Но здесь и на край света не нужно было идти, а в моторах Савелий разбирался неплохо. Он тоже улыбнулся в ответ женщине и вылез из машины.

– Какие проблемы! – небрежно сказал он. – Я не спешу. Если смогу – помогу. Без разговоров. Меня ведь в старое еще время воспитывали. Я еще помню это «Человек человеку – друг, товарищ и брат»! – Он подмигнул женщине и подошел к чужой машине. – Ну и что тут у вас такое? Подсветки нету, что ли? Чего ты тут в потемках увидишь?

Водитель молча посторонился, уступая ему место. Савелий еще раз посмотрел на женщину, которая, обхватив себя руками, задумчиво стояла в сторонке, улыбнулся ей и наклонился к мотору.

– Подсветку, подсветку организуй! – сказал он строго.

– Ладно, – сказал за его спиной мужчина. – Сейчас организую.

Это было последнее, что отпечаталось в сознании Савелия. Что-то жесткое и твердое со страшной силой ударило его в затылок. Перед глазами вспыхнуло белое пламя, мгновенно сменившееся полной темнотой, и Савелий упал лицом в обнаженные внутренности автомобильного мотора.

Вокруг него сразу же все пришло в движение. Из машины выскочил второй мужчина и помог водителю подхватить сползающее на землю тело. Вдвоем они затащили Савелия на заднее сиденье своей машины и уложили там, накрыв каким-то потрепанным одеялом.

– Ты его не замочил, часом? – спросил второй подозрительно.

– Ты что, Паша, у меня глаз алмаз, – ответил водитель. – Отпустил в меру. Теперь раньше чем через полчаса не очухается. Голова болеть, конечно, будет, но опасности для жизни нет, ручаюсь.

– Смотри, Кузя! Мне нужно знать, что ему известно, понятно?

– Да ладно, не бери в голову, все нормально.

– Тогда пускай твоя за руль садится, – проворчал Павел. – Что она там застыла, как жена Лота? Сматываться надо. Не дай бог, кто из его знакомых проедет.

– Алена! В машину, быстро! – махнул рукой Кузя. – Когти рвать надо.

– Ничего себе, – тихо и мрачно сказала женщина, подходя ближе. – Мужики называется! А у вас кишка тонка? Почему я должна вести машину, где один в багажнике валяется отравленный, а другой с проломленной башкой – на заднем сиденье?

– Все правильно, – жестко сказал Павел. – Ты дама. Молодая, приятная во всех отношениях. Везешь домой упившегося мужа. Менты тебе только посочувствуют, если остановят. Телефончик попросят – и все. А нам с Кузей шмона не избежать.

– А если и меня шмонать будут?

– На этот случай мы за тобой следом поедем. Не позволим обижать женщину.

Алена фыркнула и хотела еще что-то сказать, но, встретившись глазами с Павлом, осеклась, поскучнела и безропотно полезла в машину.

– Черт с вами! Только предупреждаю – мне все это надоело. Вот ощиплешь своего предпринимателя – дашь мне семь тысяч. Я на Бали поеду. Отдохнуть хочу.

– Семь тысяч я тебе хоть завтра дам, – ухмыльнулся Павел. – За одну ночь. Согласна?

– Я с вурдалаками не сплю, – огрызнулась Алена.

Павел медленно обвел ее взглядом.

– А Кузя? – напомнил он. – С Кузей ты спишь. А он такой же вурдалак, как и все мы. Как и ты, кстати.

– Нет, не такой. Жаль, что ты не чувствуешь разницу.

– Ладно, хорош базарить! – с досадой перебил их Кузя. – Сам говорил – торопиться надо. Завели какую-то бодягу, вурдалак – не вурдалак… Поехали! «Ауди» кто поведет?

– Ясный перец, ты и поведешь, – сказал Павел. – Кто хуже стреляет, тот крутит баранку. – Он опять повернулся к Алене: – А ты поезжай спокойно, не нервничай. Если что заметишь – звони.

– Я позвоню, – с каким-то странным выражением сказала Алена. – Если успею.

Павел с сожалением посмотрел на нее, но ничего не сказал и пошел к «Ауди». Они уселись в машину и, едва Алена выехала на дорогу, тронулись за ней следом.

– Честно говоря, твоя баба начинает меня доставать, Кузя! – наклоняясь с заднего сиденья к самому уху приятеля, сказал Павел. – Я всегда говорил, что женщинам на корабле не место. Да это и не я сказал. Это мудрость народная. Вот увидишь, однажды из-за нее наш корабль даст течь.

Кузя с хмурым лицом молча крутил баранку. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ответил:

– Не ты ли сам меня учил, что жить нужно быстро и весело? А теперь получается, что ты от своих шарахаешься? Нервишки сдают? – злым отрывистым голосом произнес он.

Павел засмеялся.

– У меня нервишек нет. Только нервы, – сказал он. – Крепкие, как канаты. Но у меня еще и голова на плечах имеется. Я знаю, когда нужно ударить, а когда убежать. К кому можно повернуться спиной, а кому сразу нужно нож под ребра… К счастью, ты это тоже знаешь. А вот Алена не знает. Это не ее вина. Она, как каждая женщина, живет в своем придуманном мире. Не уверен, что она правильно сделала, что влилась в нашу компанию. Женщинам лучше в такие игры не играть, потому что на самом деле это никакие не игры.

На лице спутника Павла отразилось беспокойство.

– Что ты имеешь против Алены? – быстро сказал он. – Она девка отчаянная, с характером. И башка у нее варит. Как мы разыграли парочку на обочине? Комедия! Этот водила был готов языком наш мотор вылизывать!.. А мордоворот, который в багажнике лежит? Это же она его сделала!

– А я не спорю, – спокойно отозвался Павел. – Только было бы лучше, если бы все эти вопросы решались без ее участия. Это очень плохо, когда в деловые отношения впутывается любовь. Это какой-то дешевый «Бонни и Клайд» получается! Может, и правда, на Бали ее отправить? Пусть отойдет девка, а то, вижу, невмоготу ей здесь стало. Вот разделаемся сегодня с этими, и пусть едет. Больше она нам не нужна будет.

– Где же ты деньги возьмешь?

– А мне старый друг обещал завтра семь тысяч, – хмыкнул Павел. – Как чувствовал, наверное.

Зазвонил мобильный телефон, и они оба слегка напряглись. Павел нахмурился и поднес трубку к уху.

– Куда едем-то? – послышался недовольный голос Алены. – До Ленинского? Или сейчас сворачиваем?

– Алена, ты меня испытываешь, что ли? – терпеливо заговорил Павел. – Все уже тысячу раз обговорено. Сворачиваем сейчас на Профсоюзную, за Кольцевой – сразу уходим с трассы в ближайшую рощу. Дальше разберемся на месте. Тебе повторить?

– Не нужно, а то меня стошнит, – с вызовом ответила Алена.

– Ты зря нервничаешь, – невозмутимо сказал Павел. – Мы тут посовещались и решили, что тебе и в самом деле нужен отдых. Завтра получишь деньги – и кати на все четыре стороны. Хочешь на Бали, а хочешь в Антарктиду. Довольна?

Алена ничего не ответила и отключилась.

– У нее на меня аллергия, – сообщил Павел. – Насколько мне известно, это не лечится. И как ты собираешься дальше жить? Скоро мы будем как пауки в банке. Знаешь, я тебе откровенно скажу – или мы, или она. Или пожизненное заключение. Слыхал, есть такая зона – на островах, – там из камеры только на четвереньках выводят? Тебе этого хочется?