Ну да, она знала, что на лето Борис приедет домой, но не знала, в какой день. И притворилась, что не заметила его. Они с Айрой допели, после чего Мэгги снова вернулась к исполнению роли Серины и еще раз прошлась по проходу, уже без встречи с Максом, а Шугар тем временем пела «Рожденную быть с тобой». Наконец Серина хлопнула в ладони и крикнула: «Закончили, ребята!» – и все одновременно заговорили, собираясь уйти. В пиццерию. И толпой повалили к уже стоящей у двери Мэгги – только Борис так и остался сидеть, глядя на алтарь. Наверное, ждал, что Мэгги подойдет к нему. Она вгляделась в его затылок, похожий на кирпич, неподвижный. Серина вручила Мэгги ее сумочку и сказала: «Вижу, у тебя провожатый появился». Прямо за Сериной шел Айра. Он остановился перед Мэгги и спросил:

– Ты пойдешь в пиццерию?

– Похоже, что нет, – ответила Мэгги.

Айра бесстрастно кивнул и удалился. Но не со всеми остальными, а в противоположную сторону, словно считая, что в компанию его без Мэгги не примут. Что было, конечно, глупостью.

Мэгги вернулась по проходу назад, села рядом с Борисом, они поцеловались. Мэгги осведомилась:

– Как доехал?

А он одновременно с ней спросил:

– Кто это с тобой пел?

Мэгги притворилась, что вопроса его не услышала.

– Как доехал? – повторила она, и Борис сказал:

– Разве это был не Айра Моран?

– Кто, тот, что пел? – переспросила она.

– Это же был Айра Моран! А ты говорила, что он погиб!

– Ошибка, – сказала Мэгги.

– Но я же тебя своими ушами слышал, Мэгги.

– Я хотела сказать, сообщение о его смерти было ошибкой. Его только, ммм, ранили.

– Ага, – сказал Борис. И задумался.

– Всего лишь легкая рана, не больше, – пояснила Мэгги. – В голову.

Постой, подумала она, а тут нет противоречия? И стала торопливо перебирать в уме фильмы, которые видела.

– И что было потом? Он просто взял да и объявился? – спросил Борис. – Выскочил невесть откуда, как привидение? Как это произошло, расскажи.

– Борис, – сказала Мэгги. – Я совершенно не понимаю, почему ты пристаешь ко мне с этим, да еще таким утомительным образом.

– О. Ладно. Прости, – сказал Борис.

(Неужели она и вправду говорила так властно? Оглядываясь назад, ей трудно это представить.)

В свадебное утро Мэгги встала пораньше и отправилась к Серине домой, в квартиру на втором этаже типового каменного дома, чтобы помочь подруге одеться. Серина казалась невозмутимой, а вот ее мать волновалась страшно. Занервничав, Анита начинала говорить очень быстро и практически без знаков препинания – как будто рекламное объявление зачитывала.

– Почему она не уложила волосы валиком как у всех я же ей еще на той неделе сказала солнышко никто больше длинных волос не носит сходи в парикмахерскую пусть они только выглядывают из-под вуали…

Одетая в грязный халат из розового атласа, Анита с сигаретой во рту металась по убогой, скудно обставленной кухне. Тарахтела много, но ничего толком не делала. Серина, казавшаяся в одной из великоватых ей рубашек Макса расслабленной и беззаботной, сказала:

– Спокойнее, мам, ладно? – И повернулась к Мэгги: – Мама считает, что нам лучше изменить всю церемонию.

– Каким образом? – спросила Мэгги.

– Никакие подружки невесты ей не нужны! – объявила Анита. – У нее даже свидетельницы нет и нет мужчины, который поведет ее по проходу, а что может быть хуже?

– Она расстроена тем, что вести меня придется ей, – объяснила Серина.

– Хоть бы твой дядя Мейнард приехал, он бы меня заменил! – воскликнула Анита. И зачастила: – Может нам лучше отложить венчание на неделю дать ему еще один шанс потому что если мы сделаем по-твоему получится нелепость совсем ни на что не похожая представляю себе как эти надутые Гиллы будут разглядывать меня и ухмыляться и потом когда я в последний раз делала перманент мне сожгли кончики волос ну не могу я идти с такими через всю церковь.

– Пошли, мне пора одеваться, – сказала Серина и увела Мэгги.

В своей комнате – это была просто отгороженная нечистой голубой простынкой половина комнаты Аниты – Серина уселась за туалетный столик и сказала:

– Я подумала, не дать ли ей стаканчик виски, да испугалась, что она еще сильнее разойдется.

А Мэгги спросила:

– Серина, ты уверена, что тебе стоит выходить за Макса?

Серина хохотнула и повернулась к ней. И сказала:

– Хоть ты меня допекать не начинай, Мэгги Дейли! У меня уже свадебный торт в холодильнике стоит.

– Я о том, что ты же не можешь знать все наверняка. Как ты можешь быть уверена, что выбрала правильного мужчину?

– Да никак не могу, просто я доехала до конечной станции, – ответила Серина и снова повернулась к зеркалу. И начала, умело постукивая пальцами по лбу, щекам и подбородку, наносить на них точечки крема. – Мне просто пора замуж, вот и все, – сказала она. – Я устала от свиданий! Устала доказывать, что я привлекательная! Мне хочется следующую тысячу лет сидеть на диване и смотреть телевизор с нормальным мужем. Считай, что я просто перестаю носить корсет, – я себе так это и представляю.

– О чем ты говоришь? – спросила Мэгги. И почти испугалась возможного ответа Серины. – О том, что по-настоящему Макса не любишь?

– Конечно, люблю, – ответила Серина. Она уже втирала крем в кожу. – Но я и других точно так же любила. Того же Терри Симпсона, когда мы в выпускном классе учились, – помнишь его? Но тогда я замуж выйти не могла – вот и выхожу теперь не за Терри.

Мэгги не знала, что и думать. Неужели это у всех так? А взрослые просто сказки рассказывают? «Я только увидел Элеонор, – сказал ей как-то старший брат, – и говорю себе: „Когда-нибудь эта девушка станет моей женой“». Мэгги тогда и в голову не пришло, что он просто созрел для женитьбы, вот и выискивал кого-нибудь подходящего.

Серина и в тот раз, судя по всему, сумела изменить взгляды Мэгги на жизнь. «Мы же не в руках у судьбы, – словно говорила она. – А если и в руках, то всегда можем из них вырваться».

Мэгги сидела на кровати и смотрела, как Серина румянится. В рубашке Макса Серина выглядела такой же несерьезной и франтоватой, как любая из живущих по соседству с ней девушек.

– Когда все кончится, – сказала она Мэгги, – перекрашу свадебное платье в лиловый цвет. Может, оно мне еще пригодится.

Венчание должно было начаться в одиннадцать, однако Аните хотелось попасть в церковь намного раньше, мало ли какие могут случиться накладки. Мэгги приехала туда в древнем «шевроле» Аниты. Вела машину Серина – Анита заявила, что слишком нервничает, – а поскольку юбка Серины заняла оба передних сиденья, Мэгги и Анита ехали на заднем. Анита говорила без умолку и осыпала сигаретным пеплом подол своего переливистого персикового платья.