На правом фланге 16-го стрелкового корпуса располагались позиции 5-й стрелковой дивизии полковника Ф. П. Озерова.[131] Задачей соединения являлось прикрытие границы на фронте около 50 км. Однако утром 22 июня непосредственно на границу было выдвинуто по одному стрелковому батальону от каждого полка и два дивизиона артиллерии. Эти же три батальона одновременно участвовали в строительстве укреплений. Передовое охранение каждого полка обеспечивала одна стрелковая рота в 3–11 км от государственной границы. Непосредственную охрану границы несли заставы двух комендатур 106-го Таурагского погранотряда. Основные силы 5-й стрелковой дивизии, как уже было сказано выше, находились в лагере в козлово-рудских лесах.

Противником одной советской дивизии стали 30-я и 126-я пехотные дивизии X армейского корпуса, 122-я и часть сил 123-й пехотной дивизии XXVIII армейского корпуса. 30-я пд наступала без форсирования водной преграды в полосе к югу от Немана, остальные соединения форсировали приграничную реку Шешупа. Традиционным для 22 июня был переход в наступление после артиллерийской подготовки, но в каждой из групп армий находились соединения, переходившие границу без нее. Одним из таких соединений как раз была 30-я пехотная дивизия Курта фон Типпельскирха (хорошо знакомого отечественному читателю по фундаментальной истории Второй мировой войны). Несмотря на действия на вспомогательном направлении, она была усилена двумя батареями штурмовых орудий. В первом эшелоне наступления было два пехотных полка дивизии, каждый получил по батарее штурмовых орудий. Также ввиду действий на стыке с 4-й танковой группой в 30-й пд был сформирован передовой отряд из разведбата дивизии, рот моторизованных частей и батареи штурмовых орудий.

Сопротивление пограничников было быстро подавлено наступающими частями дивизии фон Типпельскирха. Одно из первых донесений соединения звучало так: «Артиллерия противника на участке дивизии до сих пор не проявлялась. Сопротивление оказывают только погранчасти (молодые солдаты с самозарядными винтовками, которые упорно обороняются). Цель дивизии без изменений».[132] Это было достаточно типичное донесение для первых часов первого дня войны. Сломив сопротивление всего одной прикрывающей роты и сковав ударом 6-го полка батальон 142-го сп, 30-я пд стремительно продвигалась вперед. Передовой отряд дивизии фон Типпельскирха прорвался даже дальше 8-й тд LVI корпуса Манштейна, выйдя на Неман в 6 км к юго-востоку от впадения в него Дубиссы. Отряд переправился через реку без противодействия со стороны частей Красной Армии и образовал плацдарм.

Однако остальным дивизиям X армейского корпуса повезло меньше, им все же пришлось форсировать реку и сокрушать главные силы 5-й стрелковой дивизии. 126-я пехотная дивизия для форсирования реки Шешупа развернула все три полка в линию, эшелонированы были сами пехотные полки: I и III батальоны в первом эшелоне, II батальон – во втором. Уже в 4.15, через час после начала боевых действий, дивизия доложила, что «Восточная река» (так немцы называли Шешупу) пересечена во многих местах. Еще дальше к югу Шешупу форсировала 122-я пехотная дивизия. Она начала форсирование реки без артподготовки. Немецкие пехотинцы преодолевали Шешупу на резиновых лодках и по заранее разведанным бродам. Погранзаставы блокировали специальные штурмовые группы при поддержке артиллерии. После форсирования немедленно началось строительство мостов – имеющихся мостов в данной местности было недостаточно для массы сил вторжения. 16-я армия насчитывала в июне 1941 г. 225 481 человек.

Части 16-го стрелкового корпуса, расположенные в лагерях под Казлу-Рудой, выступили по тревоге в 7.30 22 июня и встретились с противником уже на марше. К тому моменту действующим указанием для соединений 16-го ск был приказ № 01 командования 11-й армии:

«Частями 5-й стрелковой дивизии оборонять 1, 2 и 3 узлы обороны Ковенского укрепленного района на рубеже Шаудыня, Зыкле, Шварпле.

33-й стрелковой дивизии – 4, 5 и 6 [узлы обороны] Ковенского укрепленного района на рубеже Слизновиэна, фл. Румки, Воишвилы, Дворкеле.

Немецкие солдаты у «таможни» на границе с Литвой у Эйдкау (Эйдкунен, ныне Чернышевское). В Литве по другую сторону границы находится город Кибартай.

188-й стрелковой дивизии – 7, 8 и 9 узлы обороны Ковенского укрепленного района на рубеже Кунигишки, Ковнишки, Мялуцишки, Венкшнупе, выделив один батальон для прикрытия десятого узла обороны Ковенского укрепленного района – район Морги, Ивашки, Калвария».[133]

В наихудшем положении находилась 188-я стрелковая дивизия, которая должна была выйти на левый фланг корпуса из летних лагерей. Полки 5-й стрелковой дивизии находились в лучшем положении, их отделяло меньшее расстояние. Необходимо отметить, что командиры 142-го сп подполковник И. Г. Шмаков и 190-го сп подполковник П. С. Телков находились с передовыми батальонами. Поэтому полки вели заместители командиров по политчасти. 336-й полк вел исполняющий обязанности командира майор И. Н. Коновалов.

Возможно, тот факт, что 336-й полк вел его командир, способствовал импровизации, улучшившей положение советских частей. Около 13.00 подразделения полка при поддержке артдивизиона 174-го гаубичного артполка (один из двух полков 5-й сд) нанесли контрудар во фланг 415-му и 418-му полкам 123-й пехотной дивизии. Контрудар оказался для немцев неожиданным, наибольшую сумятицу внес артиллерийский налет на штаб 418-го полка. Бой разгорелся на несколько часов. Немцы отреагировали подтягиванием артиллерии. В итоге наносившие контрудар подразделения были оттеснены за реку Нова, а артиллерийский дивизион попал в окружение. Его командир А. С. Воскресенский погиб (посмертно награжден орденом Красного Знамени).

Подходившие из летних лагерей батальоны вступили в соприкосновение с противником в середине дня и перешли в контратаки локального значения. Как отмечалось в ЖБД 16-го ск, «бои на границе приняли характер встречного боя».[134] Ситуация усугублялась недооценкой противника. В разведсводке 5-й сд от 14.00 22 июня 1941 г. указывалось: «На фронте 5 сд наступает до 1 ПД с двумя ротами танков. Нумерация частей противника не установлена».[135] Советские контратаки были немцами отражены, ни о каком выходе в узлы обороны УРа не было и речи. Командир корпуса М. М. Иванов обратился к командующему армией с предложением «корпус отвести на зап. опушку Козло-Рудского леса…».[136] Отход был санкционирован В. И. Морозовым и начался около 17.00 22 июня.