– Посмотрим! – Кейт вскинула голову. – Джулс уже построил планы на будущее и делится ими со всеми желающими его выслушать. Он собирается стать премьер-министром Австралии, чтобы сделать жизнь для всех лучше. Тебе не превратить его в английского аристократа.

Уверенность в ее голосе заставила Уиндхема задуматься о том, что это, возможно, правда.

– Пойми меня правильно. Для меня тоже важны желания Джулиана. Я никогда не стал бы навязывать ему свое решение. Но наш сын жил с тобой целых семь лет, и теперь я хочу восстановления справедливости. Будет это по-хорошему или по-плохому, зависит только от тебя.

Кейт резко отстранилась, но Уиндхем продолжал крепко держать ее за руку.

– А вдруг ты и твои родные не понравитесь ему?

– Это было бы самым худшим вариантом развития событий. Но неужели ты не можешь пойти мне навстречу?

– Пока нет. Не заставляй меня тебя возненавидеть, Эш.

– Уж это я, думаю, переживу. – В его усмешке читалась ирония над собой. – К тому же ты не можешь меня ненавидеть. Жизнь снова свела нас, Кейт.

– Я уже не та Кейт, какой была когда-то. Я другая, и у меня другая жизнь.

У Джулиана было такое чувство, будто он ухватил за хвост тигрицу.

– Ты же собиралась провести со мной всю жизнь. Помнишь, ты говорила, что нас свела сама судьба?

– Она же и сделала все возможное, чтобы развести в разные стороны.

За считанные секунды их готовность к стычке уступила место взаимному влечению.

– Все, что я хочу сейчас сделать, – это поцеловать тебя, – произнес Джулиан голосом, исполненным желания. Его глаза, обшаривая лицо Кейт, остановились на ее губах. – Твои губы совсем не изменились, ты это знаешь? Они по-прежнему идеальны для поцелуев. Господи, сколько у нас их было!

Он обнял Кейт, крепко поддерживая одной рукой ее спину.

– И что с того?

– Никто из нас больше не сможет полюбить кого-то другого.

– Это еще вполне может случиться.

– Нам и жизни не хватит, чтобы забыть друг друга. Наконец ты снова моя, Кейт.

Джулиан пожирал ее взглядом, словно гипнотизируя, и она подчинялась этому взгляду.

– Ты так полагаешь?

– Я это знаю. Твой образ всегда оставался в моей памяти. Ты хоть раз не солгала мне, признаваясь в любви?

– Я не хочу об этом вспоминать, – взмолилась Кейт.

Все теперь было по-другому, и при этом, казалось, ничего не изменилось.

– Позволь мне напомнить…

Джулиан кончиком пальца приподнял ее подбородок и проложил дорожку поцелуев вдоль ее подбородка до уха. Затем его губы спустились вниз, лаская ее шею. Как она только могла подумать, что больше не любит этого мужчину! Его рот замер над ямочкой над ее ключицей.

– Помнишь? – мечтательно спросил Уиндхем.

Кейт ощутила вкрадчивую ласку его руки.

– Может быть… – голос ее дрогнул.

Она понимала, что сейчас последует продолжение, и у нее нет ни сил, ни желания остановить Джулиана, который словно околдовывал ее. А она никогда не могла противостоять его чарам.

Он прошептал в ее губы:

– Семь долгих лет! Семь лет горя для меня. Но зато у тебя все было замечательно, верно? Ведь у тебя был наш сын.

Он крепко прижал ее к себе, словно не желая отпускать от себя больше никогда.

Кейт охватила томная расслабленность, ноги начали подкашиваться. Казалось, все тело стало невесомым. Захотелось прислониться к Джулиану, чтобы не упасть. А он все целовал ее лицо, шею, ложбинку между грудей.

Желание, словно бурный поток, затопило тело Кейт.

– Ты причинил мне столько страданий! – укорила она.

– А ты – мне, – ответил Джулиан, лаская большими пальцами ее возбужденные соски.

Разум Кейт затуманился. Она закрыла глаза, чтобы острее чувствовать наслаждение. Уиндхем расстегнул молнию на ее платье, и оно упало на пол. Кейт осталась в одном белье.

– Я так сильно тебя хочу, – еле слышно выдохнул он. – Не сопротивляйся мне.

Ладони Джулиана накрыли ее грудь.

«Я сейчас умру от желания», – подумала Кейт и осторожно приникла к нему, ощущая себя плавящейся от огня восковой свечой.

– В последний раз?

– А потом еще раз и еще…

Уиндхем медленно, бережно взял ее на руки, отнес в спальню и уложил на огромную кровать.

– А вдруг тебе понравится? – шепнул он. – Раньше ведь очень нравилось.

Они заглянули друг другу в глаза, ища там свое отражение.

– Тогда все было иначе. Я была совсем юная. А теперь я другая.

Джулиан тихо рассмеялся.

– Ты все та же.

Он, лаская, провел умелой рукой по ее телу, и оно затрепетало от этого прикосновения, ожидая продолжения.

Кейт лежала, распростертая на постели, с раскинутыми в стороны ногами.

– Люди меняются, но то чувство, что было между нами, живет до сих пор. Я называю его любовь. Бог знает, как зовешь его ты, но ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. – Джулиан наклонился над кроватью, разглядывая Кейт – такую прекрасную, женственную, готовую ему отдаться. – Ну давай, отрицай это, если сможешь.

Он начал ласкать ее. Его ладони медленно гладили ее грудь и живот. Пальцы ласкали Кейт сквозь трусики, скользя, прижимаясь, рождая яркие ощущения – настолько восхитительные и острые, что казалось, сделай эти умелые пальцы всего лишь одно круговое движение – и она сразу же кончит.

Кейт тяжело дышала. Все ее тело словно открылось навстречу Джулиану. Она отчаянно жаждала снова ощутить этого мужчину внутри себя.

– Эш! – простонала она. – Возьми меня.

Ей хотелось заниматься с ним любовью всю ночь напролет. Она и не осознавала, что по ее щекам катятся слезы. Уиндхем, наклонясь к ее лицу, благоговейно сцеловывал их.

Затем он быстро разделся, а Кейт, не в силах дольше ждать слияния их тел, простонала его имя. Возбужденный, Джулиан направился к постели.

Ему в этот момент казалось, что у него в жизни не было других женщин, кроме Кейт. Лишь она – первая и последняя, созданная для него. Их судьбы тесно переплелись. Он отыскал ее. Он нашел своего сына. Они теперь – его семья, самое важное в его жизни. Он больше их не отпустит.

Стелла встретила племянницу воинственно.

– Уже почти полночь!

– Эй, ты меня испугала! – вздрогнула Кейт, увидев стоящую у порога родственницу. – Не знала, что мне нужно отмечать время прихода и ухода, – попыталась она пошутить. – А в чем проблема?