наслаждение, какого, как ей казалось, ей не мог бы дать ни один другой мужчина. И благодарная женщина забывала о том, что он не будет ей принадлежать всегда. Он принадлежал ей сейчас, и женщина с радостью наслаждалась тем, что он ей давал.

И все же, несмотря на то, что Клей был неизменно честен с женщинами и не тешил их никакими иллюзиями перед тем, как лечь с ними в постель, многие из них без памяти влюблялись в него. Но это были уже их проблемы. Его любовь и ненависть к Мэри Пребл Лотон никогда не остывали, не исчезали, не отпускали его.

То же самое было и с Мэри.

Мэри Пребл Лотон была женой одного из самых богатых и самых красивых джентльменов Юга, и многие женщины ей завидовали. Но не проходило и дня, чтобы Мэри не думала о Клее Найте. Она не переставала его ненавидеть. Не переставала винить его во всех своих несчастьях. Ее бесплодный брак без любви был его виной. Если бы Клей не покинул ее так жестоко и так неожиданно, она ни за что бы не вышла за Дэниэла.

Мэри очень жалела о своем опрометчивом поступке, но понимала, что приняла решение выйти за Лотона под давлением родителей и в тот момент, когда находилась в очень тяжелом состоянии и была не в силах сопротивляться. Особенно трудно было бороться с приехавшим на Ривьеру отцом, который настаивал на ее браке с Дэниэлом. И, в конце концов, Мэри сдалась.

Теперь она жила в состоянии непреходящей апатии. В смирении и раскаянии Мэри Элен проводила дни в своих роскошно обставленных комнатах наверху. Они стали для нее тюрьмой с обитыми шелком стенами. А ночи проходили в постели-тюрьме, рядом с человеком, чьи прикосновения ни радовали, ни огорчали ее. Он был ей глубоко безразличен.

Ночь за ночью проводила Мэри в полном равнодушии, пока Дэниэл занимался любовью. С грустью вспоминала она волнующие прикосновения бессердечного человека, которого она теперь ненавидела. И все же любила и не могла без него жить. Не ведая о мыслях жены, Дэниэл неизменно достигал кульминации и был этим чрезвычайно доволен.

А ее тело и ее душа навечно стали бесчувственными.

Не успели молодожены отметить первую годовщину свадьбы, а Дэниэл Лотон уже начал поздно возвращаться по вечерам. Мэри не удивлялась и не винила его. Она не была любящей женой, никогда не выказывала ему привязанности. И в том, что их брак был неудачным, Мэри винила только себя.

Дэниэл выдумывал разные истории, стараясь объяснить, почему ему было абсолютно необходимо задержаться до поздней ночи. Он говорил, что это связано с делами. Мэри прекрасно знала, что это не так. Дэниэл не умел, как следует лгать. Она точно знала, где он бывал.

Все в городе знали об «Антоле» – модном публичном доме, который посещали местные патриции. Еще много лет назад Мэри Элен слышала от кого-то из слуг, что это заведение посещают самые уважаемые горожане, включая седовласого отца Дэниэла. Дэниэл явно присоединился к числу джентльменов, которые проводили в этом пресловутом заведении свои вечера.

Мэри Элен также подозревала, что он возобновил близкие отношения со своей бывшей любовницей, Бренди Темплтон Фовлер. Бренди и сама недавно вышла замуж за богатого пожилого землевладельца из Нью-Орлеана, но замужество ничуть не изменило ее. А она всегда питала слабость к Дэниэлу.

Дэниэл не раз будил жену своими поздними возвращениями. От него пахло чужими духами. А порой Мэри Элен замечала у него на спине царапины от ногтей.

Мэри никогда не ругала мужа. Никогда не спрашивала, где он был. Никогда не жаловалась, что он ее забросил. Она даже не намекала, что знает о его неверности.

В обшем-то ей было все равно. По правде говоря, Мэри Элен была рада его отсутствию в постели. Она чувствовала облегчение оттого, что ее оставили в покое. Она была бы только рада, если бы какая-нибудь из хорошо оплачиваемых доступных женщин заменила ее. «Или спала бы с Дэниэлом вместо меня», – со злобным удовлетворением подумала Мэри.

Молодую женщину устраивало, что муж растрачивает часть своей сексуальной энергии вне дома. Лишь бы он был подальше от нее. И Мэри была рада, что после посещения чужих женщин Дэниэл оставлял ее в покое.

Если же муж оставался вечером дома, Мэри Элен послушно делила с ним постель, потому что он отчаянно хотел сына. Жена не дала ему ничего. Может же она дать ему хотя бы сына, который будет любить его, если жена его не любит!..

Но шли месяцы и годы, а Мэри так и не удалось забеременеть.

– Это твоя вина! – упрекнул ее как-то Дэниэл, в очередной раз, узнав, что жена не беременна. – Должно быть, с тобой что-то неладно, иначе ты бы уже давным-давно забеременела!

Мэри Элен сидела за туалетным столиком и спокойно расчесывала волосы.

– Мне очень жаль, Дэниэл. Мне, правда, очень жаль!

– Ну, мне тоже очень жаль!

Он ходил взад и вперед мимо жены.

– Черт побери, жена должна приносить мужу детей. Все наши друзья сплетничают о нас. Они говорят, что я не могу стать отцом.

– Тебе это только кажется, – спокойно ответила жена. – Наши друзья не могут быть такими злыми.

– Ну, может, они и не говорят, но думают!

– Может быть, они и правы, – ответила Мэри. – Ты настаивал, чтобы я сходила к врачу. Я была у него несколько раз. Он говорит, что со мной все в порядке. Нет никаких причин, почему я не могла бы забеременеть. Думал ли ты о том, что дело может быть именно в тебе?

– Во мне? – Дэниэл не поверил своим ушам. Он перестал шагать и подошел сзади к жене.

– Моя дорогая, – высокомерно произнес он, скрестив руки на груди и встречаясь в зеркале со взглядом жены. – Позволь мне заверить тебя в том, что я-то более чем способен родить наследника.

На его самодовольном лице медленно появилась многозначительная улыбка. Мэри поняла, что для хвастовства у мужа есть серьезные основания.

Женщина ничего не ответила и продолжала расчесывать волосы.

– Ну, ничего, – наконец сказал он, опуская руки. – Нам нужно только упорнее стараться. Мы будем чаще заниматься любовью.

Дэниэл сжал плечи жены. Потом повернулся и пошел из комнаты. В дверях он остановился и сказал:

– Если ты можешь забеременеть, я этого добьюсь! – И он добивался.

Мэри тоже.

Но после шести лет брака без любви у супругов все еще не было детей. В конце концов, Дэниэл сдался, решив, что с Мэри он так и не станет отцом. Муж был так раздражен и разочарован, что даже упрекнул Мэри в том, что она не хочет от него ребенка.