Разумеется, основная масса народа приказ Олега если и услышала, то выполнить не успела. С треском по поверхности крыши замка пробежалась паутина трещин, вызвавших множество испуганных воплей, вот только эти линии разлома были отнюдь не хаотическими, поскольку большая их часть, если внимательно присмотреться, складывалась в человекообразные силуэты. Только довольно крупные, в среднем, по два-два с половиной метра. А еще через пару мгновений мелкие обломки и каменная крошка разлетелась во все стороны, выпуская на свободу множество довольно грубо обтесанных статуй, чьи создатели не особо утруждали себе тонкими деталями вроде носа, глаз или пальцев. Две толстых прочных ноги, широкое бочкообразное туловище, парочка умеренно длинных рук с массивными глыбами кулаков на конце, да глубоко утопленная в плечи маленькая голова.

— Големы. Были спрятаны под тонким слоем камня годы, а то и целые десятилетия назад, и стали выползать наружу исключительно после того, как кто-то отдал приказ на активацию. — Уверенно констатировал Олег, наблюдая за тем, как встающие на ноги каменные конструкты подвергаются безжалостному избиению. И бессмысленному по большей части. Лезвия тяжелых топоров и выпущенные с расстояния пары метров пули оставляли после себя трещины и сколы, но что с того существам, которые никогда не были живыми? Боли они не чувствовали, крови не имели. Зато неплохо умели драться. Те, кто приблизился к обманчиво медлительным фигурам, дабы нанести свой лучший удар, нередко отлетали обратно, близко познакомившись с каменными кулаками, по весу значительно превосходящими большинство боевых молотов. — И их много…Сотни три, если не больше. Мстислав, смогут нам сейчас твои боги чем-нибудь помочь?

— Я попробую, но ничего не обещаю, — молодой волхв обнял свой алтарь и закрыл глаза, а из носа его побежала струйка крови. — Участие в призыве слишком вымотало меня. Все-таки мы одного из древнейших богов воплощали, а не какого-нибудь мелкого духа.

— Ожидаемо, — дернул щекой Олег, правой рукой вытаскивая из-за пояса тот свой топор, который высасывал из жертв магическую энергию, а после бросая его в ближайшего к «Тигреце» каменного исполина. Оружие ударилось о спину конструкта и застряло в плоти искусственного создания, которое словно бы и не заметило занозы. Но чародей не сомневался — оно рухнет не через пару секунд, так спустя минуту. Машинально оглядев новых врагов магическим зрением, он обнаружил, что их энергетическое тело содержит в себе не слишком-то много волшебства, да и то довольно теряет, частично тратя на свое функционирование, частично просто выделяя в окружающую среду. Скорее всего, перед Олегом была работа учеников, пусть даже выпускная. Массовая и крайне дешевая, требующая самый минимум навыков и расходов. В любом другом месте эксплуатация подобных конструктов стала бы не рентабельной, но мощь расположенного где-то рядом источника позволяла быстренько запитать грубо сделанных болванчиков силой на час или полтора. После они застынут, как и положено всяким нормальным статуям, пока кто-нибудь не подпитает силой…Вот только мало на свете наберется противников, которых за это время не сможет разорвать на клочки целых три сотни каменых истуканов, почти неуязвимых для ручного оружия. Вдобавок каменные плиты, ранее перекрывавшие все спуски вниз, соизволили втянуться в стены и пол. И из проходов живой волной поперли османы, вернувшие себе твердость духа то ли самостоятельно, то ли с помощью ментальной магии, начальственного ора и показательного наказания тех солдат, кто больше всего не желал идти драться с русскими.

— Ааа! — Олег почувствовал угрозу и отошел в сторонку, а спустя секунду мимо него пролетел кто-то в кольчуге и с кривым ятаганом. Камень алтаря окрасился темным, когда этот человек с размаху долбанулся головой о край этой видавшей немало крови древней глыбы, разбив себе голову, несмотря на то, что её вообще-то прикрывал островерхий прочный шлем. Впрочем, магии внутри безобидного на первый взгляд куска скалы имелось вполне достаточно, чтобы тот считался зачарованным оружием высшего класса. Просто для применения в данной роли данный предмет был не слишком удобен…Хотя, если сильно надо, капитан «Тигрицы» мог бы его поднять и обрушить с размаху на какого-нибудь неубиваемого иными методами высшего демона или иную почти бессмертную пакость.

