Пенсионер рухнул на диван как подкошенный. Антонио испугался, что тот испустил дух, но тревога оказалась ложной.

– Ну, признавайся, дед, что за люди к тебе приходили?

– Се… сегодня?

– Не вчера же! – злился Антонио. Ему была противна роль, которую он вынужденно играл.

– Журналисты… из России…

– Зачем ты им понадобился? Что они у тебя выведывали? Государственные секреты?

– Какие секреты? – съежился старикан. – Я не знаю никаких секретов… Я собираю материал для музея железной дороги…

Антонио было не до смеха, но слова инженера развеселили его.

– Мы с тобой почти коллеги, дед!

Старик не понял юмора. Он судорожно дышал и прижимал руку к сердцу. Антонио подумал о превратностях судьбы. Пенсионер тоже имеет отношение к музею. Пусть косвенное, но совпадение налицо.

– Не бойся, я тебя не трону, – примирительно молвил он. – Скажи, что ты выболтал «журналистам», и я уйду.

– Они… они… интересовались прогулочными поездами…

– Что? – опешил Антонио. – Ты не путаешь, дед?

– Я показывал им снимки… сделанные более века назад…

– Где эти снимки?

– Там… – старик указал пальцем на коробку, которую не успел убрать в шкаф. – В конверте…

Антонио метнулся к коробке, схватил ее и высыпал содержимое на стол. Гора желтых конвертов с корявыми надписями.

– Какой из них? – взревел он.

Ему было стыдно нападать на старика, но что поделаешь? У него еще стояли перед глазами супруги Саджино. Теперь этот дрожащий от страха божий одуванчик! Не хватало, чтобы у него случился сердечный приступ.

У Антонио у самого вдруг заныло сердце. До чего он дошел! Врывается к беспомощным пожилым людям… ведет себя как последний негодяй. Как жить с этим дальше?

Он торопливо перебирал конверты и показывал их старику.

– Этот?.. Нет?.. Этот?..

Нужные снимки оказались в самом нижнем конверте. Логично было бы не выбрасывать все из коробки, а взять то, что лежало сверху. Но Антонио действовал, как во хмелю.

– Четырнадцатое июня, тысяча девятьсот одиннадцатый год, – прочитал он надпись на конверте и вытащил фотографии. – Ну и что?..

– Нерон был помешан на искусстве, – сказал Ренат, когда они с Ларисой поднялись на один из римских холмов. – Как это сочетается в людях? Жестокость и чувство прекрасного?! Нерон приказал убить собственную мать. Но к поджогу вечного города он, похоже, не причастен. Лето в том году было жаркое! Гореть начало там…

Ренат показал рукой на юго-восток.

– Первыми занялись лавки. Потом огонь перекинулся на деревянные дома. Представь себе ночь, гул пламени, взметающиеся в небо гигантские костры… толпу бегущих людей, которые в панике давят друг друга…

– А Нерон стоит на холме и любуется зрелищем?

– Вряд ли, – покачал головой Ренат. – Это выдумки историков. Императору пришлось потратить кучу средств на восстановление сгоревших кварталов. В поджоге обвинили христиан, и начались массовые казни. Бр-рр-р!

Лариса думала не о несчастных христианах, а о поезде, который в ясный летний полдень отошел от перрона Римского вокзала и устремился…

– Надо ехать в Ломбардию, – заявила она.

– Ты меня не слушаешь?

– Забудь о Нероне! Это не имеет отношения к монастырским хроникам. При нем сгорел Рим, только и всего.

Ренат завороженно уставился на раскинувшийся внизу город:

– Пожар… Я вижу клубы дыма…

– Хватит уже! Это было давно!

– Горит поместье, где живут сестры Саджино…

– Ты шутишь?

Но Лариса уже не сомневалась в его словах. Перед ее внутренним взором мигом возник фасад дома в Мессине, плетеная мебель и мраморный фонтанчик. Из окон первого этажа вырывался дым.

– Мы все равно не успеем ничего сделать, – сказала она. – Мы в Риме, если ты помнишь.

Как ни странно, она «не увидела» обгоревших стен, черных от копоти балок и лопнувших от жара стекол.

– Если честно, я не чувствую огня…

Мимо них проехали велосипедисты: парень и девушка с распущенными волосами. Лариса с недоумением смотрела им вслед. Другая пара – Франческа и ее муж, – пришли ей на ум. Кому из них взбрело в голову покататься на прогулочном поезде? Должно быть, Марио захотелось развлечь жену, помочь ей забыть о своих мытарствах и наконец ощутить себя любимой и защищенной.

В вагоне у Франчески внезапно началась истерика. Молодой супруг, как мог, успокаивал ее. Оба не понимали, в чем дело. Она потребовала выйти из поезда на первой же остановке. Марио с трудом отговорил ее. Путешествие обещало быть приятным. Железнодорожная компания не пожалела средств, чтобы угодить взыскательной публике.

Сеньор Саджино принес жене шампанского…

– Что с тобой? – Ренат тронул Ларису за плечо.

– Марио совершенно простил Франческу, – вырвалось у нее. – Он усыновил ее ребенка и вырастил мальчика, как своего. Больше детей у них не было. Значит, сын графа Брасова и Франчески продолжил род Саджино! Нынешние наследницы Каста-Соле – его прямые потомки.

– По-моему, мы говорим о разных вещах. Я – о пожаре, а ты…

– Возвращаться в Мессину нет смысла, – отрезала она. – Там и без нас справятся. Зато в Ломбардии мы отыщем скалы, где был проложен железнодорожный туннель, и получим больше информации.

– Ты веришь в то, что рассказал инженер?

– Этот факт замяли, но полностью умолчать о нем не удалось. Представь, какая началась шумиха, когда поезд не прибыл в пункт назначения! Сотня пассажиров и члены экипажа просто испарились…

* * *

Сестры Саджино легли в библиотеке, а Ольга – в своей комнате. Сон не шел. Она включила лампу и попыталась читать. Рядом лежал телефон. В случае чего можно позвонить охраннику, который дежурит в холле. Тереза все-таки раскошелилась на охрану. Правда, только на пару дней.

Ольга смотрела в книгу, но строчки расплывались от слез. Жаль было покойных хозяев и постоянной работы. Где еще найдешь щедрых и порядочных людей, которые нуждаются в ее услугах? Она не молода, не так расторопна, как раньше. Да и репутация у нее подмочена. Здесь, в Мессине, к ней будут относиться предвзято.

Ольга перевернула страницу и поняла, что смысл текста не дошел до нее. Надо перечитать.

На первом этаже что-то зазвенело, упало. Наверное, охранник что-нибудь уронил. Она захлопнула книгу и прислушалась. Ничего. Показалось…