Линдсей быстро соединили с Джиллиан Маркторан. Та показалась журналистке умненькой и опытной. Однако чем дольше они говорили, тем мрачнее становилось лицо Линдсей. Наконец, положив трубку, она промолвила:

– Ну что ж, с посещением проблем не будет. Мы сможем увидеться с Пэдди, если приедем в тюрьму между тремя и половиной четвертого. Джиллиан считает, что за час мы доберемся туда. Можно привезти сигареты, еду и чистые вещи, потому что ей пока разрешают ходить в своей одежде, а не в тюремной робе. Но если мы пробудем там до четырех, то поспеем ли вовремя в Лондон?

– Ты с такой скоростью гоняешь по дорогам, что поспеем даже раньше, – язвительным тоном произнесла Корделия. – Но в чем дело? У тебя такой вид, словно тебе только что дали по зубам.

– Судя по тому, что Джиллиан мне сообщила, по зубам дали Пэдди, а не мне.

– То есть? – недоуменно спросила писательница.

– Джиллиан только что узнала о новом свидетельстве против Пэдди. – объяснила журналистка. – Ты помнишь всю эту суету вокруг Сары Картрайт в субботу утром? Так вот, догадайся, куда Пэдди отвела девочку, чтобы та успокоилась?

– Неужели во второй музыкальный класс? – помрачнев, спросила Корделия.

– Попала в самое яблочко, – кивнула Линдсей. – И, мало этого, Сара еще рассказала полиции, что Пэдди будто бы случайно обронила, что такой элегантный класс идеально подходит главной гостье школы. Сара также утверждает, что во время их разговора Пэдди медленно ходила вдоль шкафов, как бы между делом открывала дверцу и рассматривала, что там лежит.

– Боже, только не это! Похоже, девчонка лжет!

– Думаю, сперва мы потолкуем об этом с Пэдди, а уж потом – с Сарой. Если она говорит правду, в этом, собственно, нет ничего уж такого страшного. Вообще-то в поведении Пэдди не было ничего особенного, ну рассматривала… Однако вкупе со свидетельствами и уликами, что полиции уже удалось собрать против Пэдди, показания Сары, разумеется, здорово навредят. Ну а представь, что наша приятельница скажет, что не делала ничего такого, что нам тогда делать? Придется выяснять, почему Сара ее оговорила.

– Если Сара лжет, значит, она что-то скрывает, – заметила мисс Браун.

– Совсем не обязательно, – отозвалась Линдсей. – Сара может врать для того, чтобы выгородить себя. Или отца, если ей известно, что он имеет какое-то отношение к этому делу. Она могла сочинить всю эту историю, просто на всякий случай – сообразив, что ее отец может быть вовлечен в это дело. Ну и решила отвлечь от него внимание полиции. Как бы там ни было, нам надо поговорить об этом с Пэдди. И хватит пока о Саре, нам в ближайшее время предстоит очень непростая беседа.

Кофе они пили в напряженном молчании, заранее расстроенные предстоящим разговором. Потом Корделия собрала грязные чашки, включая и те, что не допила Пэдди, и отнесла их в кухню.

– Ты взяла фотографию? – крикнула она оттуда Линдсей.

– Да, она у меня в сумке. Я сделала парочку отпечатков их лиц семь на пять дюймов. Но хочется надеяться, что мне не придется использовать их в качестве шокотерапии.

– А мне хочется, чтобы никакого разговора вообще не было, – прокричала Корделия из кухни. – Господи, мне так нравится Маргарет Макдональд! Она научила меня любить музыку, научила слушать ее.

Встав, Линдсей подошла к приятельнице и обняла ее.

– Подумай о Пэдди. – прошептала она. – Ситуация, конечно, малоприятная, но у нас есть достойное оправдание.

Под бледным осенним солнцем они медленно добрели до корпуса Грин-Лоу-Хаус и молча поднялись по лестнице. Комнаты Маргарет Макдональд располагались в конце коридора на первом этаже. Линдсей постучала.

– Войдите, – раздался из-за двери женский голос.

Маргарет сидела за столом и что-то исправляла в нотной записи. Подняв голову и узнав незваных гостей, Маргарет Макдональд явно опешила. Ее взгляд был каким-то виноватым. Ни Корделия, ни Линдсей этому не удивились, ведь было очевидно, что учительница что-то скрывает.

– Вообще-то я ждала вас обеих, – со вздохом произнесла мисс Макдональд. – Мисс Овертон говорила мне, что хочет попросить вас провести собственное расследование этого чудовищного происшествия. – Встав, она указала на три кресла, стоявшие рядом с камином. – Давайте устроимся поудобнее. Итак, думаю, вы хотите расспросить меня о концерте, о музыкальных классах и тому подобных вещах?

Корделия сразу же решила, что лучше всего начать разговор именно с этого.

– Когда в субботу вечером вы были за сценой, – мягко проговорила она, – вы не заметили чего-то необычного рядом со вторым классом? Или кого-то?

– Вообще-то я не помню, – призналась Маргарет. – В те минуты я думала только о предстоящем выступлении хора и оркестра, поэтому ничего больше не замечала. Впрочем, даже если я бы и увидела кого-то около этого злополучного класса, то не обратила бы на это внимания, потому что там же находится кладовая, в которой лежали программки.

– А к себе в комнату вы ходили?

– Несколько раз, но подолгу я там не задерживалась. – ответила учительница музыки. – Господи, да я все это уже рассказывала полиции! Я не смотрела на щиток с ключами и не видела, чтобы кто-нибудь входил в мою комнату или выходил оттуда.

– Сколько человек знало, что Лорна будет репетировать перед выступлением во втором музыкальном классе?

Маргарет на мгновение задумалась.

– Это не было особым секретом. – наконец ответила она. – Большинство девочек, участвующих в концерте, могли об этом догадаться – ведь их туда не пускали. Кстати, кажется, на собрании в учительской я говорила о том, что попросила пятиклассниц привести второй музыкальный в порядок, потому что Лорна будет там репетировать. Я хотела, чтобы все было сделано в лучшем виде и чтобы мисс Смит-Купер была довольна. Так что могу сказать одно: это могло быть известно кому угодно. И нет смысла называть имена.

– Стало быть – чисто теоретически – вы сами могли взять ключ, пройти во второй музыкальный класс, сделать то, что было сделано, вернуться к себе и специально повестить ключ на другой крючок? – продолжала допытываться Корделия.

Маргарет Макдональд нервно перебирала складки на юбке. Ее глаза были полны страха, а на ее верхней губе, заметила Линдсей, выступили капельки пота.

– Да, вероятно, могла бы. – ответила учительница. – Только я этого не делала. Послушайте, Лорн. – самая талантливая моя ученица, из всех, кого мне доводилось учить. Она согласилась дать концерт, чтобы помочь школе! Зачем мне было убивать ее? Это же чушь!

Наступила пауза. Линдсей почувствовала Корделия стушевалась, едва дело дошло до допроса ее бывшей учительницы. Однако ей уже не хотелось самой задавать Маргарет вопросы, у нее не было ни малейшего желания разоблачать мисс Макональд, потому что в какой-то степени видела в ней сестру по их общему тайному несчастью. Куда охотней она оказала бы ей поддержку,а не давила, не ставила в неловкое положение. Но тут мисс Гордон вспомнила о Пэдди.