Подобные жизненные обстоятельства пробудили во мне национальное чувство. Я – еврей, но не в том смысле, что ставлю во главу угла задачу сохранения еврейской национальности наравне со всеми остальными. Я рассматриваю еврейскую национальность как некий факт и полагаю, что каждому еврею следует принимать этот факт во внимание. Я считаю необходимым развивать в себе еврейское самосознание, что в интересах нашего нормального сосуществования с неевреями. Именно это стало основным мотивом моего присоединения к сионистскому движению. Для меня сионизм не ограничивается движением за освоение земель Палестины. Еврейская нация – это неотъемлемая часть реальности, будь то в Палестине или в диаспоре, и еврейское национальное чувство должно жить повсюду, где бы ни находились евреи. Люди любого племени, любого народа – в условиях современности – должны сознавать свою племенную принадлежность, чтобы не утратить уникальности и моральной стойкости. Именно несокрушимая витальность американского еврейства отчетливо показала мне, насколько больны евреи Германии.

Мы живем в эпоху обостренного национализма – будучи малым народом, мы не можем не считаться с этим явлением. Но мой сионизм не исключает космополитических взглядов. Я верю в реальность еврейской нации и убежден, что у каждого еврея есть обязательства по отношению к своим соплеменникам. Смысл сионизма, конечно, многогранен. Он предоставляет возможность достойного существования тем евреям, которые претерпевают адские муки на Украине или испытывают экономический гнет в Польше. Репатриация евреев в Палестину и предоставление им здорового, нормального в экономическом отношении существования доказывает, что у сионизма есть эффективные методы, способные сослужить добрую службу всему человечеству. Но главное – сионизм укрепляет еврейское национальное самосознание, так необходимое для жизни евреев в диаспоре, а существование еврейского центра в Палестине придает им силы и моральную поддержку. Меня всегда коробил недостойный конформизм, который я замечал у многих людей своего круга.

Альберт Эйнштейн читает лекции в Институте перспективных исследований Принстона.1940-е.

Поиск истины важнее, чем обладание истиной

* * *

Создавая в Палестине свободное еврейское сообщество, мы вновь предоставляем еврейскому народу возможность полно, без помех реализовать свой творческий потенциал. Будущий Еврейский университет в Иерусалиме и подобные ему учреждения не только приблизят национальное возрождение еврейского народа, но и позволят евреям внести свой вклад в духовную жизнь планеты на основе свободного партнерства.

1921 г.

Для того чтобы эффективно бороться с антисемитизмом, нам следует прежде всего отучить от него самих себя и изжить его первейший признак – рабское мышление. Нам необходимо обрести большее достоинство, большую независимость в наших собственных рядах. Только когда мы отважимся рассматривать себя как нацию, только когда станем уважать себя сами, мы сможем добиться уважения других, или, скорее, тогда уважение других придет к нам само собой. Антисемитизм как психологический феномен будет сопровождать нас до тех пор, пока евреи и неевреи вынуждены жить рядом. Но что в этом плохого? Быть может, благодаря антисемитизму мы оказались в состоянии сохранить себя как народ. Во всяком случае, таково мое мнение.

Когда я вижу выражение «немцы иудейского вероисповедания», я не могу сдержать грустную улыбку. Что, по сути, означает эта высокопарная формула? Что такое это «иудейское вероисповедание»? Выходит, есть некое безверие, вследствие которого человек перестает быть евреем? Нет, конечно. На деле за этой формулировкой стоят два постулата наших beaux esprits [остроумцев]: во-первых, я не желаю иметь ничего общего с моими бедными (т. е. восточноевропейскими) еврейскими собратьями; во-вторых, я хочу, чтобы во мне видели не сына моего народа, а всего лишь члена некой религиозной общины.

Честно ли это? И может ли «ариец» уважать таких лицемеров? Я – не немец, и во мне нет ничего, что можно было бы счесть «иудейским вероисповеданием». Но я – еврей, и я рад принадлежать к еврейскому народу, хотя и не отношусь к нему как к «избранному». Оставим антисемитизм неевреям, а наши сердца наполним теплом к своим родным и близким.

1931 г.

Общинам, которые связаны воедино узами расы или традиции, приходится прилагать немалые усилия для охраны и поддержания своего обособленного образа жизни. Такой путь не соответствует моим убеждениям. Однако если община как таковая подвергается нападкам, она вынуждена защищаться. Ее задача – отстаивать материальные и духовные интересы своих членов. Совместные действия спасут людей от неизбежного в условиях изоляции душевного урона. Вот почему следует поддерживать усилия евреев во имя общенациональной цели, даже если сам по себе национализм симпатии не вызывает.

Ясно, что в нынешних обстоятельствах только задача восстановления Страны Израиля побудит евреев к эффективным совместным действиям, это единственная притягательная для всех цель. Бессмертная заслуга Герцля состоит в том, что он первым ясно увидел этот путь и наметил верные практические ходы. Поэтому я убежден, что каждый еврей, который превыше всего дорожит благосостоянием и достоинством еврейской нации, должен отдать все силы для воплощения идеала Герцля.

Немецкий еврей, который трудится для еврейского народа и ради еврейского национального очага в Палестине, не умаляет своей преданности Германии. Точно так же еврей, который крестится и меняет имя, продолжает оставаться евреем. Но две эти преданности – явления разного рода. Дело не в противопоставлении еврея и немца, а в пропасти между честностью и бесхарактерностью. Тот, кто остался верен своему происхождению, расе и традициям, будет верен и своему государству. Тот, кто изменил в одном, предаст и в другом.

1929 г.

Величайшим врагом еврейского национального сознания и чувства собственного достоинства стало «ожирение души». Употребляя это выражение, я имею в виду утрату моральных устоев под влиянием богатства и жизненных благ. Сюда же надо отнести и определенную духовную зависимость от окружающего мира. Ее породил развал еврейской общинной жизни. Лучшее в человеке выявляется лишь тогда, когда он всецело принадлежит к какой-то определенной группе. Поэтому серьезная моральная опасность грозит еврею, утратившему контакт со своей национальной группой, а в среде, где он обитает, считающемуся чужаком. Ситуация такого рода часто порождает жалкий и безрадостный индивидуализм.

В наши дни давление на еврейский народ особенно сильно. И все же наши страдания оказались не напрасны. Появилась тяга к еврейской общинной жизни, о чем поколение наших родителей и не помышляло. Под воздействием пробудившегося чувства еврейской солидарности расцвела поселенческая деятельность в Палестине. Невзирая на немыслимые трудности, эту работу ведут одаренные и преданные своему делу энтузиасты. Такая деятельность в высшей степени ценна для евреев всего мира. Палестина станет средоточием еврейской культуры, убежищем для пострадавших от гонений, местом приложения сил для каждого из нас, цементирующим идеалом и источником духовного процветания евреев любой страны.