Держа горе-стрелка на прицеле, я подошла к «восьмерке». Парень, скорчившись, сидел рядом с водительским креслом.

– И долго ты еще будешь штаны протирать? – поинтересовалась я. – Сиди не сиди, цыплята все равно не выведутся. Давай, выметайся из тачки, мне с тобой поговорить надо. Что сидишь как истукан? Особое приглашение требуется?

Толстый метнул на меня взгляд, полный ненависти, и, бросив на пол разряженный и поэтому уже бесполезный пистолет, не торопясь вышел из салона машины.

– А ты ваще-то кто такая? – спросил он.

– Ты глухой? Не слышал, что сказала: отдел борьбы с организованной преступностью! Борюсь с такими, как вы, – ответила я.

– А ксива есть? – нагло осведомился он.

– Может, тебе еще и ключ от квартиры, где деньги лежат? – с иронией спросила я.

– Че? – недоуменно посмотрел он на меня.

Нет, не видел он культовую советскую кинокомедию с Андреем Мироновым в роли Остапа Бендера. И уж тем более не читал первоисточник Ильфа и Петрова. Ладно, бандит он и есть бандит.

– Так, короче, кончай разводить турусы на колесах, – приказала я Колобку.

– Че? – скривился он.

– Хватит трепаться! Давай говори, зачем в гараж к Вахтангу зарулили? Ну?

– Ха! Зачем по автомастерским ездят? Поремонтироваться, провериться.

– Ага! Скажи еще, что тормоза надо было проверить, то да се.

– А почему нет? Ты-то вон сказала Вахтангу, что тормоза отказали, а мы что, хуже?

– Значит, так, если сейчас не прекратишь лапшу на уши вешать, устрою тебе веселую жизнь! – прикрикнула я на него. – Говори по делу! У меня терпение уже заканчивается.

– А если я чистосердечно признаюсь, что мне за это будет? – спросил он.

– Я могу тебе сказать, что тебя ждет, если будешь и дальше выделываться. Прострелю тебе коленные чашечки и завезу в лес истекать кровью. Как тебе такой расклад? Устраивает?

– Ты че ваще удумала? – заорал он.

Толстое лицо Колобка сначала покраснело, потом побледнело, он закрутил головой во все стороны, но, видно, поняв, что спасения ждать неоткуда, обреченно махнул рукой:

– А-а, ладно, спрашивай.

– Так я тебя уже битый час спрашиваю: зачем приехали к Вахтангу?

– А это Пунктир сказал, что хозяин этой мастерской торгует угнанными машинами, – объяснил он.

– Какой еще пунктир? – недоуменно спросила я.

– Который водила, – он кивнул на связанного мужика, который, кажется, уже начал приходить в себя. – Он приказал мне ехать с ним. Я и поехал, а куда деваться? Пунктир – ваще отморозок, зарежет и не поморщится.

– А если без клички? Как его зовут? – спросила я.

– Да он че, докладывал мне, что ли? – удивился Колобок. – Так он и сказал, как его зовут, ага, жди. У нас ваще, кто интересуется, чем не надо, тот долго не живет.

– А тебя как зовут? – спросила я. – Только давай сразу без кликухи.

– А че, можно. Колобов Анатолий Петрович я, – ответил парень.

– И откуда у вас вишневая «восьмерка»? – спросила я.

– Пунктир угнал, – выдохнул Колобов.

Как же все-таки созвучна его фамилия названию сказочного персонажа, нарочно не придумаешь.

– Но это было без меня! – с горячностью в голосе воскликнул он. – Меня сюда не надо впутывать. Я ваще на тачках ездить не умею.

– Когда это было? – спросила я.

– Че?

– «Восьмерку», спрашиваю, когда угнали?

Колобов немного подумал, потом ответил:

– А на днях. Точно, на днях мы ее взяли.

– На днях – это когда: вчера, позавчера? – стала я уточнять.

Колобок зашевелил губами, потом начал загибать пальцы, видимо, припоминая. В результате такой усиленной мыслительной деятельности он выдал ответ:

– Два дня назад это было.

Что же, все сходится. Теперь можно было практически с уверенностью сказать, что это та самая машина, которая принадлежала убитому на съемной квартире мужчине.

– У кого угнали машину? – задала я следующий вопрос.

– Не знаю! – слишком быстро ответил Колобов.

– Так я тебе и поверила! Ты думаешь, что? Никто не знает, что вы убили хозяина этой машины, а тачку привезли на продажу? Мое обещание насчет простреленных коленных чашечек остается в силе. Если ты сейчас же не…

– Не надо! Ладно, я все скажу. Но я не при делах! Отвечаю! Я чистый, с мокрухой никогда не знался! Это все Пунктир! Это все он!

– А ну не истери! – рявкнула я на него. – Давай говори все четко и подробно. Во всех деталях чтоб рассказал.

– Так я и говорю: я здесь совсем ни при чем!

– Это я уже слышала. А кто тогда при чем, ну?

– Это все Пунктир, – снова повторил Колобов, – он замочил того мужика.

– Теперь говори все по порядку: кто наводку дал, как в квартиру влезли, что потом было. Давай поторапливайся, некогда мне ждать!

– В общем, так было дело, – начал Колобок. – Пунктиру кто-то шепнул, что есть одна фатера без присмотра. Хозяева, типа, богачи, но сейчас их в городе нет. Мы последили за хатой той еще с недельку. Вроде все путем, никто не появлялся. И тогда мы пошли.

– Вдвоем с Пунктиром? – уточнила я.

– С ним, ага. А че?

– Больше с вами никого не было? – спросила я.

– Нет, только мы вдвоем, – ответил он.

– Смотри, если что-то скрываешь…

Я выразительно помотала перед ним пистолетом.

– Да гадом буду, если че!

– Ладно, поверю. Дальше рассказывай.

– Так вот, забрались мы туда. Я встал на стреме в коридоре, Пунктир дальше полез. А там и взять-то нечего! Ни ювелирки, ни тугриков, ни хрена нет. Во влипли! Пунктир разозлился конкретно. Думаю, все, под горячую руку и мне достанется.

– И что было дальше? – спросила я.

– А дальше пришел туда мужик один, типа, хозяин.

– Почему ты решил, что он хозяин?

– Так держался он так… авторитетно. Спросил меня, какого, значит, я здесь делаю, и как потом даст мне в глаз! Я отлетел к стене, а тут Пунктир подогнался и зафигачил этому мужику ножичком по самое не хочу. Потом в карманах у него пошарил, вытащил ключи от машины. Он ее у подъезда оставил. Ну, мы в эту тачку – и с приветом. Так вот все и было, мамой клянусь.

– Где квартира находится? – спросила я.

– Счас. Название длинное такое у этой улицы. Счас скажу. Короч, Немировича какого-то там.

– Теперь рассказывай, что находилось в карманах у того мужика. Чем вы поживились? Да не прикидывайся, что не помнишь! – предупредила я.