«Возьми ее, — сказала она. — Ей нужны любовь, забота и крепкая рука. Они ей этого не дадут, потому что у них этого нет. Когда я уйду, у нее останешься только ты». Я сказала, что не умею заботиться о младенцах, но она только улыбнулась в ответ и протянула мне Майю. Майя начала ерзать, корчиться, сжимать кулачки, и не успела я опомниться, как она оказалась у меня на руках. Миссис Девлин сделала шаг назад и сказала: «Теперь она твоя». Я никогда не забуду этого. «Теперь она твоя, а ты — ее». Потом она ушла, а я стала укачивать Майю… — Лулу шмыгнула носом. — От вина у меня всегда глаза на мокром месте.

Тронутый Мак поднялся и положил ладонь на ее руку.

— У меня тоже так бывает.

Шериф Закарайа Тодд вынимал посуду из моечной машины: это было одно из немногих дел, которые ему доверяли на собственной кухне.

— Ладно, давай проверим, все ли я запомнил. Майя рассказала Сэму, что случилось сегодня утром на прибрежном шоссе. Рипли, которая не знала, что случилось, застала Сэма у дома Майи, и он рассказал ей — то есть Рипли, — и она пообещала не говорить Майе, что он был там, но она сказала Майе, когда Майя хотела рассказать ей — о господи! — о случившемся, что она, то есть Рипли, встретила Сэма на дороге, когда он очищал местность.

— Ты все прекрасно запомнил, — проверяя лазанью, заверила Зака Нелл, когда тот остановился перевести дух.

— Не перебивай меня. — Зак расхаживал по кухне. — Потом Мак сказал Сэму, что Рипли сказала Майе, когда Майя рассказывала вам, что случилось сегодня утром. Потом Рипли рассказала тебе остальное, а ты рассказала мне. Почему, я так не понял.

— Потому что я люблю тебя, Зак.

— Верно. — Он прижал палец ко лбу. — Наверно, мне нее же лучше помолчать. Тут без бутылки не разберешься.

— Ты прав. Молчание — золото. — Тут послышался радостный лай Люси. — Кто-то идет. Вот, поставь поднос на третью полку. Я экспериментирую с канапе для свадьбы Роджерсов, которая состоится в следующем месяце. Поставь канапе туда, где Люси не сможет их достать, — сказала она вслед мужу и рассеянно добавила: — Мужчины и собаки… За ними нужно следить постоянно.

Руководствуясь этим принципом, Нелл переставила на нужные места всю кухонную посуду, убранную Заком, схватила бутылку вина и пошла встречать гостей.

Мак и Рипли привезли с собой щенка, который поверг Люси в состояние восторга и ужаса и заставил обиженно поскуливающего Диего убраться на второй этаж.

Майя, прибывшая с букетом только что срезанных нарциссов, села на пол и стала играть с Малдером в перетягивание каната.

— Время от времени мне хочется завести собаку. — Она засмеялась, когда Малдер неожиданно выпустил веревку и перекувырнулся через хвост. — А потом я вспоминаю про свой сад. — Она взяла щенка и подняла его в воздух. — Ты с удовольствием вырыл бы все мои цветы, верно?

— И изжевал всю обувь, — кисло добавила Рипли. — Хотя тебе это не страшно. У тебя сто пар в запасе.

— Обувь — это форма самовыражения.

— Обувь — это то, в чем ходят.

Майя опустила щенка и потерлась носом о его нос.

— Что она понимает?

Такой Сэм и увидел ее, когда подошел к двери: сидящей на полу, смеющейся, со смешным желтым щенком, облизывающим ее щеки. У него свело живот и перехватило дыхание.

Майя выглядела такой счастливой… Подол ее платья лежал на ковре, волосы падали на спину, а глаза сияли от радости.

В этой поразительно красивой женщине было что-то от девочки, которую он бросил.

Потом Люси залаяла, Малдер спрыгнул с колен Майи, она перестала смеяться и оглянулась на дверь.

— Люси! — прикрикнул на собаку Зак, потом схватил ее за ошейник и впустил Сэма. — Не прыгать! — приказал он Люси, когда мышцы собаки напряглись. — Это относится и к тебе, — буркнул он себе под нос. Голодного взгляда Сэма не заметил бы только слепой.

— Она ведет себя правильно. — Сэм провел рукой по голове Люси, и собака тут же повалилась на спину. Он отдал Заку бутылку вина, присел и начал чесать подставленное Люси брюхо. Щенок прыгал вокруг, требуя своей порции внимания.

— А ты что здесь делаешь? — спросила Майя. Услышав ее тон, Сэм поднял брови, но Мак оказался быстрее.

— Это я попросил его прийти. — Осуждающий взгляд Майи заставил его сжаться. — Мы все имеем к этому отношение, и каждый должен сделать свой вклад. Майя, нам нужно объединиться.

— Конечно, ты прав. — Беспечная женщина исчезла. На ее месте появилась уверенная в себе дама с любезной улыбкой. — Сэм, извини за грубость. Какое-то время это был наш маленький клуб, и я не ожидала увидеть здесь нового члена.

— Нет проблем. — Логан поднял веревку, которую Малдер с надеждой положил к его ногам.

— Через несколько минут будем обедать, — непринужденно разрядила обстановку Нелл. — Сэм, выпьешь бокал вина?

— Спасибо, с удовольствием. В вашем маленьком клубе есть какой-нибудь обряд инициации?

— Обычно мы обриваем претендента наголо. — Майя сделала глоток. — Но это можно проделать и после обеда. Пойду умоюсь.

Сэм тут же поднялся и протянул ей руку.

Майя не стала думать, проверка это или предложение мира. Когда она приняла руку, это было всего лишь прикосновение ладони к ладони.

— Спасибо.

Она знала этот дом так же, как свой собственный, но не стала пользоваться более удобной ванной на первом этаже, а пошла к лестнице.

«Чем больше расстояние, тем надежнее уединение», — подумала она.

Войдя в ванную, Майя закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной. Это было смешно. Как он умудряется оказывать на нее такое воздействие? Когда она была готова к этому, все было в порядке или почти в порядке, но если это происходило в тот момент, когда она была слишком открыта, Майю бросало в дрожь.

Обвинять в этом Сэма было глупо. Какой смысл бередить старую рану? Что было, то прошло.

Она подошла к раковине и посмотрела в зеркало на свое усталое, бледное и расстроенное лицо. Что ж, день был тяжелый. Но изменить внешний вид нетрудно.

Майя вымыла руки, наполнила раковину, нагнулась и плеснула себе в лицо пригоршню холодной воды. В обычных условиях она бы воспользовалась косметикой. Возня с карандашами, тюбиками и кисточками забавляла ее; в этом было что-то очень женское.

Но сейчас простота и скорость были важнее.

Она вытерла лицо, сотворила заклинание и снова посмотрела на себя в зеркало. Все изменилось. Теперь она выглядела отдохнувшей, со здоровым румянцем на щеках. Губы заалели.

Майя вздохнула, огорченная собственным тщеславием, и провела кончиком пальца по векам; это заменило ей тени и кисточку. Глаза тут же стали выразительнее.

Довольная результатом, Майя постояла у зеркала еще немного, приводя в порядок собственные чувства, а потом вернулась к остальным.