Среди засевших в этой крепости врагов, разумеется, нашлись те, кто умели летать либо сами, либо благодаря артефактам. И, конечно же, они составили компанию големам и обычным войскам, навалившись на занявший крышу десант. Логику неприятеля Олег вполне понимал. Если бы у осман получилось отбить расположенные на крыше замка пушки и открыть из них огонь по находящимися во внутреннем дворе и за пределами крепостных стен русским солдатам, то шансы отбиться у обитателей данного укрепления могли бы существенно подрасти. Однако аэронавты чародею виделись на данный момент наименьшей угрозой даже несмотря на то, что большая их часть двигалась прямо к «Тигрице», безошибочно опознав в ней флагман и точку нахождения командования. Успешно самоубивший об алтарь противник выглядел заметно младше Олега и, кажется, просто не справился с управлением выданными ему артефактами. Во всяком случае, среди нескольких десятков других осман, которые перемещались по воздуху, не меньше половины имели вместо любимых жителями юга бород юношеский пушок и двигались дергаными рывками, не столько спасающими от пуль, сколько тащащими их в любое направление кроме нужного. Причем даже это они делали не отпуская своими руками пояса и даже не помышляя о том, чтобы взяться за оружие или тем более успешно его использовать. Похоже, людские ресурсы Султана тоже являлись не столь безграничными, как все считали, раз в строй встали очевидные недоросли лет так шестнадцати-семнадцати, наверняка унаследовавшие зачарованное снаряжение от погибших сослуживцев.

— Чем же можно быстро вывести из строя големов? С обычными-то солдатами наши должны справиться, вон как пулеметы стрекочат…Да и гранат бухает немало! — Думал Олег, отмахиваясь топором от второго по резвости летуна. Тот вместо ятагана вооружился явно зачарованной трехметровой пикой, тыльный конец древка которой запутался в оснастке парусов «Тигрицы». Силы разорвать канат у врага хватило, но набранной в атакующем пике скорости он почти полностью лишился. Не использовать такой подарок судьбы чародею казалось почти преступным, и потому лезвие-вампир ударило по плечу противника, прорубая броню и почти отсекая правую руку юноши. — На огонь им плевать или почти плевать, я недостаточно крут, дабы расплавить каменные глыбы или хотя бы выжечь магические структуры, наверняка находящиеся далековато от поверхности. Попробовать собрать воедино большой заряд некроса, управление которым будет осуществляться через духовный поводок? Опасно…

Третий, четвертый и пятый аэронавт, пытавшиеся связать ближним боем то ли Олега, то ли Мстислава, то ли их обоих, до чародеев вообще не долетели, поскольку их сбили зачарованные стрелы, выпущенные кем-то из Полозьевых и неизменно поражающие правый глаз своей цели. А вот шестой заставил капитана «Тигрицы» поднапрячься и выбросить из головы посторонние мысли. Этот был если и не опытным, то по крайней мере компетентным, а потому не только никуда не врезался, но и выстрелил в чародея сразу из двух трехствольных пистолетов. Причем явно не самыми простыми пулями. Волхва, опирающегося на собственный алтарь, окружил трехслойный барьер, созданный то ли каменюкой, то ли носимыми амулетами, и пылающие ярко-синим цветом кусочки металла пробили две из преград, прежде чем истаять. Ну а в Олега стреляли с левой руки и просто не попали, выбив фонтаны щепок из палубы метром правее. Однако попытка была хорошей. Чародей силой мысли создал огненную стрелу, что понеслась следом за вильнувшим в сторону противником, начавшим не то заходить с фланга, не то разрывать дистанцию, как вдруг одновременно почувствовал серьезную опасность, услышал от Мстислава крик «Сзади!» и краем глаза успел заметить метнувшуюся к нему массивную тень.