Зажмурилась. Приготовилась к тому, что будет орать и делать больно. Однако этого не случилось.

— Ладно, я понял, дикая моя, чего ты добиваешься, — прошипел мне в губы. — Ты не выведешь меня из себя, чтобы заставить меня потом чувствовать себя уродом, — что это он придумал? — Все будет по-другому. По-моему!

И сразу набрасывается на меня с поцелуем, с всепоглощающим, голодным поцелуем, крепко удерживая меня за запястья, впечатывая их в постель.

Я мычу, свои излюбленные слова хочу сказать, чтобы прекратил, но не могу. Не дает.

— Алекс! — прокричала его имя, когда он на секунду отстранился от меня.

Волк взъерошил волосы на моей голове, когда стягивал рубашку мне через голову, под которой, черт возьми, ничего нет! Когда убегала от него в ту ночь, забыла надеть бюстгальтер. Не до того было.

Закрываюсь руками, но волку это не нравится. Разводит мои руки в стороны.

— Я тебя ненавижу! — тысячный раз говорю ему это. Но впервые в таком беспомощном положении.

— Я знаю…

Он знает, что я его ненавижу, но ему это совершенно не мешает быть так близко ко мне. Еще одно доказательство, что ему наплевать на мои чувства. Так есть сейчас, и так будет всегда…

— Не смотри на меня как на человека, Лори, — шепчет мне в губы, в то время как мои руки натянуты как струны, чтобы освободиться от его тисков. — Люди поступают по-другому, мыслят по-другому… я просто отличен от других. Все, что сейчас происходит — это совершенно нормально. Мы вовсе друг другу не чужие. Мы связаны, а это очень многое значит. Тебе не будет со мной плохо. За это я ручаюсь.

Как все сложно с этими волками…

— Зачем ты тогда мне такой нужен?! — приподнимаю голову.

— А ты задавала себе такой вопрос, когда не знала кто я? — вот это он меня поймал. — Я отвечу за тебя. Не задавала. Тебе было наплевать, что я не из людей, — протягивает он, начиная медленно обводить пальцем мой правый сосок.

Это чертова правда, с которой спорить бесполезно.

— Сейчас все по-другому, — шепчу я. — Ты должен меня отпустить, Алекс.

— Не должен, — коротко целует и отстраняется к моим ногам.

Я оцепенела от страха, когда он стал расстегивать мне джинсы и снимать их с меня рывками вместе с бельем.

— Не делай этого, — привстаю на локтях. — Это насилие!

Не сводя с меня дикого взгляда волк отбрасывает мои вещи на пол и снимает свою рубашку через голову.

— Это не так, — отрицает, возвращаясь на уровень моих глаз.

Его тело впервые плотно прилегает к моему, обдавая жаром.

Пытается снова впиться в мои губы, но в этот раз я не впускаю его в свой рот. Стискиваю губы и зубы насколько это возможно.

— Открой рот, — говорит тихо, а я отказываюсь, вертя головой. — Сейчас же открой рот! — уже приказывает, еще плотнее прижимаясь ко мне, сминая мои груди своим телом. — Это протест? — и я киваю на его вопрос.

Да, черт возьми, это протест.

На что он упирается одним локтем на постель, а другой рукой проскальзывает к моему животу и ниже.

Пару движений пальцами между моих складочек и…

— Аааа… — стону я. — Ммм… — уже мычу от поцелуя.

Поцелуя-таки добился, а вот движения не прекращает.

— Прекрати же! — кричу истошно, когда вместо одного пальца он проникает в меня двумя.

— Не прекращу… — зарывается носом куда-то мне в шею к волосам.

Чувствую его горячее дыхание и то, как начинает хлюпать у меня между ног. Меж этим проскальзывает странная ноющая боль, когда он заходит в меня с каждым разом все дальше и дальше.

— Ай… ай… — как бы я не скулила, это не останавливает его. — Алекс… — впиваюсь в его плечи ногтями, не жалея их, на что он остро реагирует входя в меня грубее. — Алекс…

Ловит мои губы своими губами, начиная шептать:

— Запомни, что только мне ты нужна. Никого другого не будет.

— Может мне еще и ценить тебя начать? — язвлю сквозь стон.

— Было бы неплохо…

— Не будет этого. Знаешь ли, я не боюсь остаться без члена. Пусть вообще никого не будет. Лишь бы не ты! — вот это я сказанула.

Волк резко отстранился от моей шеи, когда услышал это, чтобы посмотреть мне в глаза.

— А вот это мы еще посмотрим.

Похоже, я бросила ему вызов.

Стоило волку снять с меня груз своего тела, я попыталась отползти к спинке кровати, но он успел перехватить меня бедра и рывком подтянуть к себе.

— Ты чертово животное! — рычу я на него, осмелев в конец.

— Пусть так, — не отказывается от своего истинного имени, расстегивая свои штаны, сбрасывая их с себя меньше чем за пять секунд. — Только ты против меня ничего не можешь, милая. Против чертового животного, я хотел сказать. Смирись, Лори, — разводит мои колени в стороны, поудобнее устраиваясь между ними.

Прогибаюсь в спине, когда он только слегка касается горячим органом моих половых губ. Меня сильно тряхануло, будто с оголенными проводами соприкоснулась.

Закрыла глаза, чтобы не видеть его… чтобы не видеть, что происходит…

— Ммм… — сдержанно мычу, когда волк начинает тереться об меня.

Ноги подрагивают так, что боюсь, даже у него нет столько сил, чтобы остановить эту вибрацию.

— Скажи «да», Лори, — просит он. — Скажи… — начинает медленно надавливать, медленно проникая всего лишь на сантиметр.

Как я могу на эту раздирающую словно до костей боль, ответить «да»? Он в своем уме?!

— Нет… Нет… — верчу голову, вцепившись с обеих сторон в простынь. — Ааааа… — протягиваю болезненно, широко открывая рот. — Мм… мм… — боль стихает в следующую секунду, но я продолжаю скулить, обливая щеки слезами.

Боль заставила… Сама я плакать не хотела.

Волк решил сделать это резким поступательным движением, и теперь замер во мне, пытаясь успокоить:

— Т-ш-ш-ш… — шипит мне в губы. — Это быстро закончится…

— Что закончится?…

— Все, — последовало первое движение его бедер, от которого я слегка скривилась всем лицом. — Расставь ноги шире, — потребовал он.

И я делаю как он говорит, в надежде, чтобы все и правда скоро закончится. Но разве можно ему верить? Он же будет мучать меня себе в удовольствие сколько ему потребуется.

Меня дергает и я каждый раз тихо вскрикиваю от того, как он вколачивается в меня, при этом умудряясь ласкать мне пальцами клитор и как-то держаться надо мной на одном локте.

— Скажи «да».