Закрываю глаза, сминая пальцами покрывало, готовая ко всему и согласная не всё.

Его пальцы, его губы – они везде и нигде одновременно, и от каждого всё более настойчивого прикосновения удовольствие вспышками под кожей. Даже больно чуть-чуть, но это сладкая боль, желанная. Вадим чертит пальцами узоры своего вожделения на моём теле, а я тихо стону. Прикусываю язык, боясь что кто-то может услышать, но мне так хорошо, что сдерживаться становится всё сложнее.

Вадим проводит языком над резинкой трусов, и я поджимаю пальцы ног, готовая взлететь к потолку. Разве можно такое со мной вытворять, когда и так никакого терпения не хватает вынести эту муку – пытку его прикосновениями, его руками, языком?

– Пожалуйста, – всхлипываю, не понимая, о чём конкретно прошу.

– Красивая… вся красивая, – доносится приглушённый голос снизу, а я жмурюсь крепче. До рези перед глазами. – Я, наверное, не сумею долго… в первый раз.

Первый раз? Значит, будет ещё один? Ох…

В голове не мозг, а сахарная вата – честное слово, он сейчас расплавится и растечётся карамелью. Но и ладно, главное, чтобы Вадим не останавливался.

– Просто. Возьми. Меня.

Мой голос похож на стон раненого бизона, и я выталкиваю из себя слова, а они разрывают горло, причиняют почти физическую боль. Слова вообще сейчас излишни, когда так много ощущений и эмоций. Но мне необходимо, чтобы Вадим слышал как сильно хочу его в этот момент, не только чувствовал.

– Просто взять тебя неинтересно, – смешок вибрирует под моей кожей, а мне хочется убить Вадима за то, что так сильно мучает меня. – Расслабься, Катрин, впереди нас ждёт много интересного.

Как расслабиться, если его обжигающий язык опускается ниже и касается моей вагины через ткань шёлкового белья? Как оставаться спокойной, когда палец чертит круги, надавливает на такие места, о существовании которых я даже не догадывалась?! Обведёт круг со спиралькой, надавит, снова обведёт – и так без конца, а меня в узел скручивает, как бесноватую. Того гляди, орать начну, забыв обо всякой осторожности.

– Ста-ас, пожалуйста, – я готова стать на колени и умолять. Я, наверное, способна на это, но он, будто издеваясь, медленно отодвигает край моих трусиков, обнажая плоть.

– Такая мокрая, такая сладкая, – мурлычет оголодавшим котом, и закидывает мои ноги себе на плечи. – Расслабься!

Пытаюсь сделать, как попросил, но напряжение достигло уже такого пика, что проще умереть, чем вынести это всё.

– Я хочу…

– Чего ты хочешь? – слова щедро пересыпаны поцелуями, а проворный язык оставляет огненные орнаменты на моей воспалённой плоти. Будто бы мороженое ест, и это действительно самое томительное и сладкое, что доводилось испытать. – Говори!

Голос тихий, но властный и рокочущий, а мне уже совершенно плевать, услышит ли нас хоть кто-то.

– Я тебя хочу, твой член… в себе.

Господи, я сказала это вслух? Вот просто взяла и сказала? Мамочки…

– Не всё сразу, Катрин, не всё сразу.

Мои глаза закрыты, я не вижу лица Вадима сейчас, да и со стыда, наверное, умерла бы, заглянув ему в глаза. Но голос его… ах, этот голос и спрятанная в нём усмешка, сводит меня с ума.

Язык Вадима тем временем начинает свой танец на моём раскалённом от возбуждения теле: впивается, слегка посасывая нежную плоть, прикусывает и облизывает. Меня и раньше целовали… там, но ни разу это не было столь же приятно, так оглушительно хорошо. Чувствую себя самой желанной женщиной на свете, а мои пальцы сминают покрывало до треска ниток и швов. Главное, хоть за что-нибудь сейчас уцепиться, когда теку так, как ни разу прежде.

Когда оргазм пронзает от макушки до пяток, а после стрелой вылетает прямо из сердца, я захлёбываюсь дыханием, будто бы из меня дух вышибли. В лёгких не остаётся воздуха, в глазах темнеет, и я проваливаюсь в горящую неоновыми огнями пропасть, ослепшая и оглохшая.

– Пожалуйста, отпусти, я больше не могу, – умоляю, а Вадим слизывает языком остатки моего бурного удовольствия и перемещается вверх. Я не вижу его, но чувствую каждой клеткой, а ещё аромат его тела, который ни с чем не смогу уже спутать, сводит с ума.

Сильные руки сгребают меня в охапку, слегка укачивая, возвращая к жизни.

– Я чуть не умерла, честное слово, – говорю тихо, а Вадим смеётся. – Как ты это делаешь? Божечки…

– Я ещё ничего не делал, кстати. Это так, разминка перед боем.

– Если это разминка, то через пару часов можешь смело заказывать катафалк, потому что моё сердце разорвётся.

– Какая же ты болтушка, – смеётся, а я обиженно соплю.

Распахнув глаза, смотрю на Вадима, лежащего рядом, а в бедро моё упирается что-то… кхм… член его упирается в моё бедро, в общем. Когда он раздеться-то успел?

– Ты… большой мальчик, – скашиваю глаза вниз, ещё и пальцем указываю, чтобы он понял, что я имею в виду.

– Есть такое, – полный гордости смешок, а я инстинктивно пытаюсь отодвинуться. – Куда собралась?

– Прогуляться, – пищу, а Вадим ловким движением перекидывает меня на спину и нависает сверху.

– Чего ты испугалась?

– Я? Нет, ты что? Я не испугалась, ни в коем случае!

Ну вру ведь, потому что, хоть и не девственница, всё равно как-то боязно, что не смогу его принять. Хотя бы потому, что у меня уже давно не было секса.

– Я буду аккуратным, – его губы на моей шее, едва касаясь её, а я таю от этого, растекаясь лужицей. – Обещаю.

Вадим помогает мне всё-таки избавиться от последнего предмета гардероба – тонкого кружевного лифчика, выбрасывая его куда-то далеко. Вдруг становится неловко, потому что моя грудь – не предмет моей гордости, но Вадим смотрит на неё с таким восхищением, что я даже горжусь собой чуть-чуть.

– Это прямо совершенство какое-то, – выдыхает он хрипло, а я заливаюсь краской, сгорая под его жадными взглядами. – Ты самая необыкновенная девушка. И охренеть, какая красивая. И да, помни, я буду осторожен.

Порывисто киваю, а Вадим спускает одну руку с кровати, ища что-то на полу. Шуршание фольги подсказывает, что именно ему там понадобилось, и я понимаю, что хочу посмотреть, как Вадим будет надевать презерватив. Да уж, никогда у меня подобных безумных желаний не было, а тот аж сгораю от любопытства.

– Покажешь мне? – спрашиваю шёпотом, а Вадим удивлённо смотрит на меня, садясь на кровати. – Как надевать его будешь… Хочу посмотреть. Можно?

У меня, похоже, воспаление мозга после оргазма, а иначе не могу объяснить, откуда во мне эти желания.

– Можешь даже сама его надеть, – дерзкая улыбка на губах, а я сглатываю слюну. – Я, правда, могу кончить раньше времени, если ты до моего члена дотронешься, но постараюсь потерпеть.