Сол повернул к дому и столкнулся лицом к лицу с Ибер. Он пристально взглянул на жену, понимая, что выглядит не лучше своего недавнего противника. Ибер и злилась на мужа, и жалела его.

– Тебе никто до сих пор не говорил, что дракой ничего нельзя решить?

– Не помню. Зато мой отец говорил, что после драки твой противник должен выглядеть не лучше, чем ты. Я думаю, сегодня мне удалось добиться этого. – Сол ухмыльнулся, но тут же сморщился от боли, почувствовав рассеченную губу.

– Так тебе и надо, – в сердцах заявила Ибер, в то же время нежно коснулась пальцами пораненного места. – Иди в дом, я наложу тебе пластырь.

Сол дал жене увести себя, но по дороге все время бросал свирепые взгляды в ту сторону, куда исчезли сестра и друг. Он надеялся, что не совершил ошибку, отпустив Алана.

А тот в это время гнал коня, отдавая отчет в том, что его жеребец гораздо сильнее кобылки, на которой умчалась Трэлла. Но, увидев впереди себя скачущую девушку, он решил пока не догонять, дав ей возможность остыть немного. Ему тоже нужно было время на то, чтобы обдумать, как уговорить Трэй выйти за него замуж.

Через полчаса девушка остановилась в тени зазеленевшего дерева у ручья и спешилась. Лошадь принялась щипать сочную весеннюю траву.

Алан продвигался верхом на жеребце Сола между деревьями. Он видел, что Трэлла сидела на берегу, машинально теребя пальцами травинки и задумчиво глядя на воду. Наверняка слышала, как подъехал Алан, но не среагировала на его присутствие, даже когда тот опустился на траву рядом с ней.

Алан подождал немного, а затем спросил: – Когда ты собиралась сказать мне о ребенке? – Он удивился своему спокойному голосу.

– А почему я должна тебе что-то говорить? – спросила девушка, глядя мимо него. – Разве я не успела сообщить тебе, что ребенок не твой?

Алан решил действовать стремительно, не давая ей опомниться. Взяв ее за подбородок, он повернул лицо девушки так, чтобы она смотрела ему в глаза. Во взгляде легко читались вызов и боль. Алан сразу забыл о своей злости. Его пальцы на подбородке девушки стали более нежными.

– Ты не умеешь лгать.

Трэлла сверкнула глазами и дернула головой, заставив Алана убрать руку. Его замечание осталось без ответа.

Несколько минут длилось молчание. Посмотреть на них со стороны – два близких человека наслаждаются прелестью весеннего дня, а в действительности все было иначе.

Алан заговорил первым:

– Мы поженимся.

Он говорил таким деловитым, будничным тоном, что до девушки не сразу дошел смысл сказанного. Но, едва уяснив его предложение, она стала медленно подниматься с земли. Алан остановил ее, взяв нежно, но крепко за руку.

– Отпусти! Я скорее выйду замуж за скунса. Они, по крайней мере, сразу показывают, на что способны.

– Я никогда не лгал тебе. У тебя не было мужчин до меня, но я-то, согласись, далеко не мальчик. И ты догадывалась об этом.

– Уж никак не ожидала, что ты ляжешь в постель с Агнес, как только мы расстались с тобой. Не думай, что сейчас это меня волнует. Спи, с кем хочешь. – Она снова попыталась освободить пальцы, но с таким же успехом могла бы разжимать стальные оковы.

– О чем ты? – В ответ – молчание и очередная попытка выдернуть руку. Тогда Алан схватил ее за другую руку и, поставив девушку на колени, опустился напротив нее. – Что ты имеешь в виду? – повторил он, игнорируя ее сверкающие гневом глаза.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем речь! О тебе и о… об Агнес. – Было больно даже произносить их имена вместе.

– Ты думаешь, что я спал с ней после того, что было у нас с тобой? – спросил пораженный Алан.

– Ты сам в этом признался! – Трэлла опять сделала попытку вырваться, но Алан слегка тряхнул упрямицу.

– Ничего подобного я не говорил. Я не дотронулся ни до одной женщины с тех пор, как встретился с тобой.

– Ты сказал… – Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, что все-таки Алан говорил ей. Или, вернее, что говорила Агнес. Действительно, ничего определенного мачеха не говорила. Просто делала какие-то обидные намеки…

– То, что произошло между Агнес и мною, случилось много лет назад. Господи! И ты могла подумать после того, что было между нами, будто я связался с этой мерзкой женщиной?

Трэлла внимательно слушала. Она уже отказалась от попытки вырваться из сильных мужских рук.

– Повторяю еще раз. – Алан говорил медленно, отчетливо произнося каждое слово: – Я не спал ни с одной женщиной с того дня, как встретился в хижине с тобой. У меня не было на это ни времени, ни, черт возьми, желания. – Он опять встряхнул Трэллу за плечи. – Ты та женщина, которая мне нужна, женщина, на которой я хочу жениться.

При слове «жениться» Трэлла снова напряглась.

– Я не говорила, что согласна выйти за тебя замуж.

– Выйдешь, – спокойный, уверенный тон Алана возмутил девушку, но какая-то небольшая часть ее сознания вошла в противоречие с сердцем.

– И все-таки, когда же ты спал с Агнес? – с вызовом спросила она.

Лицо Алана застыло неподвижной маской.

– Это было очень давно, – коротко бросил он. – К нам с тобой это не имеет никакого отношения. Скажи, что выйдешь за меня.

– Зачем? – Трэлла оставила разговор об Агнес, не желая слышать подробности той истории. Ну пусть бы он сейчас взял да и сказал, что любит ее.

А у него-то были на этот счет свои резоны. Он, конечно же, мог бы признаться в любви, но она-то ни за что теперь не поверит ему. Алан обдумывал все возможные способы унять норов девушки. Но столь резко поставленный вопрос о ребенке спутал все его карты. Пусть его считают кем угодно, но он во что бы то ни стадо намерен дать ребенку свое имя.

– А почему мы не можем пожениться? – Алан мягко сжал пальцами руку Трэллы, вызвав у нее приятные ощущения. В том, что они с этим человеком подходят друг другу, она не сомневалась. Но нельзя же так быстро признаться в беспочвенности своей ярости.

– Хорошо чувствовать себя в постели еще не значит быть счастливыми в браке.

– Для начала и это неплохо. – Лукавая улыбка Алана снова лишила девушку самообладания. Но не сдавать же свои позиции.

– Брак – это больше, чем просто дружба и секс, – заявила она с умудренностью знатока проблем семьи и брака.

Алан дал понять, что согласен с такой постановкой вопроса.

– Ты говорила, что хочешь иметь что-то свое, что принадлежало бы только тебе. Если ты выйдешь за меня, половила моего ранчо будет твоей.

– Ты, наверное, хотел сказать, половина семидесяти процентов? – брякнула Трэлла и сама пожалела, что произнесла эти слова. Алан, надо отдать ему должное, ничем не выдал своего раздражения.

– Да, половина семидесяти процентов, – спокойно произнес он. – Во всяком случае до тех пор, пока я не найду способ выкупить долю Агнес и избавиться от нее навсегда.